Василий Криптонов - Murdoc. Lvl. 1: Благодарные Мертвецы

Генрих Миллер. Пивовар

Охренеть не встать. И правда какая-то образина тут стоит. Что ещё за класс такой – "пивовар"?

– Господин Мёрдок? Здравствуйте. Меня зовут Генрих Миллер, – сказал он.

– Бухают там, – буркнул я и показал большим пальцем на дверь.

– Взаимно приятно с вами познакомиться.

Я склонил набок голову. Стебётся, что ли? Нет, кажется не стебётся. Непись. Блин, когда я научусь их от игроков отличать? И чего он тут забыл? Раньше не было, и вдруг…

– Чего надо?

– Хочу предложить сотрудничество. Я варю пиво, лучшее в городе. Каждый день могу привозить бочку.

Заключить договор на поставку пива? Цена одной бочки – один золотой. Принять/отклонить/торговаться

– Вали, – сказал я. – У нас пиво от создателей, бесплатное и самовоспроизводящееся.

– Прошу прощения за беспокойство.

Генрих Миллер поклонился и ушёл во тьму. Я покачал головой. Да уж… Брат так и сказал: игра, мол, в альфа-тестировании, глюков и странностей будет столько, что охренеть не встать. И в любой момент всё может поменяться. Баланс отлаживают, ещё какую-то хрень чинят. А в перспективе должен получиться идеальный симулятор реальности, только без присущих ей недостатков и с кучей плюшек. Я, правда, затруднялся сказать, что тут плюшка, а что недостаток. Вот, например, условно-упоротое средневековье. Ну не всем оно заходит. Мне так точно нет. Я лошадёв боюсь, они огромные и фыркают. Или вот…

А-а-а, ну какого хрена я оказался за стойкой?!

– Квест давай! – грохнул кулаками по стойке здоровяк в полном доспехе, в шлеме с опущенным забралом.

– Какой тебе квест, Дон? – поморщился я. – Сходи подрочи.

Мега-проекту моего брата предстоял ещё долгий путь. Его нужно было опробовать. Потом – зарегистрировать, легализовать. Пройти уйму проверок. Не факт ещё, что вообще выпустят в широкое пользование. Поэтому пока что по-тихому собирали двинутых на всю бошку игроков, скончавшихся от геморроя с джойстиком в руках. Ну, или блатных, как мы с Сандрой. Дон же был вообще хрен знает кем. Впрочем, пока трезвый – он был отличный мужик.

– Не. Давай другой, – мотнул головой Дон. – Чтоб с подвигом.

В толпе я разглядел насмешливое девичье лицо и покачал головой. Ясно. Детвора перепилась и захотелось подвигов во имя прекрасных дам. Да и хрен с вами, мне жалко, что ли. Квест так квест.

Я заглянул под стойку, вытащил здоровенный солидный фолиант. Супер, братишка. Передай привет своим дизайнерам. Научно доказанный факт: в средние века все книги сразу делались древними. Даже книга, которая за каким-то хреном лежит у кабатчика, выглядит, как допотопная Библия.

Я открыл книгу на середине. Собственно, только на середине она и открывалась, остальных страниц в программном коде игры никто не прописывал. Пробежал глазами строчки. Так-с, три квеста, на выбор. Фигня, фигня… О! Это его надолго займёт.

– Принеси мне корону из замка вампиров, – сказал я. – Вознаграждение: пятьдесят золотых, железный доспех с зачарованием против стихии огня и две недели бесплатной выпивки в моём славном заведении.

– Принимаю! – взревел Дон и, размахивая огромными кулаками, двинулся к выходу, подбадриваемый воплями толпы.

Скатертью по жопе, герой. Я перекрестил широкую спину Дона.

– Больше никому квестов не надо? – грозно спросил я.

Тишина в ответ.

– Парни… и девушки. Я повторюсь: не надо тыркать эту штуку! – Я показал на «средневековый» звонок для вызова персонала, который стоял на стойке. – Если бы я оказался тут голым, в положении «упор лёжа», этому долбоклюю бы не поздоровилось, я не шучу. Можно просто культурно меня найти и вежливо позвать.

– Да он просто привык, что трактирщик – непись, – пояснил кто-то.

– Знаю. Вот и повторяю в третий раз, вежливо и корректно.

Я грохнул пустой поднос на табличку с надписью «Позвоните, чтобы поговорить с трактирщиком» и пошёл наверх, к Сандре, за вторым раундом. Настроение ни к чёрту, надо как-то поднимать… О, поднимается! Правда, это не настроение. Но сойдёт.

Вообще-то, сказать по правде, игру эту люди с юмором делали, возможно, даже умные. Взять хотя бы эту уникальную способность перегонять очки «алкашки» в творческие навыки. С другими так не работает, я узнавал. Вот, к примеру, Дон, у которого спецификация Воин, сколько пива перед подвигами ни выжрет – очки там, в алкашке, и остаются. Снимаются они медленно, так что игрокам приходится тормозить с возлияниями на день-другой, чтоб не получить класс Алкоголик. А нам, творцам, раздолье. Бухай – не хочу. Всё как в жизни, до какого-то предела.

Вряд ли мой братец об этой фишке знает, он до морали нудный. Узнает – прикроет. Сколько уже таких весёлых штук на моей памяти прикрыли. Сигареты, например. Были же! И пропали. Вообще в игре табака не осталось.

Так я думал уже под утро, перебирая струны гитары.

– Эх, Мёрдок, – вздохнула за спиной Сандра. – Вот уйду я. Чего ты делать будешь?

Я перестал играть, повернулся к ней, всем своим видом выражая изумление. Она что, серьёзно?

– То же самое, а что?

– Вот и я про то же. У тебя ведь мечта есть… Это я – только в элитные проститутки и гожусь. А ты…

Жизнь у Сандры сложилась – не сахар. Связалась с плохими ребятами, села на иглу. К двадцати пяти ей уже жить не хотелось. К двадцати шести жить она перестала. Всех преимуществ у неё было – парнишка, которому она со школы нравилась. Робкий, хороший мальчик – ну, из тех, которых обычно "я люблю тебя как брата, а трахаться буду со спидозным террористом".

Только вот мальчик изловчился попасть на проект к моему брату. И когда узнал, что его возлюбленная отбрасывает копыта на больничной койке, сделал всё возможное и невозможное, чтобы протащить её на испытания. Как и я, Сандра этого не просила. Как и я, никакой благодарности она к благодетелю не испытывала. Ну, вот и…

– Я соберу группу. – Я взял крутой аккорд на гитаре. – И ты ещё обо мне услышишь.

– Не соберёшь ты нихрена, Мёрдок. Ты тут уже год сидишь на жопе ровно.

– Так! – повысил я голос. – Что-то я не припомню, чтобы мы с тобой в ЗАГСе кольцами менялись. Привилегию пилить меня заслужить непросто, покувыркаться в койке для этого недостаточно.

– Да я и не пилю. – Сандра вылезла из койки, оделась. Моментально оделась, одежда, можно сказать, на ней из ниоткуда образовалась. – Так, жалко тебя.

– Жалко у пчёлки.

– А?

– На, – огрызнулся я.

Этот диалог не имел ни малейшего смысла, потому что Сандра его не понимала. Я был русским, она – из Сан-Франциско, и про русских знала только то, что они, сволочи, забрали Крит у Португалии, или что-то вроде того. Изъяснялись мы каждый на родном языке, а система уже переводила его сперва в нули и единицы, а потом – в привычную уху речь. Любая игра слов при этом погибала безвозвратно.