Анна Семироль - Игрушки дома Баллантайн [litres]

– Успеется. Давайте к делу, мистер Солсбури. Вы же не просто попить чаю заглянули, не так ли?

– Вы правы. Леди Баллантайн, я снова по поручению Его Императорского Величества.

Госпожа Виктория хмурится, морщины на высоком лбу прорисовываются глубже.

– Консул, в прошлый раз я подписала целую стопку бумаг о том, что не стану наследовать имущество своего сына. По состоянию здоровья и по личным причинам я отказываюсь присутствовать на суде и свидетельствовать против Байрона. Что от меня еще хочет бывшая родина?

Солсбури мнется, обдумывая ответ. Вертит в пальцах серебряную чайную ложку, прислушивается к завыванию ветра в печных трубах.

– Леди Баллантайн, я не зря просил вас хорошо подумать, прежде чем подписывать отказ вступать в права наследования, – неохотно говорит консул.

Леди Виктория встает, опираясь на ручку кресла. Шелестит по полу подол платья. Пожилая женщина идет через просторный зал к камину, подкидывает несколько поленьев.

– Я думал, камином такое большое помещение прогреть трудно, – замечает консул.

– Здесь печное отопление. Камин просто для уюта.

Голос хозяйки замка звучит глухо и официально. Будто только что она не говорила с Солсбури как со старым знакомым. Консул поднимает голову, смотрит на старинные штандарты под высокими сводами. Тяжелая ткань слегка покачивается от поднимающегося вверх тепла, и кажется, будто изображенные на штандартах львы, единороги и конные рыцари дышат.

– Леди Виктория, – осторожно продолжает консул. – Так как вы более не являетесь наследницей рода Баллантайн, собственность вашего сына переходит государству. Во время прошлого моего визита я предоставил вам всю необходимую информацию из свода законов империи.

– Да, я помню, – отвечает леди Баллантайн.

– Мэм, Его Императорское Величество требует немедленно вернуть куклу, принадлежавшую вашему сыну.

Виктория Баллантайн роняет каминную кочергу, дребезжание металла эхом разносится по залу. Пожилая леди резко поворачивается к Солсбури.

– Что?..

Консул чувствует себя неловко, поправляет узкий галстук.

– Леди Баллантайн, император требует…

– Я прекрасно слышу, мистер Солсбури, я не настолько стара. – Ее голос звенит от возмущения. – Вы знаете, кого только что назвали куклой?

– Нет, – смущенно отвечает консул.

В неплотно прикрытую дверь протискивается тощая пестрая кошка, проносится через зал и скрывается под краем висящего на стене гобелена. Стучат по коридору каблуки, дверь распахивается, влетает растрепанная русоволосая девушка в теплом шерстяном платье, едва прикрывающем колени.

– Кошка-кошка-кошка! – азартно кричит она, сверкая глазами. – Бабуль, куда она делась?

Лед в глазах Виктории Баллантайн тает, она тепло улыбается.

– Кошка юркнула за гобелен, милая. Вон туда. Сколько можно повторять, что тебе нельзя так носиться? Мистер Солсбури, разрешите представить вам мою внучку, мисс Элизабет Баллантайн.

– Здрасте, – смущенно бросает Элизабет, шаря за гобеленом.

Консул встает, кланяется.

– Добрейшего дня, мисс. Очень рад знакомству с вами.

– Бетси, это консул Солсбури. Официальный представитель императора в Гельвеции, – чеканя каждое слово, говорит леди Виктория.

Печально мяучит пойманная кошка. Элизабет вытаскивает ее из убежища, устраивает на руках и подходит к консулу. Серые глаза смотрят насмешливо и недоверчиво.

– Здравствуйте еще раз, сэр. Надеюсь, вы просто заглянули к бабушке по старой дружбе?

– К сожалению, мисс Баллантайн, я с деловым визитом.

– Милая, мистер Солсбури привез возмутительные новости, – сухо говорит госпожа Виктория. – Империя требует возвращения Брендона.

Кошка шмякается об пол и уносится прочь. Элизабет шипит сквозь зубы, подносит к губам оцарапанное запястье и не сводит с консула злого, прямого взгляда.

– А никто не треснет от амбиций? – ядовито цедит девушка. – Бабуль, я надеюсь, ты сказала мистеру Солсбури, что император может засунуть свое требование меж собственных холеных ягодиц?

– Бетси! – укоризненно качает головой леди Виктория. – Ну что за выражения! Что подумает господин консул?

Девушка поправляет высокий пояс платья, садится в кресло рядом с консулом.

– У вас глаза честного человека, мистер Солсбури. И я думаю, вы поймете меня правильно. Я не могу подобрать более приличных слов, чтобы выразить свое отношение к требованию императора.

Консул делает понимающее лицо, вежливо улыбается и пытается вспомнить, слышал ли он прежде что-то об этой юной нахалке. «Кажется, сенатор Баллантайн не был женат, – думает Солсбури. – Мало того – по слухам, женщины его вообще не интересовали. Откуда же тогда она взялась? Или у Виктории Баллантайн были дети от второго брака?»

Виктория наливает внучке чай.

– Покрепче, – просит Элизабет.

– Тебе нельзя, – с укоризной качает головой пожилая леди.

– Это тебе нельзя, – обиженно отвечает девушка. – А мне врач сказал, можно все, что хочется.

Леди Баллантайн пододвигает третье кресло к низенькому столику, присаживается.

– Мистер Солсбури, давайте разберемся, – начинает она спокойно. – Вам прекрасно известно, что Гельвеция крайне неохотно выдает граждан, нашедших здесь убежище. Первое: я более пятнадцати лет являюсь гражданкой этой страны. Второе: я отказываюсь отдавать императору члена своей семьи. Я прекрасно понимаю, что по возвращении в родной Нью-Кройдон Брендона убьют за то, чего он не совершал. По законам империи, его даже судить не станут.

Элизабет мрачно выпивает чай, отодвигает опустевшую чашку.

– Схожу за Брендоном, – говорит девушка, вставая. – Заодно гляну, не привел ли господин консул с собой парочку наемных убийц.

– Бетси! – возмущенно восклицает леди Виктория.

– Он – подданный империи, бабуля. Не забывай.

Девушка быстро удаляется, стуча каблуками по каменному полу. Консул провожает ее пристальным взглядом, выжидает минуту, потом осторожно спрашивает:

– Госпожа Баллантайн, прошу меня простить за некорректный вопрос… Мисс Элизабет больна?

Виктория качает головой, отпивает из чашки остывший чай.

– Нет, консул. Девочка в интересном положении. И вы только что сообщили, что собираетесь забрать ее будущего мужа.

Солсбури изо всех сил делает вид, что не удивлен, но это у него плохо получается.

– Но… Мэм, этот брак невозможен! Отношения между людьми и перерожденными не регистрируются официально. Перерожденные не имеют права…

Леди Баллантайн прислушивается к шагам в коридоре, усмехается, глядя на консула.

– А вы это им скажите, мистер Солсбури. Особенно Элизабет. Только учтите, что моя внучка не станет стеснять себя приличиями и из-за своих слов вы можете пострадать.