Макс Роуд - Ареальность [СИ]

— Карнакин, вставай! Что ж такое — трясу его, словно грушу, а он дрыхнет! — Сергеич вытер потный лоб и тряхнул Максима еще сильнее. — Вставай же!

— А?! — Карнакин открыл один глаз. Со сна он не сразу понял где находится, но потом действительность безжалостно вторглась в его сознание, окончательно разрушив остатки грез. — Что случилось?

— К нам едет Ашот Варданович! Звонил недавно — будет через полчаса. Ему от дома до Бирюлево всего ничего ехать.

— А мы в Бирюлёво? — спросил Карнакин, внезапно поняв, что до сих пор не знает, где он находится.

— Конечно в Бирюлёво!

Карнакин вдруг закашлялся:

— И что?

— Как «что»!? Умойся, приведи себя в порядок… начальство всё-таки. А потом, с тобой у него наверняка будет отдельный разговор.

— Это почему? — Карнакин сел, протер глаза и огляделся. Все уже проснулись, везде было чисто, и только Геныч продолжал храпеть, сидя в старом кресле, стоящем под висевшем на стене телевизором.

— А ты уже забыл? Хорош! — отвечая на вопрос Карнакина, Сергеич как-то странно прищурился. — Про укроп будет разговор — Варданыч спрашивал, на месте ли ты.

— Какой укроп? — Карнакин мотнул головой. — Сколько сейчас времени?

— Половина четвертого.

— Макс, давай к нам! — сидящий за столом Санёк махнул рукой. — Подлечишься!

— Да подожди ты! Ему еще с Ашотом Вардановичем разговаривать! — отмахнулся от него Сергеич. — Посмотрит на него, понюхает, а потом на нас ненароком накинется.

— А так вы все трезвые, да? — Карнакин ухмыльнулся и, подойдя к столу, налил себе из пузатой трехлитровой банки стакан яблочного сока.

— С нас какой спрос — сегодня праздник, а вот ты перед встречей с начальством должен выглядеть прилично.

— Там у меня в шкафчике бритва есть электрическая — возьми, — Санек лихо отправил в рот сто граммов водки, закашлялся, выхватил из рук Карнакина стакан, запил, и только тогда продолжил. — Побреешься, сразу себя другим человеком будешь ощущать… а по поводу укропа этого… Макс, тут ты только себя должен винить.

— Объяснись, — Карнакин сел на свободный стул и начал медленно массировать виски.

— Ты был последним, кто сгружал ящики с машины, сам расписался в накладной, так?

— Так, — ответил Карнакин, совершенно не понимая, о чем идет речь.

— Но сколько раз тебе вот и Сергеич, и я, да и Юрик тоже, говорили, что дверь на четвертом складе надо сильнее прижимать — открывается она снизу.

— Ну забыл я, что теперь делать! — Карнакин обвел присутствующих взглядом. — Убивать меня теперь из-за этого?!

— Убивать тебя никто не будет, — Юрик, только что выпивший свою дозу, смачно захрустел маринованным огурцом. — Но вот двести килограмм укропа померзло — это факт. Варданович, как говорили мужики из второй смены, рвал и метал, когда узнал. Типа там приезжали покупатели, а уехали ни с чем.

— Он мне позвонить что ли не мог? — Карнакин, поняв, что влип в историю, сотворенную даже не им, а его двойником, вздохнул.

— А как тебе позвонить, если ты трубу не берешь? — подал голос Сергеич, занявший на диване место Карнакина. — Ладно, Макс, не робей — Новый Год всё-таки, у всех праздник, так что может Варданыч будет подобрее.

Карнакин, у которого и без этого шумело в голове, с завистью посмотрел на своих коллег:

— Блин, выпить бы!

— Успеешь, не торопись, — Саня по-дружески кивнул ему. — У нас бухла еще хоть залейся, а Варданович долго не засидится. Потерпи!

Время «Ч» настало через двадцать минут. Где-то вдалеке послышался длинный автомобильный сигнал, а еще через пару минут все услышали, как возле входа в здание, заскрипев колесами по мерзлому снегу, остановилась машина.

— Вот и он! — Сергеич, к этому моменту переместившийся за общий стол, вскочил и, одев куртку, бросился к двери. — Сидите тут тихо — может он и не зайдет в комнату. Карнакин, а ты готовься — если что, я тебя позову!

Отсутствовал бригадир довольно долго. Выключив телевизор, все находившиеся в комнате напряженно прислушивались, как внизу раздавались шаги, стучали железные двери, слышались голоса.

— Ходит проверяет, — тихо сказал Саня. — Сейчас обойдут склады и, глядишь, угомоняться.

— А кто там? — спросил Максим.

— Ашот Варданович, брат евойный, да охрана. А ты иди к окну — посмотри, какая там машина? Только осторожно… не тряси занавеской!

— Два джипа, — ответил Карнакин, аккуратно сдвигая в сторону плотную штору. — Водители курят.

Саня кивнул:

— Значит, я угадал. Вот неймется же людям — первое января, а они все равно на работу таскаются!

— Так за дело отвечать надо, — сказал Карнакин, возвращаясь назад, сопровождаемый удивленными взглядами остальных. — Руководитель обязан болеть за свою работу, а иначе никакого бизнеса не получится.

— Это что-то новенькое — говоришь прям как сам начальник! — ощерился беззубым ртом Юрик. — Пора тебе похмелиться, друг.

— А я о чем? — Карнакин улыбнулся. — Говоришь о деле, а тут этот укроп…

Он не договорил — дверь в комнату распахнулась и на пороге возник Сергеич.

— Пойдем, Максим — начальство вызывает на ковер.

Все переглянулись, но делать было нечего — Карнакин встал и пошел к выходу. Оказавшись возле двери, он оглянулся.

— Ни пуха! — крикнул ему Юрик, в то время как остальные отводили глаза. — Расскажи ему, что дело прежде всего!

Отмахнувшись на шутку, Карнакин закрыл за собой дверь и пошел за Сергеичем, который уже успел пройти половину коридора.

— Ты там не робей, — внушал он ему по дороге. — Варданыч он мужик горячий, но не злой. Говори как есть и не пытайся выкручиваться. Авось, до чего-нибудь договоритесь.

Пройдя два темных коридора, они поднялись вверх на один этаж и неожиданно оказались перед вполне приличной стальной дверью, резко контрастировавшей со всем, что было вокруг.

— Это вход в офис? — спросил Карнакин.

— Да, черный вход, — ответил Сергеич, берясь за ручку. — Да ты разве не был здесь?

Максим улыбнулся:

— Я заходил только с белого.

— Да? — Сергеич задумался. — А мне казалось, что мы с тобой тут ходили… ну да ладно, сейчас не в этом дело… заходи!

Бригадир открыл дверь и посторонился, пропуская Максима в светлый чистый коридор, по бокам которого было по пять широких железных дверей.

— Контора, блин! — подумал Карнакин, заходя в одну из дверей, за которой оказалось нечто вроде приемной. На широком кожаном диване, рядом со столом, за которым в другие дни, вероятно, заседала секретарша, сейчас сидело двое парней в одинаковых черных костюмах. При появлении Карнакина один из них молча встал, подошел к двери из полированного дерева, находившейся у них за спиной, негромко постучал и, просунув туда голову, что-то сказал по-армянски. Получив ответ, он обернулся и кивнул Карнакину: