Артем Углов - Предел прочности. Книга четвертая [СИ]

- Сколько отработать осталось, три недели? Ох, привык я к тебе Малыш, теперь не знаю что и делать, - разоткровенничался он в конце смены.

- Что-что, сам за булочками ходить будешь, - заметил стоящий рядом Секач, - а то привык пацана гонять.

- Ты одно-то с другим не путай, - заметил Поппи, но булочки заказал - а мне что, только в радость.

Прогулялся по знакомым полупустым улочкам пригорода, наслаждаясь теплым воздухом и ярким солнцем. Посидел на скамейке в парке, потягивая местный аналог какао с кокосовой стружкой. По вкусу ничего выдающегося, но ради разнообразия попробовать можно. Особенно когда такая красота кругом! Густая зелень, птицы щебечут, малышня носится возле фонтана: то ли игру какую затеяли, то ли просто дурачатся.

Прав был Дуглас, когда говорил о приближающемся сезоне дождей. Температура воздуха опускалась с каждым днем: и уже не было той испепеляющей жары, что заставляла прятаться под сенью деревьев. Ты не ходишь вечно мокрый от пота, и не пьешь литрами жидкость, и даже в пиджаке чувствуешь себя вполне сносно… В район Монарто медленно и неотвратимо возвращалась осень.

Нужная булочная находилась в квартале от парка, но я обошел два, не желая проходить мимо знакомого заведения с мороженным, где недавно сидели и дурачились с… впрочем, не важно. Данная особа не вспоминала обо мне, а я старался не думать о ней. Не то чтобы месть, просто так было легче. Иначе начинало болеть.

Особенно болело вчера, когда узнал о выезде Хозяйки в город – первом, после известного инцидента с беспилотным такси. В группе сопровождения был Мангуст, был Секач с Дугласом, было еще пару малознакомых ребят из числа новеньких, но не было меня, что странно. Ведь только ради этих самых выездов Пол Уитакер и был нужен, ходячий детектор опасности. И не взяли…

Мужики со смены радовались, усматривая в случившемся хороший знак. Теперь дела точно пойдут в гору: Хозяйка возьмется за репетиции, а в стенах особняка с новой силой зазвучит давно забытая музыка. Глядишь, и не придется искать новую работу. Только я сидел сычом, не разделяя общего настроения.

Очень хотелось спросить, того же Майера или Поппи, да кого угодно: в чем причина такого решения? Нахрена я вообще сдался? А больше всего хотелось подняться по крутой спиралью лестнице наверх, открыть дверь без стука и поинтересоваться у одной особы: в чем, собственно говоря, проблемы. Я не понимал, ничего не понимал. Не понимал поступков Юлии, а хуже всего, не понимал самого себя.

- Бабу трахнешь и сразу отпускает, - привычно смоля сигареткой, рассуждал дворовый философ Костик. – Думаешь, чего они нас на поводке неделями водят. Бабы – создания хитрые, они это правила лучше нашего брата знают, вот и дразнят, тянут до последнего.

Трахнешь и отпустит… А вот нихрена не отпустило. Наоборот, словно какой пазл в сердце сложился, зубчики сцепились крепко и теперь не отпускают – сука!

Как же хорошо и понятно было с Кормухиной: ходили и гуляли под ручку, спали вместе - все согласно общепринятым нормам. И с Ловинс было ясно и понятно, хотя и не так хорошо. Но здесь…

Дверной колокольчик привычно звякнул, и ноги переступили порог булочной. Запах свежей сдобы приятно защекотал ноздри.

- А вот и наш постоянный клиент - господин Уитакер, рад снова видеть. Как ваше утро, как настроение? – расплылся в улыбке вечно жизнерадостный Мортимер – владелец здешнего заведения.

Хреновое у меня утро. Когда выходил из особняка, было отличное, а потом как накатило. Только зачем портить день окружающим, поэтому улыбаюсь и через силу выдаю дежурное:

- Замечательно.

- Рад слышать. Чего изволите сегодня? Чесночные пышки с пылу с жару, слоеночки с клубничным джемом и конечно же, ваши любимые, тающие во рту сырные шарики.

С роду они у меня в любимых не ходили, а вот Секач трескал за десятерых, на пару с Поппи, потому и заказывали.

- Взвесите два килограмма сырных кругляшей, двадцать слоенок с ягодным джемом и чесночных пышек с полкило.

Господин Мортимер улыбнулся, хотя, казалось бы, куда шире. Зычно протрубил:

- Дорогая, у нас заказ!

Из дверей кухни выплыла дородная супруга господина Мортимера. Заметив меня, всплеснула белыми, как молоко руками, и пропела:

- Пол, мой мальчик, снова тебя злыдни загоняли. Сидят в доме двадцать здоровенных лбов, а ходить заставляют самого худенького и молодого.

Улыбаюсь в ответ милой женщине, и желаю доброго дня. Наше общение уже давно превратилось в своеобразный ритуал, где каждому была отведена положенная роль. Добрая заботливая тетушка, и робкий юноша, вечно теряющийся в лабиринтах большого мира. Что ж, моя роль меня вполне устраивала. Тем более что, госпожа Мортимер тут же усадила за столик, водрузив на его деревянную поверхность поднос, а там - молочный коктейль и пирожные с заварным кремом. Нежнейший сливочный вкус, таявший во рту - Вселенная, как же я наслаждался этими мгновениями ожидания.

Пока заботливые хозяева шуршали пакетами, укладывая заказ, я во всю вкушал, откинувшись на спинку стула. Потягивал прохладный коктейль из трубочки, смотрел в окно или в экран большого телевизора, что беззвучно вещал со стены.

Очередные новости шоу-бизнеса: мелькали кадры с известными людьми, отрывками из интервью или концертов. Картинка подавалась сочно и ярко, притягивая взгляд помимо воли. И я завороженно смотрел, не слыша ни слова.

Четыре парня, в распахнутых рубашках демонстрируют обнаженные торсы, ритмично двигаются на сцене и что-то поют. Очередной бойз-бенд Шестимирья со смазливыми подростками в главных ролях. Восторженная публика встречает кумиров – горящие глаза, кричащие рты и протянутые руки. Мелькают кадры и… сливочный вкус комом встает в горле.

С трудом проглатываю кусок пирожного вниз по пищеводу и спешно отворачиваюсь, но уже поздно – сознание зафиксировало картинку.

- Молодой человек, ваш заказ готов, - слышу приятный голос хозяйки. Расплачиваюсь на кассе и выхожу нагруженный пакетами под завязку. И снова этот треклятый колокольчик над головой: звенит и звенит – зараза. Хочется зашвырнуть ношу в ближайшую мусорку и отправиться бродить по полупустым улицам Монарта, лишь бы не возвращаться в треклятый особняк.

Центральный вход в самый известный клуб западного побережья – «Соты». Под вспышки камер на улице появляется парочка. Парень прикрывает лицо от яркого света, девушка растерянно улыбается, придерживая одной рукой длинное платье. Вижу, как работают телохранители, как Дуглас отодвигает наиболее ретивых репортеров, как скалится Секач, заслоняя Хозяйку от объективов телекамер.

Мужики ничего не рассказывали про вчерашнюю поездку: куда Юкивай направилась и с кем. Они в принципе избегали разговоров про госпожу Виласко, если я был рядом. После той ночи и избегали. По негласной договоренности ни о чем не спрашивали, а я ничего не говорил.