Дарья Безинская - Синий шиповник

– Черт бы тебя побрал, – выругалась я и пошла в походную гримерку.

Но ассистента там не было. Сидел только Становой, он запрокинул голову, выпивая последние капли из фляжки.

– Где Климин? – я говорила коротко и строго.

– Ой, не шуми, Поля, – простонал актер. – Голова еще болит.

– Говори! – приказала я, добавив несколько убедительных матерных слов.

– Я не знаю, он ночью ушел.

– Куда?!

Куда можно было ночью пойти в Петербурге, где на каждом шагу – посты с военными.

– Давай начинать, – это уже Валера решил повоздействовать на меня.

– Нет, без моего ассистента ничего не начнется.

– Ты куда?

– К военным.

На посту на меня долго смотрел дозорный, слушал, потом изрек, что он только сменил ночного, поэтому ничего не знает. Но он хотя бы подсказал, где находится штаб их наблюдательной цепочки.

– А это вы тут кино снимаете? – цепочкой командовал черноволосый и черноглазый мужчина с идеальной осанкой.

– Да, и у нас пропал второй режиссер, – я не лгала, по сути ассистент был моим заместителем.

Валерий стоял чуть позади меня, молчал. Я, вообще, не понимала, зачем он увязался. Мне было стыдно, словно это я напилась и пошла по запрещенной территории.

– Значит, это ваш бегущий в ночи?

– Скорее всего, – мне было неловко смотреть в глаза-колодцы командира.

– Ну, за попытку пройти за ограждение полагается штраф. Поэтому он пока посидит в изоляторе.

– Сколько? – я хотела скорее закончить это все.

– Тысяча.

Валерий присвистнул.

– Хорошо, – я достала и опорожнила бумажник.

– Не торопитесь, девушка, – военный улыбнулся. – Протокол еще надо подписать. Получить внушение.

– Давайте скорее у нас съемка стоит.

Я никогда не любила ждать. Мне казалось, что военные назло долго заполняют бумаги. Вывели качающегося Гошу.

– Полечка, солнышко мое лесное, – он обычно был еще болтливее в пьяном состоянии. – Где в каких краях встретимся с тобою?

– Бегущий в ночи, – я взяла его под руку. – Ты получил внушение?

– Да, – ассистент радостно улыбался.

– Идемте скорее, – Валерий тоже был нетерпелив.

– О, и герой-любовник с нами? Как мило. Обычно этот тип мужчин спасает только дам сердца, – Гоша погрозил пальцем байкеру. – А этот еще и комедийного персонажа вызволил. Молодец!

Мы отволокли веселого Гошу в гримерную. Я изъяла весь алкоголь, который припрятала команда.

– Друзья, мы находимся на закрытой территории, – приговаривала я, поливая коньяком и водкой землю под своими ногами. – Поэтому никаких посиделок, никаких ночных прогулок.

– Полина, по живому режешь! – чуть ли не плакал звукорежиссер Давидыч.

– Ничего не знаю. Пока не уедем, мы не пьем.

Я чувствовала затылком, что Валерий стоит сзади и следит за мной, наблюдает за действом.

После мучительных съемок байкер уже и не предлагал мне присоединиться. Он просто подал мне шлем.

– Почему ты всегда в перчатках? – оператор, действительно, не расставался с аксессуаром.

– Не люблю об этом говорить… – мужчина начал стягивать этот элемент одежды. – Но вот тебе покажу.

Под перчатками прятались кисти и пальцы, покрытые страшными шрамами от ожогов.

– Это я был молодой, неопытный и не справился с управлением, – Валерий продемонстрировал и полностью сожженную кожу на ладонях.

– Прости, я не думала… – я взяла его за руки.

– Тебя не пугает?

– Нет.

– Просто обычно людей пугают мои ожоги, поэтому когда спрашивают про перчатки, я отшучиваюсь, – оператор натянул обратно свою защиту от чужих любопытных глаз. – Да и вообще, не люблю вспоминать про ошибки.

– Но мне показал…

– У тебя – золотое сердце, – прошептал, словно заговорщик, мужчина. – Поэтому я тебе доверился.

Вечером пришлось отпаивать Гошу запасной бутылкой шампанского, потому что у него болела голова и чесался его острый язык.

– Я смотрю, ты любишь железных коней, – друг осуждающе смотрел на меня, его карие глаза в полутьме казались черными. – Не ожидал от тебя, Полина.

– А что в этом такого? – я зачем-то тоже отхлебнула игристого.

– Он не сможет сложить два и два, а ты, вроде бы умная, – да, рот моего ассистента был полон яда, которым он был готов отравить и меня.

– Как видишь, ты ошибся. Я глупая, – я сделала еще глоток.

– Ты сама объявила сухой закон, но подаешь мне дурной пример. Убери уже свой лимонадик, – Георгий встал и, покачиваясь, направился в ванную.

– Знаешь что?

– Что? – он обернулся.

– Валера вот не пьет. В отличие от половины нашего коллектива.

– Ну, с тобой он точно начнет.

Эти съемки в Петербурге были прокляты. Мне так казалось. Потому что Кира наотрез отказалась ехать с нами на место съемок.

– Я не хочу видеть Пола.

– Почему? – вопрошала я.

– Я посмотрела фильм с его участием…

– И?

– Там была постельная сцена, – девушка сидела с обиженным лицом на своей кровати. – И в другой картине тоже была эротика. И в сериале…

– Нууу, – я растерялась от такой претензии, поэтому начала тянуть слова. – Тут такооое дееело… Кира, все актеры в чем-то снимаются… Мммм.... В таком вот. И им это не нравится, поверь. Проооосто… Это такая работа.

– Его ягодицы можно на атомы разобрать.

– Но это вот никак не относится к нашему кино, – я села рядом. – Кирочка, милая, нам очень нужна твоя помощь. Не оказалось свободного переводчика. И ты нас очень выручаешь.

– Нет, ты не поняла… – сценарист смущенно вперила взгляд в пол. – Я его стесняюсь. И еще такой конфуз. Я теперь думаю…

– Об атомах?

– Нет, это выше моих сил!

– Да ничего страшного, – я пару раз толкнула Киру плечом. – Он, между прочим, очень к тебе уважительно и трепетно относится.

– Я не хочу.

– Пожалуйста. Мы скоро закончим. Надеюсь.

– Эх, ладно…

День прошел со скрипом. От постоянного недосыпа я была без сил. Гоша был особенно настроен ко всем придираться. Яков так и не похудел. Статистам все так же нужно было рыть целые траншеи для того, чтобы Олафссон не казался великаном рядом с другими актерами.

– Не тоскуй, Полина, – проговорил Валерий, подавая мне еще чашку кофе и букет голубых ромашек.

– Это мне? – мою грусть как рукой сняло.

– Обещаю, в Иркутске я раздобуду более роскошный букет.

– Мне и этот очень нравится.

– Ой, пупсик ты наш, – подошел к нам ассистент. – Цветочки в поле нарвал. А ничего, что там все планы с бегущей массовкой не в фокусе?! Наверное, я что-то перепутал, и в твои обязанности входит обхаживать женщин, а не за качеством видео следить.

Валерий молча встал и пошел к камерам.

– А ты, конечно, режиссер года, – повернулся ко мне рассерженный Гоша. – Ромашки нюхать, несомненно, приятнее, чем этих шедевральных идиотов строить.

– Не завидуй, – я спрятала счастливую улыбку в ромашках.