Игорь Сотников - Журналист в кармане. Апокалипсис в шляпе, заместо кролика – 4

– Да кто они? – ничего не понимая, в растерянности задаётся вопросом Клава. А Михаил с улыбкой смотрит на него и не спешит его приводить в чувства – он знает, что теперь Клава полностью в его власти.

Глава

3

Сложности понимания друг друга объясняются их разными подходами к проблеме друг друга, или вообще.

– Держи, это тебе. – Протягивая Клаве газету, говорит Михаил. А Клава недоверчиво смотрит на газету и спрашивает: «Что это?». В общем, ничего нового и он действует так, как это всегда и бывает в такого рода смысловых случаях, где каждая простая вещь подразумевает в себе загадку, хоть в ней её и нет, а сложнейшие головоломки в итоге на раз щёлкаются, хотя казалось, что нет такого ума, чтобы их разгадать, в общем, это как в детективном кино, когда человек отчётливо видит и чуть ли не знает, что ему предлагают, а он всё равно ищет скрытый смысл в том, в чём его и нет.

А Михаилу, может быть, и подрывалось поймать Клаву в ловушку, с намёком на тайну сказав: «Ищи в ней самое необычное объявление, или статью», но он не стал этого делать, просто сказав, что это газета. Но Клава не такой человек, чтобы верить на слово человеку, а он видит в этом некий подвох, или же Михаил что-то от него скрывает и недоговаривает. – Когда я буду её читать, он в свою очередь будет меня читать. Как я отреагирую на знаковую статью, прикрывающую собой некое скрытое послание. – Глядя на ухмыляющегося Михаила, в момент так за него решил Клава. Правда сразу же одумался. – Право, какая чушь. И зачем ему всё это? – было отрекшись от первых своих слов, Клава, тем не менее, не отказался от своего предубеждения против Михаила, которое привело его к той самой мысли, которая, как ему подспудно понялось, его весь день вела вслед за разумением Михаила.

– А затем ему всё это нужно, – рассудил Клава, – если только редактор поручил ему не съёмочный аппарат за мной носить, который по большому счёту я всё время нёс, – а где кстати он? – а он поставил перед ним цель – проверить мою журналистскую квалификацию:

«Будешь ему дурить голову всякими дурными мыслями о журналисткой работе. – Давал наставление у себя в кабинете Альтернатив Каутский Михаилу, перед тем как направить его ко мне. – Можешь и по мне проехаться, назвав меня сатрапом и погрязшим в коммерции приспособленцем. Но не больше. А то я тебя знаю. Не знаешь ты удержу в своём обличении пороков близких тебе по роду деятельности людей. – Альтернатив серьёзно посмотрит на Михаила и обозначит ему преследуемые задачи. – Проверишь его классность, как ты это умеешь. – Перемигнулся Альтернатив с Михаилом, отлично зная всю эту специфику работы и умение Михаила ставить в тупиковые ситуации новичков. – Сам смотри на своё усмотрение с чего начать. Можешь его сразу настроить на серьёзное расследование, – ты, я знаю по своей сестре, кому ты голову задурил своими прожектами совместного будущего, умеешь убеждать, – а можешь для начала, так сказать, в качестве разминки, предложить простую историю из жизни влюблённых людей.

А Михаила само собой это всё не устраивает, он привык мыслить глобально, и он интересуется. – А как насчёт совместить? – А Альтернатив прекрасно знает Михаила, кому что-либо запрещать бесполезно, и он машет на него рукой, говоря: «Делай, как знаешь?». – Клава аж присел от такого своего озарения, где он увидел в истинном свете Михаила, выдающего себя за никчёмного и пропащего человека, тогда как он правая рука редактора, фигуральный, но в тоже время профессиональный киллер для всякого непрофессионала не своего дела, кто купил себе диплом и пришёл в профессию только из меркантильных соображений. И тут перед Клавой предстала новая порция обличительных разоблачений Каутского и Михаила:

– Этот Клава точно купил диплом. Правда, не сам и не путём содействия своих родителей, а тут дело поковарней и посложнее будет. – Заверил Михаила Каутский. – Так что с ним не расслабляйся, он не просто чьих-то богатеньких родителей сынок, а он в деле обмана людей ему доверившихся, очень и очень предприимчив и ловок.

– Это ты о чём? – не сразу уразумел в какой области ловок я, заинтригованный и чуть-чуть напуганный перспективами встречи со сложным противником Михаил. А Альтернатив Каутский, прежде чем раскрыть эту страшную тайну, прикладывает палец ко рту, типа тихо, затем бесшумно добирается до двери, прикладывается к ней ухом, и в один момент резко открывает её. Но там, за ней, никого нет и Каутский без всякого смущения, со словами: «Подстраховаться никогда не помешает», возвращается назад. Где он занимает своё место и придвинувшись к столу, начинает тихо говорить.

– Ты и сам знаешь, какими в основном путями попадают к нам, в новости, все эти новоиспечённые рупоры новостей. Все нынче желают быть информационными гуру, как минимум, а по максимуму из них блохер выходит. Ну а моя, а вернее сказать, нашего учредителя редакторская политика такая: не по карману отказывать в просьбах влиятельных людей, желающих пристроить своего бездельника-оболтуса к нам, раз он вообще ни к чему тяги не имеет, а вот быть в центре внимания и источником новостей, то это по нему. И мы таким образом, можно сказать, сразу двух зайцев убиваем: ещё одного не находящего себе места в этом мире бездельника к делу пристраиваем, что не такая интересная новость, и за одно для себя массу плюсов получаем, как от папаши этого бездельника, имеющего доступ к инсайдерской информации, которой он обязался с нами делиться, так и сам его сынок, находясь постоянно в центре различных событий, будет напрямую и главное первым, доставлять нам новости об этих событиях. И по-другому быть не может. – Промежуточно заключил Каутский.

– А газета, это задокументированная в букве информация, всегда была и будет чьей-то служанкой. А всё так хотя бы потому, что информация, это сказуемое слова, сказанного его хозяином. И как он его скажет, или решит подать своему слушателю, то так оно и будет. Ну а служанка всё-всё знает об услужливости и исполнительности, и она спуску не даст тому, против кого будет направлено это слово. И такова наша реальность. – Каутский перевёл дух, давая понять Михаилу, что его редакторская доля не столь радостна, и ему тоже приходиться крутиться, после чего продолжил:

– Ну а как только очередной балбес себя исчерпает, или его папашу подвинет другой влиятельный человек, готовый с нами делиться дорогостоящей информацией, то тут-то вступаешь ты, подводя отработавший ресурс к итоговому результату. – Только Михаилу непонятно, для чего Каутский раскрыл настоящее его занятие в редакции газеты. «Но это только Михаилу непонятно, тогда как мне, как раз всё понятно, – догадался Клава, продолжая навострять уши на этот воображаемый им разговор: