Алекс Лексин - Хранитель

Я каким то рывком очнулся от трансового состояния, вызванного движением пятен света на стене и с удивлением увидел рядом с собой Ольгу, моя рука лежала у нее на плече, накрытая ее ладонью. Справа ко мне жался пес. Мне это показалось разновидностью какого странного ритуала, проведенного неизвестно чем и с какой цель. Может это новый этап в развитии и Ольга непременный участник действа. Может это знак судьбы такой, все таки гармония достигается единением инь и янь, особенно если женщина является идеальным партнером. Тем более в последнее время моя добровольная духовная изоляция дала хорошую трещину. К тому же девушка мне нравилась, а еще я откуда то знал, что она часть моей личности, не потерявшая своей, присущей ей индивидуальности. Она никогда меня не предаст, поскольку нельзя предать самого себя. Эти рассуждения принесли мне уверенность в правильности действий и покой в душе. Мы стояли рядом, глядя друг на друга и молчали, совместное молчание тоже объединяет, если есть о чем молчать вместе. Пес сидел между нами и переводил взгляд с меня на девушку и обратно. Мы одновременно шагнули друг к другу, наши руки и губы встретились, стена дома вспыхнула радужным свечением, короткий хрустальный звон повис в воздухе. Мы все таки нашли друг друга в этом жестоком мире.

Я впервые за всю свою долгую жизнь был счастлив, как бы это банально не звучало. Кто бы мог подумать, что всего менее месяца назад моя одиночная поездка по пустынной дороге не окажется тупиком и бесславным концом. Я благодарен судьбе за ключевой эпизод в моей жизни. Особенная благодарность тебе неведомый зверек, желаю тебе выжить в новом мире. Ольга теперь жила у меня и нам было хорошо вместе, но об этом много написано и спето, лучше, чем я бы написал или спел. Впрочем лирические отступления хороши в меру, особенно когда есть куча нерешенных проблем. У меня усилилось чувство жалости и сострадания, не то что бы мне всех жалко стало, но поубавилось цинизма и равнодушия. Несомненно это хороший стимул к работе над собой. Постоянное присутствие Ольги рядом вносило чувство некого равновесия и полноты восприятия. Например я стал чувствовать чужое нездоровье как диссонанс в мелодии тела. Да, стоило сосредоточить внимание на конкретной личности, как в сознании возникал некий музыкальный аккорд. Гармонично и без искажений он звучал у Ольги, Степаныча и В.С и конечно же у собаки, только у нее он был более слабым. Еще следует отметить, что кроме холодка в голове, появился его аналог, только теплый как знак поощрения после хорошо выполненной работы. Правда, что значит хорошая или плохая работа было абсолютно неясно.

Как то незаметно наступила весна, снег почернел и обнажилась земля. Залежи высохших стеблей чертополоха, всяких колючек и пучки прошлогодней травы неприятно напомнили руины и развалины. Возле административного здания на двух могучих, старых тополях активизировались стаи воронья, орали и гадили вниз. Иногда эти эскадры дружно поднимались в воздух с почерневших ветвей и совершали облет своих владений, оглушительно галдя и шарахаясь из стороны в сторону. Раскисшие улицы превратились в непроходимые болота, покосившиеся заборы ощерились частоколом пьяных жердей торчавших вкривь и вкось. С крыш домов сошел снег, обнажив бугры и впадины покрытий. Всего в поселке проживало или точнее доживало свой век пятьдесят три человек, самому молодому было за сорок, пожилому далеко за восемьдесят. Над всем этим место-обиталищем витал дух запустения и полнейшего развала. Но однажды по домам прошлись четверо человек, трое мужчин и девушка. Двое из них были местными, их помнили еще мальчишками, еще двое были довольно молодыми, но все равно пришлыми чужаками, их встречали насторожено и с опаской, на вопросы отвечали односложно и скупо. После их визитов все переменилось за одну ночь. Наутро старики почувствовали себя совершенно здоровыми и отдохнувшими за ночь. Те, кто накануне злоупотреблял, наутро не обнаружили у себя признаков похмелья и вызванного им нездоровья. Мало того, внутри домов была нереальная чистота и порядок. Если у кого то дома был склад всякого хлама и залежи мусора, то все это куда то подевалось. Впрочем не было никаких изумлений и потрясений, у людей было приподнятое настроение и ощущение своей нужности и полезности кому то или чему то. Почти на всех придомовых участках кипела работа, люди энергично принимались за благоустройство и удивлялись, как это они дошли до жизни такой. Но это была прошлая жизнь.

Ветви деревьев на которых обитало воронье сообщество сегодня были пусты, привычного ора не было слышно, все пернатые за ночь переместились на участок возле одного из домов и теперь неподвижно и молча сидели, уставясь на стену дома, рассматривая то, что видно было только им. Перья и клювы птиц медленно светлели, приобретая серебристо серый цвет, попутно сами особи стали крупнее. Рядом со стаей полукругом чинно сидели несколько дворовых собак и кошек, перед ними неподвижно сидел крупный пес серой масти со светящимися глазами. Шерсть животных тоже светлела и неярко серебрилась. Когти на лапах удлинились и почернели. Все это происходило в полной тишине нетипичной для такой ситуации. Еще все животные и птицы выглядели здоровыми и спокойными, как бы зная что так и должно было быть.

Кто то неглупый сказал, что любой, даже идеальный план хорош до первого столкновения с реальностью. Мои недавние намерения найти спонсора накрывались медным тазом. Несмотря на усилия Ольги, зарегистрировавшейся в нескольких сетях и усиленно мониторившую информацию по нашей проблеме, ничего и никого найти пока не удавалось. Видно это было личной, конфиденциальной информацией не для общего пользования. Личных контактов тоже не завязывалось, все больше извращенцы, маньяки и вымогатели с кидалами. Д и наивная идея, что сюда кто поедет даже за гипотетическим исцелением, тоже уже не казалась осуществимой. Идею подала мне Ольга. Она рассказала о своих снах-путешествиях и напомнила о артефакте на задней стене дома. Мы устроили импровизированное совещание на эту тему и идея была признана заслуживающей внимания. Конечно мы понимали, что идея достаточно безумная, весь вопрос в том, насколько она безумна, чтобы быть верной. Требовалась проверка. Была надежда, что Ольгины сны могут стать поисково-направленными, мне, к сожалению, ничего такого не снилось. Женский склад характера более интуитивен и эмоционален, может это и требовалось. Итак, мы сидели вдвоем, тесно прижавшись к друг другу перед стеной, когда то нас сделавшей буквально единым целым. Как всегда там светились разноцветные пятна, центральная область пульсировала оттенками от серого до черного, но ничего не происходило. Наверное задача для артефакта была невыполнимой, а может мы не сформулировали вопрос должным образом. Да и как его задать, если мы сами не знали, чего нам надо, или вопрос был слишком осознанным без эмоциональной составляющей. Насколько нам было известно, решающим фактором были чувства. Любовь, гнев, страх, сострадание. А здесь просто прагматичное желание иметь информацию и все. Единственным результатом было понимание, что артефакт не поисковая система, типа задал вопрос получил желаемый ответ. Да и сама идея была сырой и какой то непродуманной. Разочарование, это тоже эмоциональное состояние и если оно достаточно сильное, то реакция все же последовала. Стену покрыла разноцветная рябь как ответ на расплывчатый вопрос и только. Нужна была более безумная идея с эмоциональной окраской.