Роберт Хайнлайн - Свободное владение Фарнхэма [сборник litres]

– А что с ним случилось?

– Никто не знает. Думаю, он задумался и нечаянно забрел на другую временную траекторию. И этот случай совсем не исключителен – есть буквально сотни подобных происшествий, так много, что над этим просто нельзя смеяться. А в рамках теории двумерного времени все они легко объяснимы. Правда, я подозреваю, что в некоторых случаях работали и еще какие-то законы природы – законы, которые и не снились нашим мудрецам.

Говард перестал расхаживать и подергал себя за нижнюю губу.

– Может, оно и так, доктор. Я очень тревожусь, и мне как-то плохо думается. Послушайте, уже ведь час. Разве она не должна была уже вернуться?

– Да, и давно, сынок.

– Вы хотите сказать, что она не вернется?

– Боюсь, что да.

Со сдавленным криком Говард упал на кушетку, плечи его судорожно вздрагивали.

Постепенно дрожь прекратилась, только губы юноши продолжали непрерывно шевелиться; Фрост с удивлением подумал, что он, похоже, молится.

– Неужели нельзя совсем ничего сделать? – На Фроста с надеждой смотрело искаженное мукой лицо.

– Трудный вопрос, Говард. Мы не знаем, куда она отправилась; ей было внушено двигаться по какой-либо из временных петель в прошлое или в будущее – это все, что нам известно.

– А нельзя отправиться вслед за ней по тому же самому пути и как-нибудь ее отыскать?

– Не знаю. Я никогда не пробовал.

– Но я просто должен сделать что-нибудь – или сойду с ума.

– Успокойся, сынок. Дай мне немного поразмыслить.

Фрост молча курил, а Говард тем временем с трудом сдерживал желание закричать, начать ломать мебель, крушить все вокруг.

В конце концов профессор стряхнул пепел с сигары и аккуратно положил окурок на край пепельницы.

– Я могу предложить только один вариант. Но возможность добиться успеха крайне мала.

– Сделайте хоть что-нибудь!

– Я сам прослушаю ту же запись, которую слушала Эстелла, и совершу переход. Сделаю это в полном сознании, непрерывно думая о ней. Возможно, мне удастся установить с Эстеллой некую экстрасенсорную связь, которая и приведет меня к ней. – Говоря это, Фрост занимался приготовлениями. – Я хочу, чтобы вы все время оставались в комнате; таким образом вы убедитесь, что это возможно.

Говард молча смотрел, как профессор надевает наушники. Фрост не стал садиться, он стоял неподвижно, с закрытыми глазами. Прошло пятнадцать минут, он сделал короткий шаг вперед.

Наушники со стуком упали на пол. Говард остался в кабинете один.

Фрост почувствовал, как его затягивает лишенное времени чистилище, всегда предшествующее собственно переходу. Он снова обратил внимание, что ощущения очень похожи на чувство полета во сне, и в сотый раз лениво подумал, не являются ли сны реальными событиями. Пожалуй, да. Затем, с внезапным чувством вины, он вспомнил о цели своей миссии и сконцентрировал все мысли на Эстелле.

Он шел по дороге, залитой слепящим солнцем. Перед ним высились городские ворота. С удивлением посмотрев на странно одетого путника, стражник пропустил его.

Он торопливо пошел по широкой аллее, которая (он это знал) вела из космопорта к Капитолийскому холму. Потом свернул на Дорогу Богов и шел по ней, пока перед ним не появилась Роща Жриц. Здесь он отыскал нужный ему дом. Мраморные стены здания розовели на солнце, утренний бриз доносил журчание фонтанов.

Седой привратник, дремавший на солнышке у входа, впустил Фроста в дом. Стройная как тростинка молоденькая служанка провела его во внутренние покои. Хозяйка дома приподнялась на локте, в глазах ее, устремленных на посетителя, не было ни малейшей искорки интереса. Фрост заговорил:

– Пора возвращаться, Эстелла.

Брови жрицы удивленно изогнулись.

– Старик, ты изъясняешься на языке варварском и странном, но – и в этом тайна – я понимаю тебя. Что тебе надо?

– Эстелла! – В голосе Фроста звучало нетерпение. – Я говорю, что пора возвращаться.

– Возвращаться? Что за пустая болтовня? Возвращаться куда? К тому же мое имя Светоносная Звезда, а не Эсс Телла. Кто ты и откуда пришел? – Она внимательно изучала лицо Фроста, а затем указала на него тонким, изящным пальцем. – Теперь я тебя узнала! Ты пришел из моих снов. Там ты был учителем, наставлявшим меня в мудрости древних.

– Эстелла, ты помнишь юношу из этих снов?

– Опять это странное имя! Да, там был юноша. Он был прекрасен – прекрасен, прям и высок, как горная сосна. Я часто вижу его во сне. – Она привстала на ложе. – Так что же юноша?

– Он ждет тебя. Пора возвращаться.

– Возвращаться! В сон нет возврата!

– Я могу отвести тебя туда.

– Это что, богохульство? Разве ты жрец? А если нет, почему ты занимаешься магией? И почему священная жрица любви должна уходить в мир снов?

– Это не магия. Он страдает, потеряв тебя. Я отведу тебя к нему.

Эстелла помедлила, в глазах ее мелькнуло сомнение.

– Предположим даже, что ты можешь это сделать. Но зачем мне менять свое почетное священное положение на холодную пустоту сна?

– А что тебе подсказывает сердце, Эстелла?

Голос профессора звучал мягко, завораживающе.

Девушка смотрела на него широко открытыми глазами; казалось, еще секунда – и из этих глаз брызнут слезы. Но потом она снова упала на ложе и отвернулась. Фрост услышал сдавленный голос:

– Убирайся. Этого юноши нет – он существует только в моих снах. Там я и буду его искать.

Больше она не произнесла ни слова, сколько Фрост ни бился. Убедившись в тщетности своих стараний, он ушел.

Говард вцепился в его руку:

– Ну как, профессор? Как? Нашли вы ее?

Фрост устало плюхнулся в кресло.

– Да, нашел.

– Как она там? И почему ее нет с вами?

– В полном здравии, но не соглашается вернуться – как я ее ни уговаривал.

Говард отшатнулся, как от пощечины.

– А вы сказали, что я ее жду?

– Сказал, но она мне не верит.

– Не верит?

– Видите ли, Говард, она забыла почти все, относящееся к прежней жизни. Ей кажется, что это был только сон.

– Но это же невозможно!

Фрост выглядел очень усталым.

– А не пора ли тебе, сынок, перестать пользоваться этим словом?

– Доктор! – Говард явно не горел желанием отвечать на риторические вопросы. – Вы обязаны отвести меня к ней.

Было видно, что доктор сомневается.

– Вы сможете, доктор?

– Пожалуй, смог бы, если бы вы преодолели свое неверие. Но вы…

– Неверие?! Я поверил поневоле. Давайте быстрее займемся делом.

Фрост не двинулся с места.

– Я еще не уверен, что соглашусь. Видите ли, Говард, там, куда попала Эстелла, совершенно другая обстановка. Ей там нравится, и я не уверен, что брать вас туда – милосердный поступок.

– А в чем дело? Она не хочет меня видеть?

– Нет, почему же, конечно хочет. Я уверен, что она встретит вас с радостью, но… Там совершенно иная обстановка.