Вера Порет - Жестокий эксперимент

– Подготовку начали два года назад, – проговорил Дмитрий Игоревич и прервал мои размышления о том, как бы неудачно сложился мой роман с Михаилом. – Мы тебе все разъяснили, и ты восприняла новость с радостью. Нам нужен был определенный материал, в качестве донора подходило несколько человек.

Доктор замолчал. Я ничего такого не помнила и не могла представить себя на месте той женщины, о которой говорил он. Док, ты в своих бумажках ничего не перепутал? Речь точно обо мне? Я жила с родителями и не могла позаботиться даже о себе. Я бы не рискнула завести ребенка от какого-то там донора, с которого и алименты стрясти не удастся. Такое материнство для сильных женщин, которые умеют зарабатывать. Не для меня.

– В то время я работал с тобой каждый день, мы сблизились.

О нет! Неужели я позарилась на этого тощего блондина? Он же несимпатичный!

– Ты мне понравилась с самого начала…

Чувак, ты не в моем вкусе. Сбавь обороты!

– Я тоже подходил в качестве донора.

– Мы переспали? – спросила я напрямую. Чего тянуть?

Доктор опустил голову, и я не видела его лица, но мне показалось, что он смутился. Наверное, я опять высказалась как-то не так.

– Нет, – ответил он, наконец. – Это было ЭКО.

Я шумно выдохнула.

– А как же этика и все такое?

Или за семь лет чего-то изменилось? Разве могут позволить врачу обрюхатить свою пациентку даже с помощью ЭКО?

– Нужен был определенный материал.

Ах да, я на минуту забыла, что ты робот и выдаешь шаблонные фразы. Ладно, эту кнопку я больше не стану нажимать.

Как такое возможно? Это же Институт! С новейшими технологиями, лучшими врачами и всякими примочками.

В голове не укладывалось. Как я могла забыть беременность и роды? Ведь они дарят любой женщине бурю самых разных эмоций! Почему в голове осталось дурацкое воспоминание про ненастоящий корабль?

Башка гудела от вопросов. Сто тысяч почему, как и зачем. А выдала я всего лишь один:

– Что будет с ребенком потом?

– Тебе не стоит беспокоиться. Когда завершатся эксперименты, я заберу его себе.

А у меня кто-нибудь спросил, хочу ли я иметь ребенка? Или по бумажкам я ему не мать вовсе?

– А как же я?

– Обычно наши пациентки не забирают детей.

– А рожать от своего врача тут тоже обычная практика?

– Нет, – ответил он, и между нами повисло напряженное молчание. Прости, док, но я сейчас разражусь ругательствами!

Я ощутила волну гнева и постаралась сосредоточиться на дыхании. Вдох-выдох. Я сама отдала свое тело для каких-то дебильных опытов. Подписала контракт не глядя. Мне обещали, что через семь лет я очнусь и не буду ничего помнить об экспериментах. Квартира, счет на некоторую сумму и отсутствие воспоминаний об Институте – такие условия семь лет назад меня устраивали.

Доктор не виноват, что я не вчитывалась в слова, прописанные мелким шрифтом.

– Между нами что-то было?

Я постаралась задать этот вопрос максимально тактично. Довольно колкостей! Мне просто надо успокоиться и переварить услышанное.

– После того, как ребенок родился.

Я вдохнула и сконцентрировалась на том, как воздух проходит в легкие, а потом быстро выдохнула, потерла лоб и чуть не начала материться, однако удалось оставить брань только в мыслях. Я посмотрела вперед, туда, где ветер едва касался зеленых листьев. Кое-где они уже пожелтели, говоря о приближающейся осени. Все вокруг оставалось неподвижным, кроме меня, моего врача и листьев на деревьях. В парке всегда было тихо, этим он мне и нравился. Здесь хорошо думалось.

Могла ли я влюбиться в этого человека? Наверное, да. Если бы он остался единственным мужчиной на Земле. Меня раздражало, что он никогда не выключал своего внутреннего робота и почти всегда говорил на своем мудреном языке, но были в нем и интересные черты. Та же вежливость, например. И такой мужчина понравился бы моей маме, потому что работал врачом в престижном месте и наверняка получал хорошую зарплату.

Впрочем, я его слишком плохо знала и рисовала в своей голове образ, который мог не соответствовать действительности. Мне казалось, он неплохой человек. Он, конечно, вырубил меня тогда в квартире Екатерины, но я ведь сама сбежала. Этот доктор не представлялся мне мучителем, как и другой медперсонал, включая громадных санитаров с квадратными челюстями. Все эти люди просто делали свою работу. Я сама пришла сюда и приняла условия этой системы.

– И вас не отстранили от работы со мной?

– Нет. Мы не афишировали наши отношения.

Абсолютно все, что рассказал доктор, казалось бредом сумасшедшего. Не могло такого произойти в серьезной организации! Институт – именно такая организация с безупречной репутацией. Многие знакомые отзывались о нем хорошо, но никто не рассказывал, каким именно экспериментам подвергался. Кто-то должен был заметить, что один из врачей запал на пациентку, и настучать куда следует. Кто-то должен был принять меры!

Доктор ушел, оставив меня с кашей в голове.

Мне хотелось найти того, кто помнит о своих экспериментах чуть больше, чем ничего. Один человек должен был помнить.

Сердце выдавало бешеный ритм и заглушало все разумные мысли. Почему в мою голову приходят только бредовые идеи?

Я осмотрелась и ни одного человека не заметила. Дмитрий Игоревич уже скрылся за реабилитационным корпусом. Идеальный момент для осуществления моей авантюры настал. Я отыскала укромный уголок среди высоких деревьев, перелезла через забор и затаилась в траве. Парк был пуст, а двери реабилитационного корпуса закрыты. Из окон никто не высовывал любопытных носов. Если тут и висели камеры, которые засняли мой побег, то охране стоило поторопиться. Мне всего лишь хотелось успеть поговорить с одним человеком. Я знала, куда пойду, и примерно понимала, где дорога. Вскоре я к ней вышла.

Никого. Ни одной машины.

Я не помнила, далеко ли отсюда город, меня вела интуиция. Где-то в подсознании сидела мысль, что все делаю правильно. Я должна проверить, спросить, узнать.

Начало темнеть. Я пошла по обочине наугад. Мне казалось, что я иду в верном направлении: в том, в котором ехала с добрым таксистом в прошлый раз. Наконец послышался заветный шум, в предзакатных сумерках блеснули фары. Я подняла руку, призывая машину остановиться и стараясь выглядеть максимально спокойной.

За рулем был мужчина. Он опустил стекло и спросил, куда я еду.

– В город, навестить подругу, – ответила я. Еще хотела рассказать небылицу, как у меня отняли сумочку вместе с деньгами или как поссорилась с мужем, и он меня вышвырнул из машины посреди леса, но этого не потребовалось. Мужчина кивнул, проговорив «садитесь», и я быстро запрыгнула на пассажирское сидение. Пока этот мужик не передумал. Надеюсь, он не маньяк и не расчленит меня в лесу.