Георгий Комиссаров - 21-84, ах, как хочется вернуться… или свернуть

Ну вот закончились прощальные поцелуи и пожелания хорошо доехать, и отдохнуть, и мы садимся в вагон. Для таких «миссий» используют вагон обычный, плацкартный. Это не «международный» поезд с купейными вагонами. Ну ничего. Я люблю поезда. Народ, вижу, приуныл. Особенно девушки. Писанных красавиц нет, поэтому пусть сами себя развлекают. Я уже на перроне познакомился с двумя парнями и мы заняли одно отделение в купе не «на проходе». Оказалось, что многие едут в поезде впервые. Хотя и живут не в сёлах, а как и я, в райцентрах. Всех их за что-то там наградили путёвкой. Но вижу, по внешнему виду моих знакомых, что детки начальничков, собственно, как и я. В городах бывали и в Киеве пару раз тоже. Но всё равно, с интересом слушали мои байки. А когда узнали, что я был в Чехословакии, то вообще «выпали в осадок».

Так в разговорах и сне прошла поездка. Кормили в дороге бутербродами и чаем. Для меня нормально, а народ «крутил носа». Да что тут ехать то до Одессы. Считай сел, поел, лёг, поспал и вот уже Одесса. На вокзале Одессы нас «сдали» встречающим. Эти были совсем другое дело. У них работа, в моём понимании, сплошной отдых. Весёлые и шебутные. Тут же предложили заехать сразу на море и окунуться. А то пока доедем, пока то сё и день пройдёт, и моря не увидим. Так и сделали. На пляже поели мороженного и попили лимонада. Никто не «жужал», что плохо или не то. Все ехали сюда ради моря. Конечно, нашлись такие кто впервые увидел «лужу» с солёной, прозрачной голубой водой, где другого берега нет, его не видно и название ему Чёрное море. Тут же, я спел припев песни про Чёрное море: «…у кромки прибоя оно голубое, а чёрного цвета в нём нет!» Чем удивил, сопровождающих нас, вожатых из лагеря. Они записали эти слова и сказали, что найдут эту песню и будет она наша отрядная. Никто её, точно, не знает. А меня посетила думка, что меня из «тех, кому надо» никто не встретил. Я, честно говоря, лелеял мысль, что это всё прикрытие и меня поселят, где-то на даче, под Киевом, а тут всё «взаправду». И поезд, и Одесса, и море, и пионерлагерь. Лафа!

Вечером добрались до лагеря. Пока оформлялись, то даже ужин пропустили, но нас чаем и печеньем, там уже, в отряде угостили. Отряд занимал четвёртый этаж новейшего корпуса пионерлагеря – «Звёздный». Комнаты были многоместные, но с большими лоджиями и видом на море. На этаже была умывальня и туалет. Так же был холл, с телевизором, мягким уголком и столом. Там мы, собственно, и пили чай.

Утро, как и в любом пионерлагере, началось с побудки под бодрые марши и песни. Утренний моцион, зарядка с пробежкой и одновременное знакомство с другими членами отряда и вожатыми. Особого напряга не было. Хочешь бежишь, хочешь просто ходишь. Так и самой зарядкой. Но как-то вся атмосфера окружающего мира толкала тебя в спину и заставляла куда-то бежать и что-то делать, связанное со спортом. Я отлично пробежал три километра, потом размялся и подтянулся на перекладине шестнадцать раз. Один из лучших результатов нашего отряда, между-прочим. Чем вызвал повышенное внимание девушек. Тут уже было их несколько, из категории «ничего себе».

После завтрака было торжественное построение всего лагеря. Где объявили, что сегодня вечером будет официальное открытие смены, костёр и дискотека.

А пока все идут на пляж. Где, по графику, и по внутрилагерным правилам купаются. Перед купанием, проверяется знание правил поведения на воде и правила купания в лагере. Да, после чешской вольницы совсем кисло. И ещё, нас вчера по приезду всех помыли в бане и переодели полностью в форменную одежду лагеря, вплоть до нижнего белья, трусов и майки. Правда, разрешили девочкам купальники, а мальчикам плавки, одевать на пляже.

Вот так и завертелась моя пионерлагерная жизнь.

Саныч, или подполковник КГБ, Александр Александрович Задорожный давно ничему не удивлялся. Даже в этой «фантастической» ситуации он видел только материальную часть, без всякого налёта мистики. Он пришёл в «контору» в годы окончательного решения вопроса вооружённого противостояния по политическим мотивам внутри страны. А при переводе в Киев, узнал, что где-то в лесах ещё есть и схроны и бандиты, но это, на так называемой, Западной Украине. Саныч, он даже «про себя», так себя называл, был внутренне убеждён, что «органы» миндальничают с этими «недобитками». С другой стороны, он знал, что партизанские действия могут вестись бесконечно долго при поддержке местного населения даже в пустыне, не говоря про лесисто-гористую, труднодоступную местность Западной Украины. А для устранения этой поддержки нужны политические уступки. Такой уступкой была амнистия для бандитов и мирного политического крыла «националистов». Даже самым упоротым дали максимум 10 лет, и вот они уже 20 лет, как все вернулись, и их дети вступают во взрослую жизнь. Учатся даже в ВУЗах, и уже занимают различные руководящие посты в комсомоле. Это всё преподносится, как «великое» достижение в сфере преодоления националистических настроений.

И с точки зрения сухой статистики вооружённая борьба с «националистами» прекращена 30 лет назад. А вот идеологическую борьбу ведут формально и проигрывают. Отказ от русификации привёл к ползучей украинизации на идеях «самостийности». Саныч даже от своих коллег и начальства слышит фразы «москаль», «Кремль», «Москва», «мы всех кормим» в ключе противопоставления их к Киеву и Украине в целом. Да, что говорить. Большим достижением «Самого» и партаппарата, считается снижение плановых поставок из УССР в союзный резерв.

Саныч, так же понимал, что это, мягко говоря, «не его дело». У него всегда была конкретная работа. Правда, уже 3 года он занят делом необычным. Когда Генсеком стал их «конторский» или просто говоря пришёл «Наш Генсек», то и методы работы стали меняться. Его, как самого образованного (философский факультет МГУ или полностью Марксизма-Ленинизма, по специализации: контрпропаганда, закрытая кафедра КГБ) и имеющего большую выслугу, начинал с 18 лет в погранвойсках и там уже «понюхал пороху» на задержаниях, командировка «за речкой», ранение (куда без этого), курирование, уже здесь, Академии Наук и заочное обучение в КПИ «по кибернетике» и стажировка в Институте кибернетики АН УССР, «бросили» на новое направление. Личное знакомство со столпом, этого направления, Глушковым, в этом стало определяющим. Саныча назначают на новое направление, а именно «аналитические спецоперации». Когда он об этом узнал, то попросил время на подготовку. Ему дали месяц и доступ к любым зарубежным изданиям. И он, в первом же зарубежном издании, находит упоминание АНБ, Агентство национальной безопасности США, полный аналог по функциям и задачам, стоящих перед ним. Но это отдельно стоящая, огромная организация. Естественно, плодить без всякой нужды «органы», и создавать ещё одного монстра «спецслужбы» в СССР никто не даст. Но перед ним и не стоит задача создания отдельной организации, а наоборот, организовать механизм эффективного использования уже существующих людей и возможностей. И тут ему попадается книга по «Менеджменту», по нашему «Управление». А там, наряду с уже традиционной схемой последовательной, многоуровневой подчинённости и разделению по функциям, предлагается сетевая система управления.