Юлиан Егоров - Стаи. Книга 2. Новая Волна

От одной мысли о задуманном у Сафировой кружилась голова. Если план сработает, то он может стать новой вехой в экспансии человечества и откроет дорогу к самым далёким мирам. Но для этого всё надо прощупать в живую – феномены Великой Реки теоритическому моделированию не поддаются, так что Лис с Лисичкой на орбитальной станции будут использовать псевдосоздание детей просто как опорную точку для смелого опыта.

Собственно, никаких детей, выведенных в искусственных матках, на этот раз не будет совсем: формирование пусть и упрощённой, но экосистемы планет, займёт не год и не два. Готовые данные по ДНК будущих неведомых зверушек (негостеприимная Еноселиза не оставила выхода, кроме как окунуться с головой в решения, которые иначе как новаторскими и назвать было трудно!), а так же растений, полетят в разные миры, и каждая система возьмёт на себя бремя расходов. Воспроизвести огромное количество живых существ и растений, поместить их в герметичные «аквариумы», внутри которых будет воспроизведена агрессивная среда обитания двух планет, доставить этот хрупкий груз на орбиту, поместить в чрева гигантских «прыжковых» звездолётов. А потом остаётся только молиться: чтобы долетел корабль, чтобы успешно прошла выгрузка первых легионов колонизаторов, чтобы им пришёлся по вкусу новый, но уже знакомый по Эфирный Мирам дом…

– Командую: всплытие! – Озорно и слитно прогорланили Сафирова и Драбкина.

Было чему радоваться: вся троица подопечных живо откликнулась на Зов, и реакция пошла. За возможное отставание Усы от Литанов не волновались – не синхронный выход, когда одна половинка души эволэка прицепом вытаскивает вторую из другого ЭМ уже отработана на тандеме Деилес-Лесавеима. Хоть и тяжеловато придётся в этом случае, но ничего фатального не случиться: проверено на практике, а уж кто-кто, а Афалия, номер четыре по табели о рангах, не подкачает точно! Раз уж Иригойкойя, всего-то крепкий середнячок, вечно болтающийся где-то в хвосте первой двадцатки, вытянул, то уж девушка из высшего общества на счёт три выйдет! Как говорят французы: благородное происхождение обязывает.

* * *

«Акула» уже которую неделю висела неподвижно, подчиняясь только неспешному бегу двух планет – Паллады и Новой России. Постепенно строгая линия, соединяющая эти небесные тела и Аврору-2, ломалась, превращаясь в неравносторонний треугольник – ближайшая к светилу обитаемая планета отставала от своей более удалённой соседки, и этот факт немного беспокоил экипаж транспортного корабля. И хотя смещение пока можно было увидеть только на штурманской карте, голограмма которой заняла весь обзорный экран, но Валера сидел как на иголках:

– Что б им колодец заклинило на два-пятнадцать!

Гравитационный колодец Сунь Фо хоть и разрешил до известного предела вопрос выживаемости экипажа при резких манёврах на субсветовых скоростях, но требовал мгновенной переориентации вектора усилия – иначе на чудовищную переменную перегрузку, возникающую при отклонении звездолёта от курса всего на доли градуса, и последующего возврата на прежний курс, наложится и сила тяжести созданная человеческим гением, и несчастный корабль просто разорвёт на кусочки.

– Спокойно, летун, – парировал неизменно невозмутимы Денис, осторожно касаясь пальцами сенсорных панелей, – сейчас добавим мощности, всё, как и написано в расписании.

В утробе «Акулы», прямо в первом от жилого модуля отсеке, уже давно была смонтирована странная аппаратура. Жуткая смесь электроники и органики соединяла в одно целое возможности мощнейшего компьютера и выращенных искусственным путём нейронов, открывала путь преобразования неживых языков программирования в ментальный зов, который слышат пугающие в своей странности создания, эволэки, номинально считающиеся людьми.

– У меня от одного вида этой штуковины, – продолжал жаловаться пилот, кивнув в сторону кормы, – волосы дыбом встают!

Он сидел без дела, только следил за ориентацией судна в пространстве, чтобы оно находилось на условленном расстоянии от Паллады и Новой России: всего в четвери миллионов километров от первой. Скучная и монотонная работа, изо дня в день.

– А что тебя пугает? – недоумённо спросил напарник, медленно перемещая указательный палец по расцвеченной огнями панели.

Повинуясь этому неторопливому движению, на экране полз вверх пульсирующий столбик. Жёлтый у основания, он едва начал свой подъём, но острый взгляд уже видел перемену цвета – чем выше, тем быстрее менялся спектр. Сначала это едва заметный розовый тон, потом будет плавный переход в цвет спелой вишни, и в самом конце он станет пронзительно красный, как будто предупреждая людей об опасности безумного поступка.

– Стандартная ИБиСовская штуковина, «рука дружбы», так сказать.

– Знаю, читал, – хмуро отмахнулся Валера, – Ею кураторы зовут эволэков, когда надо возвращаться назад.

Да, до души ушедшей в Океанес не докричаться, хоть голос сорви, вот и пришлось создать сложный симбиоз машинного разума и живой мозговой ткани, схожей с изменённым гипоталамусом контактёров. Только эта система, Зов, и позволяет куратору приоткрыть дверцу в страну чудес и достучаться до сознания подопечного.

– И мы тоже звать начинаем, – Денис с самым серьёзным видом едва заметно кивнул, остановив силу сигнала на нужном, то есть указанном в инструкции уровне.

Действовали они синхронно с институтом: только что с далёкой планеты пришёл условный сигнал. Пришёл он настолько неожиданно, что оба обитателя корабля немного опешили, привыкнув к глухой тишине передатчиков, в которых если что и можно было услышать, так это электромагнитные вихри солнечных вспышек. Но это был не обман уставшего от пустоты космоса разума! Тут же на Новую Россию полетела депеша, и через считанные минуты вернулось подтверждение: всплытие началось!

– Скоро узнаем, откликнуться ли пацан с девчонкой, а если откликнуться, то чем всё кончиться.

Ещё сильнее окунувшись в раздражение, пилот буркнул:

– Катастрофой…

* * *

Лесавесима не стала спускаться в глубокий колодец, что вёл в царство холода не отапливаемых технических помещений, где даже дышать приходилось осторожно, дабы не застудить лёгкие. Хоть именно там, в бесконечном полумраке лабиринта и можно было зачастую найти хвостатых разбойников, но сегодня её путь лежал наверх.

Она уверенно меряла расстояние твёрдыми шагами, оставляя позади поворот за поворотом, пока не оказалась у трапа, выполненного на корабельный манер: множество скоб, впившись в стену, уходили на много этажей вверх, прорезая узкими лазами полы и потолки разных уровней. От одного вида этой анфилады у человека могла закружиться голова, и затрястись от страха коленки. Даже отсюда, с четвёртой платформы, невозможно было различить конца этого опасного аттракциона, в котором можно надеяться только на крепость собственных мышц, хорошую реакцию и здравый смысл, не дающий опустить взгляд вниз, и увидеть во всей страшной красоте убийственную высоту колодца.