Анна Семироль - Игрушки дома Баллантайн [litres]

… Механические пальцы нежно поглаживают спину вдоль позвонков, прохладные губы касаются виска. Этьен тянется, как довольный кот, нашаривает под простыней гладкое металлическое колено, ведет ладонь выше. Слегка похлопывает по упругой ягодице, приподнимается, смыкает обе руки вокруг талии лежащей рядом женщины, опрокидывает ее на себя.

– Доброе утро, богиня моя… – шепчет парень, прижавшись щекой к механической ладони.

Агнесс Флетчер устраивается на нем верхом, и Этьен просыпается окончательно. Садится в постели, и женщина слегка откидывается назад, позволяя его рукам и губам ласкать ее тело. Летят на пол подушки, снежной лавиной оползает на палас у кровати одеяло…

«Ты совершенство, – говорит на амслене Этьен. – Идеал красоты. Самая прекрасная из женщин. Я никогда к тебе не привыкну».

Она улыбается снисходительно, целует его в ямку между ключицами, слизывает с разгоряченного тела капли пота.

«Ты одержим, мальчик. Красота – в глазах смотрящего, помнишь? Уже шесть лет ты смотришь только на меня. Пора взрослеть, Этьен».

– Не хочу, – напористо отвечает он, накручивая на палец золотистый локон Агнесс. – Когда рядом богиня, любая из простых смертных меркнет враз. Зачем мне другая, когда у меня есть ты?

Агнесс бережно высвобождает волосы из пальцев молодого человека, встает, набрасывает пеньюар. Подбирает с пола подушки, укутывает Этьена одеялом, словно ребенка. Подобное обращение ему не нравится, он хмурится и просит:

– Не надо. Мне не десять лет.

«В сравнении со мной тебе и пяти нет, милый, – мягко улыбается женщина. – Пора отвыкать от мамочки, Этьен. Первые шаги ты делаешь весьма успешно, бизнес уже наладил. Теперь бы заняться личной жизнью. Тебе двадцать пять, ты красив, умен, прекрасно образован. Любая захочет тебя в мужья».

Взгляд синих глаз мрачнеет, как предгрозовое небо. Этьен выбирается из постели, подбирает небрежно брошенный в кресло халат, облачается.

– Я тебе надоел?

«Милый, мы с тобой обсуждали наши отношения сотни раз. Между нами только бизнес и секс. „Любовники“ не значит „любимые“. Я нашла для тебя замечательный вариант, Этьен. Марш в душ, за завтраком я тебе расскажу» .

«Вариантом» оказывается дочь старого друга Агнесс – Брендона Фланнагана. Полгода назад восемнадцатилетняя Ева решила жить самостоятельно и переехала в Нью-Кройдон из маленького приморского городка. Отец снял для нее комнату на окраине, и девушка начала поиск работы. Но Брендон не был бы хорошим отцом, если б не обратился к влиятельным друзьям. Агнесс устроила Эвелин помощником мастера в салон красоты, принадлежащий им с Этьеном. Полгода хозяйка наблюдала за успехами молоденькой помощницы и осталась очень довольна результатом. Настолько, что решила познакомить девушку со своим любовником.

С первого взгляда Ева Фланнаган не производит на взыскательного Этьена никакого впечатления. Слишком тихая, слишком работящая, слишком неброская. Но движения ее рук и привычка напевать за работой заставляют приглядеться к ней внимательнее.

– Агнесс, я вижу в ней нечто странное. Потрясающее чувство ритма, плавность и… Черт, тут и слов не подберешь! Голос. Я несколько раз наблюдал за тем, как она работает с клиентками. Это завораживает. Она напевает что-то непонятное и ножницами щелкает, не глядя. Но в результате выходит что-то магическое!

«Я же знала, что малышка тебя зацепит. Попробуй ее в своем деле. Отведи вечером потанцевать под луной. Интуиция вряд ли меня подводит. И еще: у меня остался последний козырь, милый».

Агнесс откидывается в плетеном кресле, держит паузу, лукаво поглядывая на Этьена. На ярких губах играет нежная улыбка.

– Обожаю тебя такой. Карты на стол, – смеется Этьен.

«Она родная дочь Брендона».

Смех смолкает. Этьен щурит синие глаза, трет виски.

– Повтори еще раз. Я, видимо, не так понял.

«Она родная дочь Брендона Фланнагана», – жестикулирует Агнесс плавно.

– Погоди. Судная Ночь была двадцать лет назад, Эвелин сейчас девятнадцать… Брендону… Богиня моя, ему сто двадцать один. Нет, это невозможно! Прости, конечно, но у замужних женщин случаются любовники. А от них бывают и дети. Перерожденные не могут иметь детей.

«Мальчик мой, ты забываешь о том, что я знаю всех городских перерожденных, благо нас не так много. А уж не знать Брендона и историю его любви… У нас свои легенды».

– То есть…

«Да-да. Я пытаюсь связать твою судьбу с нужным тебе человеком. А ты сопротивляешься, как осел, – с укоризной поджимает губы Агнесс. – Хотел близости с теми, кого боготворишь? Вот тебе живое дитя божества. А ты нос воротишь, привереда».

Через неделю Этьен приглашает Еву в кафе. Пытается разговорить ее, рассмешить, но девушка напугана его вниманием и внезапным напором. Тихонько колупает ложечкой десерт, отвечает коротко, смотрит настороженно. От билета в кино отказывается наотрез. Но Этьен не был бы собой, если б на этом бросил попытки сблизиться с Евой. Проходит несколько месяцев, и он с удивлением осознает, что всерьез увлечен неброской девочкой с холодной улыбкой. Свидания с Агнесс постепенно отступают на второй план, отношения становятся исключительно деловыми. И наконец приходит тот день, когда Эвелин просит Этьена рассказать о себе и своих увлечениях. Он отвозит ее домой и показывает автоматона, которого сам проектировал и собирал еще в университете.

– Он умеет музицировать на пианино, я программировал его на два десятка различных композиций. Этот автоматон – шаг к моей мечте, – рассказывает Этьен, с грустью поглядывая на механического человека. – Предел моих желаний – научиться создавать искусственную жизнь. Моя мечта – возродить утраченное умение перерождения.

Он умолкает, смотрит на Эвелин сияющими глазами и заканчивает:

– Ты – дочь полубога, Ева. Перерожденные с их вечной молодостью и красотой совершенны.

Девушка прячет усмешку, качает головой.

– Ошибаешься. Мой отец – не небожитель, он такой же, как все. У него свои радости и печали, и то, чем ты восхищаешься, он считает своим проклятьем. Я знаю, чего мой папа боится больше всего. Увидеть, как мама постареет и умрет. А он при этом останется вечно молодым и прекрасным.

Она подходит к автоматону, поглаживает его по плечу.

– Отец говорит, что когда тебя выбирает вечность – это ад. Если твоя жизнь искусственна и не наполнена смыслом, она пуста. И в самом понятии искусственной жизни нет ничего особенного.

– Жизнь – это чудо.

Ева смеется. Впервые за все время, проведенное наедине с Этьеном, она хохочет. Встает, выходит на середину гостиной, раскидывает руки, прогибает спину и начинает кружиться на месте – сперва медленно, затем все быстрее. Из горла девушки вырывается странный звук – низкий, шелестящий и в то же время очень мелодичный.