Ксения Никольская - Двери открываются [litres]

«Что ж, – подумал Борис. – Если кроме меня никого нет, значит, так тому и быть». Он знал, что ему в первую очередь нужно изучить инструкции, которые разработала дедова команда, и у него на это оставалось ещё два дня. Он очень надеялся, что заказов больше не поступит, и ему не придётся опять выжимать из себя очередную патриотическую ерунду. А ещё он надеялся, что больше не встретится со Славиком, который почему-то стал особенно раздражать его своими глупыми псевдоинтеллектуальными выпадами.

Борис открыл послание и начал изучать приложенные инструкции. Дед, кажется, действительно обо всём позаботился. Во-первых, к файлу были приложены координаты будки, в которой он 34 года назад спрятал устройство. Борис ввёл координаты в навигатор и прикинул, что до университетского парка можно добраться быстрым шагом примерно за полчаса. Он представлял себе этот район, но всё равно решил запомнить маршрут наизусть на случай, если навигатор забарахлит. Во-вторых, в послании содержался список тех, кто раньше стоял у власти за всеми нарисованными политиками и их свитой. Борис увидел в списке несколько знакомых имён и даже вспомнил, при каких обстоятельствах он слышал их в трансляторе. Дети и, возможно, внуки этих личностей сейчас определённо занимали те же посты, что и их предки, и даже не удосужились поменять фамилию. «А что, если сейчас жив и кто-то из революционной команды деда?» – подумал Борис. Но это было маловероятным, скорее всего, власть вычистила всех, кто представлял для неё хоть какую-то угрозу. «А что с моими родителями? С сестрой?» – продолжал размышлять он. Если этот загадочный дядя Гена был прав, то они должны были сейчас быть живы и, наверное, даже не представляли себе, что ему, Борису, тоже удалось спастись. Что если бы мать всё-таки вернулась и забрала его из штаба по надзору и воспитанию, ведь, кажется, дед на это и рассчитывал. Борис решил, что постарается обязательно отыскать родных, как только представится такая возможность.

Потом он очень внимательно сел изучать инструкции по захвату власти. Сначала нужно было ознакомиться с документацией о Дельта-центре, которую с таким трудом добыл дедов соратник. Конечно, многое могло поменяться за эти годы, но основная суть была ясна. Система была поистине грандиозной, и Борис даже представить себе не мог, сколько человек работали над ней. Сколько лучших умов Государства трудились над тем, чтобы сейчас все жители, запуганные мифической угрозой, сидели по домам-тюрьмам и не смели даже подумать о том, что всё могло бы быть иначе. А ведь идея была неплохой. Система могла бы действительно служить народу, охранять и защищать мирных жителей, обеспечивать их всем необходимым, присматривать за слабыми, обучать детей… «Так оно и будет!», – твёрдо решил Борис.

Закончив с документацией, он приступил к чтению инструкций. Каждый этап имел свои цели и задачи, достигнув которых, можно было перейти к следующему. Первым делом предлагалось заблокировать основную часть стационарных и мобильных саморегистраторов, а оставшуюся немедленно направить к зданиям правительства и секретным объектам, помеченным на карте, которые нужно было предварительно обесточить и заблокировать. Конечно, у власти были резервные ресурсы, но доступ к большинству из них также можно было получить тольк через Дельту. Ресурсов, не подключенных к системе не хватило бы для полноценного противостояния, поэтому их тоже можно было быстро обезвредить. У Рогова была идея, что власть за все эти годы расслабилась, погрязла в коррупции и потеряла бдительность, поэтому её будет легко взять врасплох, так же, как 50 лет назад.

После первого, самого резкого и сложного этапа нужно было переходить к следующему – привлечению сторонников. Для этого должны быть использованы трансляторы, через которые будут передаваться инструкции и сообщения о всеобщем сборе. Важно было дать понять всем гражданам Государства, что новая власть будет лучше, справедливее, свободнее. Это сообщение разработала группа специалистов по связям с общественностью, и Борису оставалось только передать его в каждый дом. Как только люди немного придут в себя, двери их домов предлагалось постепенно разблокировать, разделив город на зоны и контролируя каждую из них с помощью боевых дронов и самоизоляторов, чтобы избежать беспорядков. Дальше следовали инструкции по формированию своей рабочей группы сначала из близких знакомых, а впоследствии присоединяя всё новых и новых проверенных людей. За этим должны были следовать переговоры с уже бывшим правительством, ультиматум, объявление о передаче власти новому самопровозглашённому органу временного управления. На этом ближайшие действия заканчивались, и нужно было переходить к долгосрочному плану по выбору кандидатов на пост нового президента и назначения дня голосования. Дед особенно предостерегал Бориса от ошибки, которую совершил сам когда-то.

« Борис, как показал наш опыт, слабым людям, мечтателям и идеалистам, не место во власти. Только твёрдая рука, только абсолютный и неоспоримый авторитет, только сила и решительность. Я знаю, что это похоже на новый тоталитаризм, но, поверь, это не так. Важно то, куда направить эти качества, как приложить эту силу. Важно не упиваться властью, а использовать её как инструмент для процветания Государства » – наставлял его дед.

У Бориса голова шла кругом, он пытался успокоиться и разложить мысли деда по полочкам, но у него ничего не получалось. «Ладно, здесь главное – начать, – решил он, – Не зря я столько лет провёл в армии, слушал команды и подчинялся приказам. Настало время командовать мне». Он ждал, когда на Государственном Портале будет опубликован график выхода и прихода, и очень обрадовался, увидев, что его интервал – с 14 до 17:00. Лучшее время для выхода. Когда он вернется домой с новой картой, у программы будет время, чтобы отработать до отключения электричества. Потом, в темноте, когда абсолютно весь город опять окажется заперт, будет проще начать действовать. Борис почувствовал, как у него затряслись коленки и подумал, что такого страха он не испытывал даже на фронте.

В ночь перед Всеобщим Днём Голосования он почти не спал. Когда же ему удавалось на некоторое время сомкнуть глаза, он видел сумасшедшие и беспорядочные сны, в которых мелькали все те, кто всё это время был рядом: родители, которых он почти не помнил, плачущая сестра, огромные игрушечные слоны, марширующие по улицам и поющие гимн Союзного Государства, нянечка Людмила Николаевна, полковник Петренко, Егор Семёнович, подмигивающий ему, Юлиана Павловна с кастрюлей, Оля, Славик с женой – весь этот хоровод людей окружил его и хором произносил только одно слово: «Иди. Иди. Иди». Потом он увидел деда – живого, но с неестественно вывернутой ногой, такого родного и знакомого, но что-то в его глазах не понравилось Борису. Он всё всматривался в них, пытаясь понять, что это, как вдруг даже не увидел – почувствовал – это были не дедовы глаза. Это были глаза Правдина.