Сергей Ростовцев - Наркотик для бактерий, или Переселение душ

Но ничего интересного я там не нашёл. Пустые разговоры ни о чём.

А вот папа Игорька был мной найден только в «Контакте». Но там, кроме регистрации ничего не было. Даже фото не было.

Часов в шесть, ко мне в комнату, без стука, зашёл десантник и переспросил, действительно ли я хочу отправить дочери Березина сто тысяч долларов. Я сказал, что хочу, но будет лучше, если их она получит от меня после похорон.

Десантник пообещал завтра закинуть мне деньги на карту, и сообщил, что похороны Березина послезавтра – 16 апреля.

До похорон, я не хотел видеть Катю. Мне хотелось, но просто её увидеть, смысла нет. А открыться нельзя. Как она будет вести себя на похоронах? Если десантник что-то заподозрит, то он решит, что я убил его сына ради тела и тогда…. Понятно, что тогда.

На кладбище, меня привёз водитель десантника, Женя. Это был Длинный, крючковатый, нескладный мужчина лет сорока.

Хорошо, что он не был разговорчив.

Мы приехали вслед за катафалком. Катя и Вадим с Аней шли впереди. Я шёл где-то в середине процессии.

Тут шло множество моих знакомых. Я даже не ожидал, что они все соберутся на мои похороны.

Были даже те, с кем я поссорился и те, к кому испытывал презрение.

Интересно, я первый человек, наблюдающий за своими похоронами со стороны?

У могилы обо мне говорили много хорошего и в общем, не врали. Катя плакала. В общем, обычные похороны.

Когда мой труп опускали в могилу, что-то во мне ёкнуло, и я даже прослезился. Дыхание спёрло и отпустило только тогда, когда комья застучали о крышку гроба.

Всё равно было как-то не по себе. От ключиц до плеч и внизу живота, немело.

Потом все поехали ко мне домой. Там был обед и кутя.

Я не переваривал все эти обычаи, и мои дети об этом знали. Но я не мог сказать, что они делали неправильно. Им жить в этом обществе.

Когда обед почти закончился я подошёл к Кате. Она за стол и не садилась.

– Вам нужна финансовая помощь?

– Нет. Спасибо. Папа оставил мне денег.

– А я бы не мог поговорить с Вами наедине.

– О чём?

– Я думаю, мне есть, что Вам сказать.

– Ладно. Давайте пройдём на кухню. Там кроме грязной посуды никого.

Когда мы вошли на кухню и сели, я сказал.

– Катя! Могу ли я попросить вас не кричать, чтобы я вам сейчас не сказал?

– А что вы собираетесь мне сказать?

Наверное, говорить пока не время.

– Чтобы не сказал, сумеете не кричать?

– Попробую.

– Постарайтесь. «Клубничный дед мороз». – это был код, пароль о котором мы когда-то с Катей договорились. Человеку, который скажет этот пароль, нужно верить.

– Это вам папа сказал? Вы что-то хотите мне передать?

– Ну, во-первых, вы не сказали отзыв: «Смородиновая снегурочка».

– Да. Это было так давно, что я почти забыла.

– А зря. Во-вторых, я переведу вам ещё сто тысяч долларов. Плюс к тем, что перевёл вам папа.

– Вы знаете о деньгах? Почему он умер?

– Это потом. Пока я хочу, чтобы вы мне, безусловно, верили. Как папе.

– Папа вас не особенно любил.

– Это да. Но я сказал Вам пароль. Сейчас я переведу деньги. Неужели нет оснований для доверия?

– Наверно есть.

– Ну так вот. Вот мой номер телефона и когда все разойдутся, позвоните мне. Я приду, и тогда вы услышите послание от папы.

– Почему не сейчас?

– Можно и сейчас. Но тут ещё народ, который что-то не доел.

– А можно Вадиму присутствовать при разговоре?

– Катя! Вадим с Аней. Вам нечего меня опасаться. Повторить пароль? Потом, я поговорю и с Вадимом. Но сначала мне нужно поговорить с Вами.

Тут на кухню зашёл наш пёс. Бос положил морду мне на колено, а я привычно почесал его за ухом.

Из глаз Кати полились слёзы.

– Вы сделали это совсем как папа. И Бос. Он мирный, но голову на колено чужому не положит. Ладно, когда все разойдутся, я вам позвоню.

– Не плачь. – Сказал я. – Давай я погуляю пока с Босом.

Катя посмотрела на меня удивлённо. Внимательно посмотрела в мои глаза.

Я опустил глаза на Боса.

– У меня есть, что сказать тебе, девочка.

Хлопнув рукой по бедру, я встал и собрался выйти вместе с Босом.

– Поводок…

– Я знаю. – Сказал я и вышел.

Я гулял с Босом в парке. Было опять солнечно и пахло весной. Наверно зима таки ушла.

Для Боса, я был тем же самым. Он не был агрессивен, но с чужими был всегда осторожен. А со мной, даже в теле Игорька, он вёл себя по-прежнему. Я спустил его с поводка. Он носился вокруг, таскал мне палки, в надежде, что я буду их бросать, а он мне приносить.

Мы гуляли почти час, когда Катя позвонила и сказала, что мы может вернуться.

– Вадим пригласил меня сегодня к себе. Ну, чтобы я не оставалась одна. Через час я выхожу.

– Ты продолжаешь меня побаиваться? – спросил я усевшись на диван и приняв Боса к себе на колени.

– Вовсе нет. Просто обозначаю время.

– Тогда сотри трагическое выражение с лица и постарайся не орать.

– Что? Почему Вы всё время об этом беспокоитесь? И разве мы перешли на ты?

– Лет девятнадцать назад. Катя! Я твой папа и я жив. Я жив в этом теле.

Катя не закричала, но глаза её округлились и, по-моему, дыхание остановилось.

– Можешь продолжать дышать. Думаю, что для того, чтобы тебе в этом убедиться понадобиться больше времени, чем ты можешь не дышать. То, что я тебе говорю, страшный секрет и если об этом кто-то узнает от тебя, то ты, возможно, действительно меня убьёшь. А пока вспомни, что я сообщил тебе пароли, которые никто не знал. Я могу тебе рассказать, что происходило до смерти моего тела. Ну, то, что ты меня спросила о сифонофорах и то, что я тебе рассказал. И вообще можешь задавать мне любые вопросы из нашего прошлого. Я понимаю, что просто принять то, что я говорю очень не просто.

Катя смотрела на меня и, казалось, утратила дар речи.

– Доченька! Я жив. Я это не специально. Я тоже был несколько удивлён, очнувшись в этом теле. Но это факт, а я всегда тебе говорил, что факты нужно принимать.

– Вы говорите как мой папа…

– Я не говорю, как твой папа, я и есть твой папа. Посмотри на Боса. Он в этой ситуации разобрался без труда. Хорошо, что у моих новых «родителей» нет собаки.

Катерина молчала, но я не торопил. Я видел, что она собирается с мыслями.

Периодически она смотрела на меня, потом опускала глаза, потом опять смотрела. Смотрела как ведёт себя Бос и как я веду его с ним.

– Хорошо. – наконец сказала она. – Если вы мой папа, то скажите, где лежит дневник, который я веду.

– А я и не знал, что ты ведёшь дневник. Ты мне об этом никогда не говорила.

– А какой пароль у моей Яндекс почты?

– Если ты его не меняла, мы сделали ящик два года назад, то 2003KatyaB. Но, по-моему, ты им не пользуешься. У тебя ящик на джимейле.

Катя опять сверлила меня взглядом.

– А какие номера у вас и у меня были в гостинице, когда мы посещали Барселону.