Антон Сергеев - Сказка с (не)счастливым концом(?)

Вскоре после смерти отца, Павел Занозин уехал в Москву и поступил в Государственный университет управления, проживая в местном общежитии. После окончания учебы остался в городе, снимая небольшую квартирку на окраине. К матери не ездил, почтовых отправлений не посылал.

– Ну что, мерзавец, посмотрим, насколько сильно ты любишь мамку, – пробормотал Семенов, набирая на планшете приказ о захвате Раисы Петровны Занозиной.

Теперь оставалось решить вопрос о том, чтобы сынуля узнал о поимке старой мегеры. Подумав с минуту, Семенов добавил к приказу директиву: разместить в подконтрольных СМИ информацию о поимке участницы преступного сообщества, ставящего своей целью покушение на органы власти и дестабилизацию политической обстановки в стране.

Сделав необходимые манипуляции, Семенов поднялся из-за стола и направился к Гурвичу, дабы сообщить тому о внимании Первого. Представив реакцию ученого, он обнажил в зловещей усмешке ряд белоснежных зубов.

ДЖАРВИС молчал.

– Ау, ДЖАРВИС! Ты меня слышал? Как дела с моими поисками? – повторил свой вопрос Паша.

– Извини, Паша, – ответил он через минуту, за которую Паша успел не на шутку струхнуть. – Твои поиски до сих пор не дали ощутимого результата. А как только ты получишь свои документы, и мы сможем выбраться из прочесываемой зоны, ты вернешься к своей нормальной, конечно, с учетом новых обстоятельств, жизни. Возможно, она даже станет лучше. Ну это как ты сам решишь.

– А что ты молчал-то? Все ведь в порядке? – не успокаивался Паша.

– Нужно было… обновить кое-какую информацию.

– Ну и как, обновил?

– Да. Кстати, на один из твоих новых электронных ящиков пришло сообщение от Максима Вулых. Это твой друг? Хочешь, я прочитаю?

– Ну, я бы не сказал, что прям друг… – Паша вспомнил веснушчатое лицо Макса, его оттопыренные уши и заразительный смех. В институте они все время конкурировали. За внимание девушек, симпатию преподавателей и даже за скромные подачки от пожилой сердобольной консьержки их институтской общаги. Максим, как и Паша, приехал покорять Москву из провинции. Он был родом из села под Липецком со смешным названием Казино, за что получил прозвище «Крупье». – Как он узнал мой новый электронный адрес?

– Пока ты лежал в коме после нашей… встречи, я проанализировал содержимое твоего старого почтового ящика и выбрал оттуда контакты, с которыми у тебя была активная переписка…

– Постой, – перебил Паша. – С Крупье мы, вроде, и не переписывались.

– Ну как же, у вас была довольно жаркая дискуссия по поводу одной дамы…

– Ах, ну да, да… – Паша вспомнил глубину бездонных голубых глаз Ленки, которую так долго старался забыть. – Продолжай, – сказал он, немного смутившись.

– Так вот. После формирования данной выборки, я удалил всю твою личную переписку…

– Что? – возмутился Паша. – Какого хрена?

– Дослушай. Итак, я удалил твою личную переписку и заменил ее ничего не значащими письмами из сфабрикованных мною источников. Я предполагал развитие событий, при котором твоя почта станет достоянием людей из ГСБ. Что, кстати, и произошло. – уточнил ДЖАРВИС. – После зачистки твоего ящика я создал с десяток новых и отправил твоим активным контактам их адреса для связи. Каждому контакту я сообщил только один адрес. Буквально вчера на один из адресов пришло письмо от Вулых. Читаю?

– Давай.

– «Привет, Астроном!» – он называет тебя Астрономом из-за деда? – прервался ДЖАРВИС, едва начав читать письмо.

– Да, – скривился Паша, вспоминая первый курс высшей математики и профессора Перегудова, который выбрал Пашу своим «любимчиком» и перед всем потоком на каждой паре распекал его за то, что внук великого астронома оказался полным бездарем в точных науках. Естественно, после таких выпадов, кличка «Астроном» плотно прилипла к Паше и стала его вторым именем.

– Из-за деда, конечно. Читай дальше…

– Как скажешь. Продолжаю. «Как ты, старина? Давно не общались! Слушай, тут такое дело… Помнишь мой старенький «Опель»? Я ведь до сих пор на нем езжу. Точнее, ездил.

В общем, получилось так, что я попал в аварию. Поворачивал налево на перекрестке. Сигнал поворота на светофоре погас, и я остановился. А сзади ехал какой-то хер на лексусе. Ну, ему-то не по чину чего-то ждать. Он решил проскочить и врезался мне в зад, в хлам разбив жопу моей «Вектре». Его лексус, естественно, тоже выглядел не лучшим образом. Виноватым в аварии менты, как ты, наверное, догадался, сделали меня.

Я из принципа отказался возмещать деньги на ремонт этому ослу. Да у меня их и нет. Он подослал ко мне каких-то бандитов, и они повесили на меня долг в лям семьсот тысяч ущерба… Отдать деньги нужно в течение недели.

Я понимаю, что мы с тобой особо не были закадычными друзьями… Ты помнишь Ленку?»

Тут ДЖАРВИС сделал паузу, и у Паши перед глазами, как по заказу, пролетел нечеткий девичий силуэт. Ленка. Ох, сколько копий было сломано об эту неприступную крепость! Ребята со всего их потока, плюс некоторые старшекурсники, увивались вокруг этого белокурого ангельского создания в тщетных надеждах завладеть ее вниманием… и всем остальным, конечно, тоже. Казалось, что у двух обитателей студенческой общаги априори нет ни единого шанса на победу в жестокой схватке за сердце знающей себе цену Ленки.

Однако, как ни странно, и Крупье, и Паше удалось вкусить малиновый аромат ее чуть полноватых губ, что не могло не привести к их жаркому соперничеству. К превеликому счастью Паши, он смог через какое-то, к сожалению, не очень скорое, время переключиться на знойную брюнетку Фаину. И все-таки, Ленка оставила в его памяти неизгладимый след.

«Как бы это тебе сказать… В общем, мы поженились», – продолжил ДЖАРВИС.

Паша слегка оторопел от такой новости. Мимолетная интрижка – это одно, но связать свою жизнь… На Ленку это было непохоже. Паша скорее видел ее рядом с каким-нибудь столичным мажором, чем с нищим парнем из глубинки. Жизнь – удивительная штука!

«Пойми» – вещал ДЖАРВИС, – «У нас с деньгами и так туго, а тут еще эта хрень приключилась. Идти в полицию я, честно говоря, боюсь. Мне этот козел – Кирилл Бортник – как он мне представился, говорил, что у него есть связи с высокими чинами. Угрожал, что, если я обращусь к ментам, нас с Ленкой закопают… Помоги, Пашка! Мне особо не к кому идти».

– Пипец, – резюмировал Паша. – И что я должен делать? Нет, понятно, что эти гады беспредельничают, но я-то тут причем?

– С тех, кому многое дано, выше и спрос, – процитировал ДЖАРВИС какого-то классика.