Рафаэль Абаканов - Стать человеком

– Надежда на спасение человеческой расы – это Алькор. Сохранение цивилизации невозможно без сбережения культурного и научного наследия. Поэтому в первую очередь были переселены деятели науки, искусства и выдающиеся управленцы. Позиция одержимых – это утопия и шаг назад. Если на Алькор люди будут попадать без отбора, то в условиях ограниченности ресурсов, человечество навсегда погрязнет в нищете и подвергнется технологическому и социальному регрессу.

– А как же рандомный генератор? – спросил я. – Он дает шанс попасть на Алькор любому, не зависимо от его положения.

– Случайный отбор запустили после массового переселения лучших представителей человеческой расы. Одна сотня в месяц от каждого города – это ничтожно мало, и не влияет на численность населения Алькора, но дает каждому жителю Землю обрести надежду.

– Что-то много ты рассуждаешь! – буркнул Гризли. – Не тебе решать судьбу людей! Не хватало еще, чтобы нашу судьбу решало ведро с болтами.

– Это не мое мнение, – невозмутимо ответил андроид. – Вы же знаете, что у андроидов нет своего мнения, есть инструкции и протоколы, которым мы обязаны следовать. Я высказал мнение Совета и большинства людей.

– У меня другое мнение, – продолжил Гризли. – Если враг хочет меня убить – я убью его первым. А если за это еще и заплатят, тогда вообще распрекрасно.

– Сколько человек ты убил? – спросил я.

Гризли на секунду задумался:

– Это не люди, это инсургенты…

Экран пронзительно запищал, и из динамика бортового компьютера раздался металлический голос:

– Внимание! До объекта осталось сто метров.

Гризли даванул по тормозам, и багги с заносом остановился, вспучив клубы красной глины.

– Выходим! Дальше пешком, робот впереди, я за ним, малохольный сзади…

Ветер усилился, и пыль вперемешку с туманом задували глаза, закрывая обзор. Андроид включил инфракрасный фонарь и повел нас как слепых котят в никуда. Я стиснул в руке дубинку-шокер, а другой прикрывал глаза от ветра.

Впереди неожиданно выросла скальная гряда базальта. Черные силуэты напоминали остовы гигантских чудовищ, застывших в бесконечности времен. Мы осторожно приблизились к подножию скал.

– Железяка, – вполголоса проговорил Гризли. – Где они?

Андроид на секунду погрузился в “мысли”:

– Судя по датчикам тепловизора, люди где-то внутри скалы.

– Тут есть пещера, – Гризли проверил патронник пегаса. – За мной!

Через несколько шагов мы наткнулись на зияющую чернотой дыру – из входа в пещеру веяло сыростью и пугающей неизвестностью.

– Железяка, – скомандовал страж. – Исследовать полость, вперед!

Робот выставил перед собой ствол ручного пулемета и без колебаний шагнул в темноту, инфракрасное зрение позволяло ему без труда ориентироваться во мраке.

Мы остались снаружи, я отошел от входа чуть в сторону и прижался к холодному камню. Рукой нащупал на поясе нож. Шокер и нож – с таким вооружением я чувствовал себя кроликом возле пещеры с драконом. Хорошо, что вперед можно послать робота, риск – не мой конек, мне больше по душе осторожность и предусмотрительность. Осторожные падают редко, но больно. Опыта-то нет…

Внутри послышался шум, сдавленные крики и какая-то возня.

– Все в порядке! – крикнул андроид. – Опасности нет, можете спускаться!

Гризли перегнул тубус фотонного факела и швырнул его внутрь. Пространство в пещере залил ядовито-желтый свет. От такого свечения хотелось зажмуриться.

Любопытство подгоняло меня вперед, я аккуратно ступал за здоровяком, не решаясь отходить от вооруженного стража.

Покатый спуск свернул чуть за угол и вывел нас в просторный темный зал. Где-то журчала вода, наверное, подземный ручей.

– Железяка, ты здесь? – голос Гризли раскатился эхом. – Зажги свет.

Послышалось шипение, и в руке андроида вспыхнул фотонный факел. Он держал на прицеле горстку измученных людей. Те вжались в стену и с ужасом смотрели на нас. Я подошел ближе – трое чумазых ребятишек лет десяти-двенадцати спрятались за женщиной в изодранной одежде.

– Прошу! Не стреляйте, – женщина обняла детей. – Мы не солдаты, мы просто пришли за водой!

Она кивнула на валявшиеся у пещерного ручья закопченные пластиковые канистры.

– Вы доставляете воду инсургентам, – отчеканил андроид. – После допроса вы будете ликвидированы.

Слезы женщины вдруг сменились на гнев:

– Мы ничего вам не скажем, вы только и можете, что убивать!

Один из мальчиков вырвался из объятий мятежницы, схватил валявшуюся палку и встал между женщиной и роботом. Он стиснул дубину до хруста побелевшими пальцами, на чумазых щеках бежали прозрачные ручейки, его звонкий голосок резанул по ушам:

– Не трогайте маму!

Андроид навел на людей пулемет, блок стволов с гулом завертелся вокруг своей оси, робот повернул голову к Гризли:

– Судя по характеру зрачков задержанной, состоянию психики и анализу голосового тембра данный индивид не пригоден для получения информации, на допросе она будет молчать. Номер Г-54670С, жду вашей команды на ликвидацию инсургентов!

– Нет! – я бросился к Гризли. – Это же дети! Скажи ему не стрелять!

Гризли съежился и тихо проговорил:

– Я ничего не могу поделать, он все равно выполнит протокол ликвидации…

– Тогда убей его, – прошептал я. – Прошу…

– Отвернись, малахольный, Гризли сам встал спиной и закрыл от меня обзор. Это боевой андроид, убить его может только импульсная граната или пулемет… Мой пегас ему нипочем.

Я схватил ствол пегаса и попытался вырвать его из рук стража.

– Не дури, парень! Если ты выстрелишь в робота в ходе боевого задания – это будет приравниваться к измене, он нас тоже ликвидирует!

– Ты такая же бездушная тварь, как этот робот! – я схватил камень и замахнулся на андроида. Но хлесткий удар в челюсть опередил меня. Я падал, как в замедленной съемке и последний кадр, который я увидел – это кулак Гризли. Я рухнул на камни и больно ударился затылком. В голове что-то щелкнуло, а в глазах потемнело. Лучше я потеряю сознание, чем увижу эту бойню – мелькнула в голове последняя мысль, и я провалился в небытие.

***

Очнулся я от тряски. Мирно урчал мотор багги, за рулем Гризли. Я лежал на заднем сиденье один, робота не было. Я с трудом приподнялся и тряхнул головой, сбрасывая с глаз невидимую пелену.

Последние события всплывали в памяти ужасной сценой, во рту пересохло.

– Где эта железная тварь? – выдавил я. – Вы убили детей?

Багги резко затормозил и, уйдя в занос, уткнулся в каменистую осыпь.

– Ты ничего не помнишь? – Гризли повернулся ко мне, в его глазах читалась растерянность и, как мне показалось, страх.

– Ты вырубил меня, когда я пытался помочь людям!