Макс Роуд - Ареальность [СИ]

— Ах вот оно что! — лицо Силкин расплылось в широкой улыбке. — Любое, Макс, любое! Друг там, где нужно.

— Я тебя не понимаю.

— Да и не нужно! — Силкин отмахнулся от Карнакина. — Давай отвечай на последние три вопросы и приступим к последней части нашего вечера. Последней, но самой приятной!

— Задавай! — Карнакин сделал по-театральному широкий жест. — В этих вопросах есть двойной иди, даже, тройной смысл, но если я его не понимаю сейчас, то тем интереснее будет потом. Задавай!

— Ты боишься смерти?

— Да.

— Ты любишь людей?

— Вот блин! — Карнакин быстрым движением почесал нос. — Как сказать… всех вместе — да, а по отдельности мне на них наплевать… за редкими исключениями.

Силкин улыбнулся:

— Так какой ответ написать?

— Нет.

— Ладно, поставим «минус». Итак, последний вопрос… тебе нравится, что ты попал в поле зрения АРеальности? Не хотел бы ты выйти из неё?

Карнакин бросил на Силкина удивленный взгляд:

— Ты же говорил, что это невозможно!

— Да или нет?

— Нравится, Коля, нравится.

— Вот и славно! — Силкин с шумом выдохнул и, захлопнув блокнот, с довольным видом потер руки. — Ну что, приступим ко второй части нашего балета?!

— Наливай! — Карнакин согласно кивнул и подвинул к нему бутылку виски. — Слушай, а что ты будешь делать с этими записями?

— Ничего, они уже доставлены по назначению.

— У тебя что, — Карнакин усмехнулся, — новейший бумажный ноутбук?

— Не веришь? — разведя руками, Силкин вновь достал свой блокнот и протянул Карнакину. — Тогда смотри сам!

Блокнот оказался пуст.

Встреча нового, 2020 года, с самого начала праздника, вызвала у Максима чувство дежавю. Квартира, телевизионные программы, поездка к родителям за фирменными пельменями, намечавшаяся на следующий день поездка на Барбадос, разговоры с Оксаной и Алексеем — всё это уже было в его жизни и теперь снова повторялось, за исключением некоторых деталей. Он даже поделился этим с женой (умолчав, конечно, про Барбадос), на что получил ответ, что подобное ощущение присутствует не у него одного. Также она добавила, что не видит в этом ничего плохого, потому что стабильность (здесь Карнакин усмехнулся), есть самое главное в жизни, а повторяющиеся из года в год события можно уже назвать семейным ритуалом. А что касается телевидения… тут Оксана только махнула рукой — дескать, там уже двадцать лет не меняются всем опостылевшие исполнители, а потому такой эффект. Кто-то постарел, кто-то посвежел, кто-то ушел-пришел, но основная масса, как и её образ, не изменилась. Пусть поют и бубнят — всё какой-то праздничный фон.

Ночью они решили долго не засиживаться. На восемь часов утра Карнакин заказал машину, чтобы она отвезла их в аэропорт, а перед долгой дорогой лучше чувствовать себя свежим и отдохнувшим. Он очень ждал эту поездку — Барбадос уже превратился в некую навязчивую мечту, а учитывая тот факт, что за прошедший год у него не было свободного времени и небольшой отпуск удалось взять только сейчас, то желание красиво отдохнуть только усиливалось. Весь год Максим напряженно работал, постигая новые знания и набираясь опыта управленца, соблюдал все принятые Системой правила, так что теперь он имел законные права на эти десять дней.

В ожидании свидания с мечтой, которая становилась все ближе, в два часа ночи, соблюдя все правила и формальности по встрече праздника, Максим и Оксана отправились спать. С нежностью обнявшись, они пожелали друг другу спокойной ночи и прижавшись носом к её теплому, сладко пахнувшему духами, плечу, Максим быстро заснул…

— Что за запах? — еще толком не проснувшись, Карнакин уже начал морщится. — Какая вонь! — пронеслось у него в голове, а в следующую секунду он вскочил на ноги, но тут же потерял равновесие, поскольку ноги буквально разъехались в стороны, не найдя под собой привычной опоры.

Падение не было жестким. В первое мгновение Максиму вспомнились тысячи маленьких мячиков, которыми наполнялись игровые детские комнаты в крупных торговых центрах… но этот запах! Только сейчас он открыл глаза, хотя мог бы этого и не делать — вокруг была полнейшая темнота и только где-то вдалеке, видимо на уровне пола светилась полоска желтого электрического света.

— Лук! — Пошарив вокруг себя руками и еще раз принюхавшись, Карнакин наконец-то понял природу омерзительного запаха, наполнявшего окружающее пространство. Не было сомнений — он лежал в огромной куче репчатого лука, и не было ей ни края, ни конца. Следующим ощущением, которое распознал медленно приходящий в себя мозг, была всесокрушающая жажда, а потом, стоило ему сделать движение, к ней тут же присоединилась дикая головная боль.

— Что со мной случилось? — тяжело перевалившись на спину, Карнакин приложил руку ко лбу. — Где я, твою мать… Эй! — крикнул он и прислушался, как затихает эхо, несколько раз ударившееся о невидимые препятствия. — Ангар какой-то, что ли? Что происходит-то?! Э — эй, — еще громче крикнул он. — Есть тут кто?

Снова тишина. Тогда он опять попробовал встать, но ноги вязли в луковых кучах, а вдобавок с его плеч упала какая-то одежда, очень толстая и мягкая, и Максим вдруг сразу почувствовал, насколько холодно было в помещении. Видимо, под воздействием стресса мозг разом включил все свои функции, так что даже немалое количество алкоголя, несомненно до сих пор бушевавшее в его крови, не могло уже притупить объективные ощущения.

Опустившись на колени, он осторожно начал ощупывать пространство впереди себя, одновременно медленно продвигаясь к источнику света, с которым сейчас были связаны все надежды. Лук мешал двигаться, перекатываясь под ногами, а один раз Карнакин больно ударился головой о какой-то каменный столб, но все же он неуклонно приближался к своей цели.

— Эй, люди! — снова крикнул он, уловив мимолетную тень, на долю секунды промелькнувшую в полоске света. — Есть кто-нибудь?

Карнакин прислушался… снова тишина. Но когда он уже собирался вновь продолжить движение, полоска света вдруг стремительно увеличилась в размерах, а в следующее мгновение на пороге открывшейся двери возник человек. Карнакин хорошо его видел — это был крепкий мужчина, средних лет, среднего роста, одетый в непонятную одежду, скорее, рабочую, давно не бритый, с всклокоченными волосами.

— Ты чего орешь? — раздался низкий грубый голос. — Проспался, что ли?

— Где я? — спросил Карнакин, вновь пытаясь встать.

— Вот придурок! — мужчина протянул руку и нащупав на стене выключатель, включил освещение, представленное бледным светом десятка энергосберегающих ламп. — Я тебя не вижу, Макс!

— Я тут! — крикнул Карнакин, поднимая руку. В первое мгновение он зажмурился, но затем, открыв глаза, смог осмотреться. Оказалось, что он находится в огромном помещении, поделенном на четыре отсека, каждый из которых был завален тоннами репчатого лука. Высокий свод подпирали массивные прямоугольные колонны (одна из них как раз встретилась у него на пути), толстые стены были начисто лишены окон, и только в дальнем конце виднелись массивные стальные ворота, которые, наряду с маленькой дверью, являлись единственным выходом наружу.