Герман Фальк - Третий Шанс [litres самиздат]

Любимой же частью его работы было практическое применение новых технологий или физических открытий. По правде сказать, перепадало такое редко. Наверное, раньше, когда он слышал о чём-то новом, у него загорались глаза. Но здесь, на «Джульетте», где обыденное спокойное состояние нормальные люди назвали бы унылым, его глаза загорались уже нечасто и лишь на мгновение.

Он продолжал мыслить, иногда даже пытался что-то новое выдумать, мог бродить часами среди чертежей, подправляя, меняя, стирая и рисуя заново, но потом всё-таки позволяя автоматике «отполировать» его новые разработки, вот только в результате ничего принципиально нового не возникало. Конечно, многие его технические решения оказались действительно оригинальными и были высоко оценены на Земле, а два даже вошли в инструкции о действиях в нестандартных ситуациях, однако Коле было отчётливо видно, что запала, интереса к жизни и к творению Энрике не достаёт. Давно и, может быть, уже безысходно.

Так вот, об Энрике и нерядовой ситуации.

На всей поверхности Урана по определённой системе были расставлены навигационные буи. Эти сложные технические устройства выполняли основную функцию – находиться строго в своей координате для навигации «Джульетты» и других транспортных средств, перемещавшихся по поверхности планеты или над ней. Буи имели связь с группировкой спутников и свои координаты определяли с точностью до пяти миллиметров. Каждый буй был оснащён двигателями, несколькими движителями (они могли перемещаться практически по любой твёрдой и жидкой поверхности), аккумуляторами, генераторами, устройствами крепления к поверхностям, радиоприёмниками и радиопередатчиками, мощными источниками света для установления оптического контакта и много чем ещё. Кроме того, каждый буй оснащался несложным физико-химическим оборудованием, способным определить силу ветра, температуру и состав поверхности и атмосферы и несколько других параметров, поэтому буи использовались ещё и в научных и метеорологических целях. На некоторых также устанавливались блоки для проведения научных экспериментов, в данном случае – биологических. И вишенка на торте: на каждом буе размещался НЗ – топливо для скутеров, автономный отопитель, способный поддерживать приемлемую температуру внутри скутера в течение недели, незамысловатый набор лекарств, три скафандра, набор для ремонта скафандров и питание на десять человеко-дней с примитивным устройством для разморозки. Буй представляли собой динамическую конструкцию, которая могла меняться в зависимости от условий и задач, в шарообразном состоянии его диаметр составлял примерно восемь метров. Первые несколько дней буи оставались красными, ну, а потом, понятное дело, становились никакими.

Буи были простыми и надёжными, однако из-за экстремальных условий эксплуатации то одно, то другое выходило из строя. Профилактику и ремонт в стандартных ситуациях обеспечивали дроны, однако и люди на буи наведывались, чтобы что-нибудь отремонтировать или просто так, в целях отработки чего-то там, что одному Забушеку было, ну, или должно было быть, достоверно известно. Обычно к бую отправлялось три-четыре человека на небольшом шестиместном скутере. Как правило, экспедиции посещали буи в том же полушарии, в котором в тот момент находилась «Джульетта», но даже при том экспедиция могла длиться до трёх недель. Это было одним из самых опасных мероприятий из всех регламентных работ, поэтому команды на буи составлялись, как правило, из опытных специалистов.

Что же предложил Вильгельм Забушек? Судя по всему, он задумал отправить в экспедицию совсем неопытных в этом деле сотрудников второй вахты, а для подстраховки снарядить с ними тех, кого он перечислил, из их, четвёртой, вахты. То есть, большой пятнадцатиместный скутер, более прожорливый и менее манёвренный, и кучка непуганых дилетантов с раздутым эго, которых, ух ты, послали на такое сложное задание, жаль только, это старичьё под ногами вертится. Основываясь на горьком опыте, не шло речи о том, чтобы более профессиональные сотрудники выполняли работу, а новички учились. Нет! Забушек обязательно настоит, чтобы молодняк реально выполнял работу, а профессионалы из четвёртой стояли за спинами и морщились, но ничего не говорили. А попробуй ослушаться – тут же из премии двадцать процентов вычтет, и обжалуй потом путём обмена электронными сообщениями с непредсказуемым результатом по радиосвязи полтора года.

Энрике обречённо вздохнул. Эх, тяжко ему. А потому что больше некому. Элли вспылит, Колю Забушек не послушает, да и выделяться нельзя, а остальные просто не смогут сформулировать. Ситуацию разруливать надо, и кроме него, Энрике, некому, даже если это и в тягость.

– Господин Забушек, – проговорил Энрике, рассматривая поверхность стола, – надеюсь, в речи Элли вы увидели суть. Не только эмоции. Сотрудники второй смены неопытны. А экспедиция опасна. По-настоящему опасна. Шанс погибнуть в ней составляет двадцать восемь процентов.

– А никто за всё время! – язвительно прошипел Забушек. – Не погиб. Ваша статистика…

– … основана на учёте опыта сотрудников. С какой вероятностью обычный человек сможет управлять организацией труда на «Джульетте»? Даже если прочитает подходящий учебник? А с какой вероятностью то же самое сделает человек с вашим опытом? Вот то-то и оно. Эффективность зависит от опыта.

Забушек замолчал и внимательно смотрел на Энрике, обдумывал услышанное. Энрике дал ему время на осмысление и продолжил:

– Мы целиком и полностью поддерживаем вашу идею о том, чтобы новые сотрудники приобрели опыт. Однако в других ситуациях, я это видел, обычно с опытной командой отправляют одного или двух воспринимателей опыта. Не больше, чтобы в критической ситуации их можно было спасти. Четырёх спасти гораздо сложнее, – Энрике сделал ещё одну паузу. – Господин Забушек, можно вас попросить? Может быть, методику шокового погружения в реальность мы отработаем в неэкстремальных условиях? Методика великолепная, но вот ответственность за человеческие жизни… Вас же потом обвинят. И ещё… про ремонт буя неопытным сотрудником по командам другого неопытного сотрудника с Земли… вы же знаете, зачем нужны буи… это же не тренажёры. Пожалуйста, простите, я непрофессионал в вашем деле, но, может быть, мои мысли будут полезны…

Энрике замолк, взял вилку и принялся лениво ковыряться в тарелке.

Забушек молча развернулся и вышел.

– Энрике, – прошептала Элли, но прошептала громко, и все услышали. – А про двадцать восемь процентов откуда? Я о таком не слышала…

Энрике горестно улыбнулся.

– Только что выдумал.

* * *

– Джентльмены, госпожа премьер-министр ожидает вас, – секретарь учтиво поклонился и жестом указал на дверь кабинета.