Джаспер Ффорде - Вечный кролик [litres]

– Здравствуйте, мистер Нокс, – сказал Кент, который, похоже, был здесь главным, – вы можете заняться нарезанием огурцов. Это гораздо удобнее делать, когда у вас есть пальцы – даже без больших вы намного ловчее нас. Мы можем резать, но не тонко , а секрет по-настоящему вкусных сэндвичей с огурцом заключается именно в этом.

Я повернулся, чтобы попрощаться с Доком, но он уже ушел. Думаю, он специально исчез тихо. Наш разговор завершился, и мы достигли взаимопонимания. Мне было не суждено ни увидеть его снова, ни узнать, что с ним случилось. Скорее всего, он встретил свою смерть с бо#льшим мужеством, чем я когда-нибудь смогу найти в себе. Я занял место рядом с девушкой, у которой тоже не было больших пальцев. Она вежливо кивнула, дала мне острый нож, и я начал резать, хотя и не без труда. Я лишь недавно потерял пальцы, и это был первый нож, который я держал в руках с тех пор, как с меня сняли арест.

– А вы подготовились, – с улыбкой сказала она.

– Простите?

– Поварской колпак надели.

Позже я узнал, что мы были одной из двадцати шести рабочих групп, готовивших сэндвичи с огурцом – любимый перекус кроликов в моменты неопределенности, когда нужно было успокоить нервы. Морковки ели чаще для удовольствия и в качестве повседневной пищи, а листья одуванчиков, когда хотели просто поболтать – в качестве аналога чашки кофе со слойкой. Редькой спасались от похмелья, пастернак ели, когда нужно было набраться сил, а репу, когда в кладовке больше ничего не оставалось. И они пили чай галлонами, но его готовил кто-то еще.

Я работал полтора часа и нарезал, наверное, несколько сотен огурцов. Готовые сэндвичи, посыпанные солью и с отрезанными корками, отправлялись к кроликам-официантам, которые клали их на подносы и курсировали туда-сюда между нами и бойцами. Мы работали несколькими сменами, так что всем удалось выйти наружу, сказать защитникам пару слов в поддержку и попрощаться. Доходившие до нас вести не сулили ничего хорошего. В воздухе было замечено множество дронов, и кто-то видел дополнительные единицы артиллерии, которые заняли позиции и остались ждать в боевой готовности. У главных ворот сосредоточились танки и бульдозеры, а пехота выстроилась за танками на случай, если у кроликов окажется оружие, о котором они не знали. И везде впереди всех стояли лисы , сотни и сотни ворчащих, воющих и фыркающих от предвкушения убийц, превратившихся в кровожадный ковер рыжей ненависти.

Большую часть этого я узнал намного позже, когда собирал сведения для своей книги. Сметвик первым предложил, а затем умолял применить огнеметы для зачистки лабиринтов нор, поскольку кролики, говорил он, «полны сюрпризов». К чести командира армии, он сказал Сметвику: «Если хочешь выкинуть подобный фортель, старик, то можешь отправить туда своих людей. Но в мою смену мучить кроликов никто не будет. Я не собираюсь обходить постановления МУС [68] Судя по всему, он имел в виду Международный уголовный суд, а не «Манчестерское управление снукера». на основании таксономической классификации лишь для того, чтобы меня схватило за шкирку Королевское общество защиты животных. Будем применять только обычное вооружение. Любые перегибы будут под твою ответственность, так что не забывай об этом».

Хотя я был занят и охвачен необычным всеобщим чувством неизбежности, подспудно я думал о своем собственном выживании, то есть о том, чтобы сдаться первому встречному человеку. Я знал, что лисы, скорее всего, захотели бы отомстить. Они бы наверняка узнали меня хотя бы потому, что на моей шее все еще висел лисий коготь.

– Отдохните, мистер Нокс, – сказал Кент, когда я взялся за последний огурец. – Почему бы вам не отнести поднос маме? Она на вершине холма вместе с преподобной Банти и командирами.

Я взглянул на часы. Половина восьмого. Тридцать минут до нападения.

Я загрузил поднос, снял поварской колпак и вышел из молельни в колонию. Все было тихо, вокруг лишь сновали официанты с подносами, разносившие сэндвичи с огурцами и предлагавшие еще чаю. Кролики выстроились у входов шеренгами глубиной до десяти, готовые обороняться, когда прибудет первая волна лисов.

Я направился к вершине Мэй Хилл, где, чтобы наблюдать за битвой, расположилось командование. Мне понадобилось время, чтобы добраться туда, и, когда я прибыл, было уже без пяти восемь.

– Я принес перекусить, – сказал я, когда разговоры на время прервались. Я заметил, что вокруг одни крольчихи, все Дикие, и все говорили на кроличьем. Конни заметила меня и подошла вместе с преподобной Банти, чтобы поесть.

– То, что нужно, – сказала Конни, быстро съедая один за другим несколько сэндвичей. – Рада, что ты пришел. Я слышала, Лэнс хорошо справился.

Я это подтвердил, а затем поблагодарил их обеих за то, что оставили мне лазейку. Преподобная Банти сказала, это меньшее, что они могли сделать, но когда я сказал, что оставлю их руководить битвой, Конни попросила меня остаться.

– Ты должен быть здесь, – просто сказала она. – Вы с Доком все решили на дуэли?

Я кивнул.

– И?

– Он дал мне выиграть.

– Я думала, что он может так поступить.

– Эта битва, – сказал я, – вы можете в ней победить?

– В традиционном смысле нет, – сказала Конни, – но иногда, когда играешь на перспективу, можно проиграть битву и выиграть войну.

– А убийство мистера Ллисъа что-нибудь изменило?

– Оно показало, что лисов может и должна настигать справедливость. Мистер Ллисъ убил более трех тысяч кроликов – это только те, о которых мы знаем, – и он бы не остановился.

– Но разве он не был всего лишь исполнителем? – спросил я. – Разве убирать нужно было не Сметвика?

– Мы старались получить отсрочку и одновременно с этим накалить обстановку. Все должно происходить вовремя. Ты еще увидишь.

Они продолжили обсуждать тактику, и я стоял рядом, чувствуя себя лишним и бесполезным.

– Привет, пап.

Ко мне по коротко стриженной траве холма подбежала Пиппа.

Я обнял ее, и она сказала, что она здесь с Харви. Тот помахал мне из-за стола связистов, расположившегося под дубом. Перед ним стояла примерно дюжина полевых телефонов, которые иногда звонили. На них отвечал клерк, который потом записывал сообщение на бумажке и передавал ее адьютанту преподобной Банти.

– Они не смогут победить, – сказал я Пиппе.

– Думаю, они об этом знают, пап… но ведь многое зависит от того, что ты понимаешь под победой.