Сара Ведлер - Купид. Бесконечная ночь

Слэйд спокойно наблюдал, как он ищет его сына.

Вторая инъекция была введена в его плечо. Сразу же ткань в месте и вокруг укола стала белой и холодной.

— Можете угощаться, — сказал Слэйд, когда дружинник добрался до кухонного стала и вытащил несколько ржавых консервных банок. — Тут достаточно для всех.

Дружинник в изумлении повернулся к нему, потом рассмеялся.

— Должно быть это называют чёрный юмор. Третий укол будет в мозг.

Теперь ещё один охранник зашёл за спину Слэйда и зафиксировал его голову.

— А что с матерью ребёнка, её нет? — спросил седовласый дружинник, просматривая несколько фотографий, сложенных в старой алюминиевой коробке.

— Я ещё никогда не видел ребёнка без матери, — Слэйд посмотрел на третий шприц с очень длинной и тонкой иглой, который держали дрожащие пальцы.

Дружинник снова рассмеялся.

— Где она?

— Это долгая история.

Слэйд не станет рассказывать ему о дочери управляющего, которая несколько лет назад пришла на фабрику, чтобы ознакомиться с предприятием. Он ничего не расскажет об их короткой, но бурной встрече в туалете. И ничего о корзине, которая стояла перед его дверью несколько месяцев спустя. Ребёнок был ещё весь в крови, он был голый и замёрз до полусмерти.

— Боюсь, для долгих историй у нас нет времени, Слэйд, — дружинник повернулся к нему лицом и улыбнулся, затем длинная, тонкая игла пронзила затылок Слэйда, и он почувствовал, как холодная жидкость хлынула в его мозг.

Охранники собрали свои вещи и ушли.

Слэйд посмотрел на кожу на своей руке, на всё увеличивающуюся белую площадь. Когда дверь следующей квартиры открылась и закрылась, а через несколько минут снова открылась и закрылась, когда шаги патруля стихли на лестнице, ведущей на следующий этаж, он встал и сделал несколько шагов в сторону шкафов, которые дружинник только что обыскал.

Но он не успел до них дойти. Ещё прежде, чем он пересёк маленькую квартиру, прежде чему успел протянуть руку к двери шкафа, он упал лицом вниз и потерял сознание.

Дверь снова открывается, на этот раз падающий в камеру свет не такой неожиданный. Всё же я слышу, как издаю испуганный звук, когда в мою камеру врывается несколько мужчин. Сцена, созданная в моей голове словами Слэйда, резко обрывается. На этот раз мужчины разделываются со мной ещё быстрее. Они поднимают меня на ноги, связывают и выволакивают в коридор.

То, что тебя сейчас ожидает, обещаю, ты никогда не сможешь простить маленькой Пейшенс.

Я знаю, что тот человек сказал ерунду. Прежде, чем кого-то прощать, нужно сначала рассердиться, а я ещё никогда по-настоящему не сердилась на Пейшенс. Всё же я задаюсь вопросом, что меня ожидает. Вряд ли ещё один допрос; по крайней мере, он будет на таким, как последний, который я смогла так легко пережить.

Не теряй там внизу разум.

До сих пор я была два раз опасно близко к смерти. И оба раза меня спас Слэйд, как назло он. Тайлер Слэйд. Когда я представляла, что у него было когда-то самое обыкновенное имя, работа и ребёнок, он сразу казался мне не таким странным.

С другой стороны, у Дариана Джеда Ли то же есть обычное имя и дети.

Мужчины тащат меня в другом направлении, чем в прошлый раз. Мы снова садимся в лифт и быстро спускаемся ещё ниже. Мы всё ещё находимся в кабине, но рассеянные крики, которые сопровождали меня во время пребывания в камере, слышатся всё более и более отчётливее. Затем двери открываются, и я попадаю в место, которое наполнено не только криками, но и целой симфонией ужасных звуков. Стоны. Плачь. К ним примешивается шипение электричества. Писк медицинских приборов. Глухой стук. Механическое жужжание. Многие звуки я даже не могу опознать. Двери лифта отодвигаются в сторону, и я заставляю себя держать глаза открытыми. Чем быстрее я привыкну к свету, тем лучше. К счастью, на этом этаже не слишком светло.

Мы выходим в застеклённый справа и слева коридор. На потолке, сразу перед лифтом, висит панель, по которой ярко-голубыми буквами пробегает приветствие.

Всё время один и тот же текст.

Дамы и господа! Добро пожаловать в самое прогрессивное место во всём Лондоне. Будущее нашего прекрасного города решается здесь. Пусть дух науки, правящий в этих залах, проложит нам путь в золотое будущее!

Это, бесспорно, слова Дариана Ли, которые позволяют мне понять, что теперь я добралась до сердца его концерна. Сейчас я знаю о нём больше, чем, вероятно, большинство живых людей. Дарин Джед Ли из моего работодателя превратился во врага. И, похоже, у него есть место для таких врагов, как я. Даже если он называет его прогрессивным, даже если говорит о духе науки, я всё же чувствую царящий здесь мрак, который, возможно, ещё темнее, чем чернота в моей камере.

— Иди дальше!

Люди, забравшие меня из камеры, толкаю меня вперёд. Теперь я вижу, что справа и слева от меня находятся комнаты. Подобно больничным палатам в башне Бедлам, в них можно в любой момент заглянуть через стеклянные стены. Люди, которые держат меня и толкают вперёд, не мешают мне оглядеться по сторонам. Без сомнения, они хотят меня запугать, но у них ничего не выйдет, независимо от того, что находится в этих застеклённых комнатах.

Мы проходим мимо первой. За прозрачной стеной сидит мужчина, на нём тоже одет белый халат и информационные очки. Он ударяет по виртуальным клавишам в воздухе перед своим лицом.

Возле противоположной стены к стулу привязан человек, тоже мужчина. Его голова побрита. Он очень бледный, а его глаза белые. Похоже, что он пытается отвернуться, но не может, потому что две углеродные повязки фиксируют его голову на лбу и подбородке. Мужчина в халате нажимает на кнопку, которую может видеть только он. Затем внезапно на лицо купида падает желтый свет. Ловец детей вскрикивает и дёргается, пытаясь высвободиться из своих пут. Через несколько секунд свет меняется, он уже не жёлтый, а голубой. Купид немного успокаивается, но по его лицу видно, что он всё ещё испытывает боль.

Одни из сопровождающих меня мужчин щелкает языком.

— Они ищут идеальную световую энергию, — говорит он. — Источник света, который смог бы быстро и всецело уничтожить их глаза.

— Интересно, что Ли задумал? — смеётся другой. — Спихнуть лампы целителям?

— Меня бы это не удивило, он ведь всё превращает в деньги!

Я опускаю взгляд, не хочу участвовать в их разговоре. Я могу себе представить, к чему стремится Ли. В старом порядке, который он так сильно хочет восстановить, больше не должно существовать купидов. И раз он уже так близко к своей цели вполне логично, что он ищет идеальное оружие для их уничтожения.

— Хорошенько осмотрись, девчонка, — дружинник снова щёлкает языком, похоже, у него это своего рода тик. — Босс гордится своим биохимическим центром. Всё, что можно купить в центре Модификации, было опробовано здесь.