Владимир Атомный - Школа Высокого боя – 1. Ничтожный

Орлёнок поделился, что пару раз подрабатывал на Изобретателя. Вообще, его зовут Вольф Карл Германович, но прославился он не немецкой фамилией, а тем, что изобрёл “благодетельницу” – безопасную шахтёрскую лампу. Одна из самых страшных напастей преследующая киевских шахтёров, стоило им зарубиться глубже в недра – гремучий газ. Далеко не всегда удавалось успешно вентилировать выработки и это провоцировало взрывы. Изобретатель постоянно что-то выдумывает и прослыл блаженным, но после создания лампы стал народным героем. Больше уже никто не ругается на него за растраты и эксперименты.

Такому человеку всегда что-нибудь нужно. Большую часть поставляет клан Земли, которому приходится выкупать основные материалы у Огня, владеющего всей добычей угля, железа и других руд. Если бы не коксование и сушка, принадлежащие Земле с Воздухом, то быть беде, а так, кланы всегда договариваются.

Изобретатель – человек далёкий от мирского, потому расходует материалы беспечно. За это, а также за угрозу жизням и здоровью живущих поблизости людей, он получал общественное осуждение. После изобретения “благодетельницы” настроения изменились.

Орлёнок был нужен Изобретателю по двум делам. Первое это узнать, в какой части Нижнего Киева можно разместить новый испытательный цех, чтобы он был близок к воде, углю, и в случае аварии не навредил большой массе народа. Борис с удивлением выслушал, что Орлёнок облазил все нижние ярусы, где располагаются плавильни, кузнечные мастерские и переработка угольной породы. Вместо платы он получил первоклассные ботинки, которые спрятал и пока не решается носить – боится, что отберут.

Второе задание было – найти два особых порошка, которые, как узнал Изобретатель, используются для приготовления дурманящих веществ. В Верхнем Киеве такое производство существовать не может, ибо порядок соблюдается намного лучше, а в Нижнем, действительно, есть.

Так как Орлёнок уже давно якшался с самым отборным бандитским отребьем, то знал, где подобное можно достать. Борис, конечно же тоже, но ему всё это сильно не нравилось и только воля Михаля не давала просто прийти и разнести там всё. Либо хотя бы попытаться.

За второе дело Орлёнок несколько месяцев хорошо питался у Изобретателя, пока не разгневал его и до сих пор ходит в опале.

Орлёнок успел узнать всё, например, что дом у Карла Германовича в Верхнем Киеве, но из подземелий он практически не выбирается. Главная лаборатория на третьем ярусе, ближе к краю, а всякие экспериментальные цеха, в количестве четырёх штук, на нижних. Новый путь было решено проложить как раз через главную лабораторию, потому что Изобретателю, в виду частых спусков, оказалось неудобно пользоваться шахтёрскими клетями и общими лестницами, вот он себе и оборудовал личный лифт – Орлёнок знает, как им пользоваться и друзья смогут сразу спуститься на нужный ярус.

Понятно дело, Борис возмутился, почему же они сразу не поехали на нём.

– Это тебе не по щучьему велению и твоему хотению работает, – фыркнул Орлёнок. – Господин Изобретатель же для себя сделал. Его можно запускать либо с третьего яруса, либо с тех, куда клеть лифта прибыла и висит.

Друзья уже почти подобрались к главной лаборатории, которую слышно за много зданий до. От креплёного стальным двутавром потолка отражаются скрипы, треск и гул механизмов. Иногда по каменному полу проходят колебания. Орлёнок с Борисом взволнованно переглянулись: не разрушится ли каменное перекрытие между ярусами?

Для нужд лаборатории и во избежание случайных повреждений, перед ней выдержано пространство и по периметру возведена крепкая ограда из двойного кирпича. Сама лаборатория выстроена почти в три этажа под самый потолок, упираясь в него стальными балками. Камень, красный кирпич, цементный раствор щедро перемежаются стальными конструкциями. С одного края лаборатории выпирает пристройка, стоящая на колоннах; в неё ведут латунные трубы. С другого – примыкает площадка на которой возведён массивный механизм, тоже перевитый трубами разной толщины. Всё здание производит вид единого агрегата, исходящего паром и угольным ароматным дымком. Для утилизации оных предусмотрен раструб вентиляции, труба которой прикреплена к потолку и уходит прочь к общим шахтам.

От стоящего на площадке агрегата отведены ременные передачи и вал в лабораторию. Сейчас он крутится, исторгая скрипы и гул. В здании тоже происходят процессы. В работу вовлечено несколько людей, слышатся громкие разговоры и приказы. Орлёнок и Борис застыли, поражённые происходящим.

Со стороны сложного механизма на площадке мощь звуков только нарастает. Огромный бак с золотистым отливом затрещал. Из лаборатории вышел высокий господин с тростью и помахал ребятам. Они не заметили его, так как во все глаза пялились на шумный агрегат. Вдруг, бак затрещал сильнее, выстрельнули струйки пара в разные стороны, а следом он с ужасным грохотом взорвался. Волной взрыва ребят легко смело и бросило на кирпичный забор, а после всё потонуло в облаке пара.

К Вячко приходила Аннушка. Два дня он лежал полностью погрузившись в мысленные страдания, и даже властный голос отца не смог сразу заставить его встать с кровати.

Сначала было наказание и оно оказалось значительно более жёстким, чем получили те двое похожих на Бориса простолюдина. Впустившие в себя Силу люди становятся устойчивы к телесному истязанию. Для Вячко сам его факт – уже душевная рана, а отец решил ещё и количеством плетей усугубить. После такого, Вячко всю ночь грезил большим пожаром в Киеве.

Прихода Анны он ждал как весенней капели. Душа Вячко пела, но вот разум спеленали обида и боль. Вместо открытого разговора получился какой-то скомканный диалог, в итоге которого они даже не попрощались. Вячко потерял всякое стремление жить.

Единственным стимулом что-то делать стала месть. После привода городовым каких-то непричастных трущобцев, Вячко и раздосадовался, и приободрился. Было понятно, что Василь Петрович постарался отработать приказ на отвяжись. Не его же сына отделал какой-то червь из трущоб! С другой стороны, Вячко вспомнил имя своего врага и узнал, что Борис имеет отношение к подпольным боям. Об этом можно было догадаться и самому, что опять же вызвало вспышку гнева. Так ловко драться и иметь настолько набитые кулаки мог лишь тот, кто посвятил боям жизнь.

Аннушке он зачем-то начал рассказывать спонтанный план: что спустится в Нижний Киев и будет искать Бориса, ярус за ярусом, пока не найдёт. Весёлая поначалу, Анна при этих словах омрачилась и с разочарованием посмотрела на Вячко. Извинившись, сказала, что ей следует быть в другом месте и ушла. Про себя, Вячко назвал её “дрянной”, ведь это и ради неё, в том числе, неужели не ясно?! О ней самой, что подумают после пережитого им позора? Кавалер-огняк, оказавшийся не в силах уделать обычного трущобца.