Геннадий Источник - НАЛУС: Мир в пузыре. Том I: Иллюзия реальности

Очутившись внутри, он услышал приятное грегорианское пение и ароматы благовоний, что благоухали в воздухе собора. Пробежавшись беглым взглядом по округе, незнакомец скромно приподнял голову. Его взгляд тут же остановился на исповедальне, но правая рука по-прежнему дрожала. Потолочные витражи немного успокаивали его, и дрожь стала утихать. Хмурый брюнет вздохнул с облегчением, вбирая воздух всей грудью. Вслушиваясь в соборное пение, он ощущал покой, и на его лице появилась улыбка.

– …да, сын мой, – говорил молодой священнослужитель с каким-то подроском, проходя мимо.

– Отец Морель, но я не уверен, – сказал молодой человек, идя следом за ним.

– Ты же понимаешь.

– Да, – на выдохе. – Конечно, понимаю.

– Грехи свои не считай, покайся и будет… – говорил священнослужитель, отдаляясь с прихожанином.

Хмурый брюнет вновь посмотрел на витражи и, выдохнув, приоткрыл плащ. Его взгляд тут же устремился на внутренний карман. Металлический корпус небольшого размера и выключенным циферблат сейчас были в мыслях незнакомца. Он запахнул плащ.

– Бум, – произнес хмурый на выдохе и напряг губы. – А если я этого не сделаю? – вновь бормоча себе под нос.

Он попытался расслабиться, приподняв голову к витражам. Приятный солнечный свет рассеивался, проходя через цветные стекла, отбрасывая к полу прекрасные и разнообразные цвета. Подойдя к свету, ощущая тепло и покой, гражданин вновь улыбнулся. Вздохнув всей грудью, он закрыл глаза.

– Я не буду этого делать, – продолжал он. – Я сбегу! – скалясь. – Вы мне не указ…

Оглушительный крик заставил однорукого открыть глаза. Перед ним предстала ужасная картина: окровавленные витражи и темные, с подсохшей кровью стены. На полу он увидел людей с содранной кожей, которые были еще живы. Ослабленные и измотанные, они ползали в центральной базилике среди молитвенных рядов. Стоны и крики заполнили все в округе. Страх в тот час отпечатался на лице хмурого брюнета.

– Помоги нам! – стонали голоса. – Помоги! Спаси! Боже, как больно! – вырываясь из скопившихся криков и стонов.

Хмурый приподнял свой взгляд и увидел, как из стен, покрытых коркой засохшей крови, стала выступать свежая кровь. Она стекала к полу. На лоб незнакомца капнула пара мокрых капель, он приподнял голову и увидел витражи, заполненные кровью. Солнца больше не было, казалось, собор утопал в крови. Он схватился за голову, прикрывая уши, чтобы хоть как-то заглушить крики, при этом не замечая, что у него две руки.

Его взгляд пал на свечи, которые внезапно вспыхнули синим пламенем. Мерцая и подергиваясь, они постоянно переливались то в зеленый, то в синий цвет. Стволы свечей стали темнеть до угольно-черного цвета, а капли воска сменили окраску на красный. Статуи повернули свои голову в сторону незнакомца и вместе с иконами и изображениями святых, что висели со всех сторон, стали плакать кровью.

– Боже, – сказал он. – БОЖЕ! – прокричав.

Внезапно незнакомца кто-то схватил за ногу. Он обернулся и увидел окровавленного человека, лежащего у его ног. С его спины была содрана кожа, обнажив мускулы, но руки пугали еще больше. Нечто искусало их до кости. Одна нога держалась лишь на сухожилии. Хмурый брюнет, дернув ногой, отпрыгнул в сторону, высвободившись из слабой хватки мученика.

– ПОМОГИ! – прокричал несчастный. – ПОМОГИ НАМ! – сжимая свои окровавленные пальцы. – ТЫ ВИДИШЬ НАС!

И в тот же момент взгляд мужчины уцепил странную фигуру человека, в дальней части центральной базилики. Напрягая глаза, он заметил необычное одеяние на нем. Плотный белый скафандр, не вписывающийся в данную обстановку, покрывал фигуру человека. Лица он не видел, но на лбу подобия шлема, отчетливо читались цифры 162. Еще мгновение и видимый образ растворился.

Незнакомец посмотрел на свои руки, ощущая зуд. И с ужасом вздрогнул, замечая, как кожа на них стала лопаться и из ран выступила кровь. Участки кожи стали отслаиваться.

– Боже! – прошептал он. – Я опять сплю!

Окружающие крики и стоны не прекращались. Кровь, что стекала со стен, смешиваясь с той, что вытекала из свечей и витражей начала бурлить. Этот процесс сопровождался искрами, окружая гражданина. Он, не отрывая взгляда от рук, начинал видеть свои кости за отваливающимися кусками кровоточащей плоти. Волосы на его голове в тот же миг поседели, и лицо стало расползаться, плюхаясь фрагментами на пол. Окружившая его, кровь продолжала искриться, пока не воспламенилась. Языки пламени охватили хмурого брюнета, и он закричал от адской боли…

Однорукий пришел в себя и вновь ощутил дрожь в правой руке. Сжав кулак, поджимая нижнюю губу верхними зубами, он вновь попытался успокоить себя.

– Боже, – выдохнул хмурый. – Опять… – расслабляя руку, он глубоко вдохнул. – Это все не по-настоящему.

Приподняв голову, гражданин бросил взгляд на исповедальню.

– Пора, – пробормотав, незнакомец направился к дверце кабинки.

Отворяя ее, он заметил, что рука его стала трястись еще сильнее. Его дыхание было не равномерным. Внезапно хмурый ощутил головокружение и чувство тревоги, и плюхнулся на сиденье исповедальни.

– Черт! – скорчившись от удара. – Нужно успокоиться. Успокоиться! – сказал он про себя. – Скоро все закончится. Скоро!

Увидев, как посетитель зашел в исповедальню, священник прошел в соседнюю кабинку и приоткрыл окошко. В свете узорчатой сетки показалось его лицо.

– С чем пожаловал, сын мой? – прозвучал приятный и спокойный голос священнослужителя.

– Святой отец, – сказал гражданин, закрыв глаза. – Благословите меня, ибо… – вздыхая, – …я… я согрешил, – вновь вздыхая. – Я пришел сюда, ибо тут даровано спасение, – вновь открывая глаза.

Его ноги внезапно затряслись, глаза по-прежнему двигались из стороны в сторону. Он продолжал потягивать носом.

– Я здесь сын мой, – вновь приятным и добрым голосом. – Спасение в нас самих. Продолжай.

Священнослужитель говорил монотонно, спокойно. Хмурый ощутил спокойствие и опять закрыл глаза. Дрожь отпустила его, но не до конца.

– Я хочу исповедаться, – выдохнул незнакомец. – Я хочу исповедаться Вам, святой отец. Ибо Вы поймете. Поймете меня, – резко открыв глаза. – А может и нет.

– Я слушаю, – с почтением произнес священнослужитель. – Я слушаю, сын мой. Не бойся и поведай Господу о проблемах своих. Он выслушает тебя.

Хмурый брюнет выдохнул и вновь закрыл глаза. Одной рукой он полез во внутренний карман, еще раз посмотреть на металлическую коробку, неохотно открывая глаза. Прогоняя какие-то мысли, подергивая нижней губой, будто что-то проговаривая, он нажал какую-то кнопку, и на экране загорелся красный циферблат. С дрожащим дыханием хмурый брюнет скрыл прибор под плащом, складывая руки в ладони.