Артем Журавлев - Монохроматический свет

Ольдейрин долго просидел, облокотившись на руку головой и смотря на железный стол. Протерев глаза, он взял свой блокнот, поднялся со стула и подошел к небольшому окошку, в которое светила Огненная Звезда.

– На сегодня все. Стрелок, отведите гражданина в камеру. Лазарет ему уже не требуется.

– Слушаюсь.

Гремзирдр подошел к Карзаху. Рейверий встал и пошел в свою камеру в сопровождении 3-х метрового быка. Ольдейрин стоял у окна. Определенно, у каждого есть своя история.

*

Айка лежала на хлипкой кровати, свесив одну ногу. Она сняла свою любимую косуху, потому что в квартире стало слишком душно, даже несмотря на очиститель воздуха. Со второго дня уже все пошло не по плану. Как собственно и все в жизни Айки. Утром позвонил Таверий и сказал, что красарк уже в пути. Однако, уже день. А проводника, как не было, так и нет. Девушку съедало паршивое чувство ожидания. После таких событий – просто лежать на кровати, плюя в потолок? Айка уже обдумывала план своих действий. Она уже была готова выдвинуться в ближайшие часы, если красарк все-таки не придет. Не ее это любимое занятие – абсолютное безделье.

В глубине души Айка корила себя за то, что не бросилась с кулаками на агентов ОПНО. Они уносили человека, который спас ее от жесточайшей участи. А она стояла за дверью, затаив дыхание. И все же… Что могла она сделать против 3-х метровой груды мышц и мяса?

Муки девушки прекратились, когда в дверь, наконец, громко постучали. Все же проводник прибыл, хоть и опоздал на добрых несколько часов. В конце концов, Айка тоже всегда опаздывала.

Кригрейн энергично поднялась с кровати и прошла в коридор. Тело перестало болеть. Ренебодерин сработал отлично. Девушка открыла дверь и отскочила из-за какого-то пронзительного испуганного писка. Красарк, по размерам уступающий среднестатистическим показателям своих сородичей, испуганно выдохнул и оперся на колени.

– Ты что, совсем больной?! – Айка круглыми глазами смотрела на крысу.

– Простите меня, о чарующая человечья женщина, я немного пуглив. – Красарк пытался отдышаться, схватившись за сердце. – И работа моя ничуть не способствует укреплению моих слабых нервов. За что ж мне…

– Так, парень, давай с тобой сразу договоримся: любезности свои идиотские ты прекращаешь, или я тебя прибью за первым же поворотом!

Красарк съежился от страха.

– Гъмиък Пътръи Тъдуъф, воинственная человечья женщина, настоящему красарку тяжело не выказывать своей восхищение собеседником, но я потрачу все свои силы, чтобы не воспевать твои лучшие качества!

– Потрать все свои силы, чтобы хотя бы представиться.

– Ох, как же я бескультурен! – Красарк театрально закрыл лицо рукой. – Я Римгрий Готенбурий, и я твой проводник!

Римгрий протянул руку для приветствия.

– Айка Кригрейн. – Девушка неохотно пожала руку красарку. Вопреки ее ожиданиям, рука крысы была чистой. Более того, от Римгрия очень хорошо пахло качественным шампунем.

– Ладно, проходи. – Айка отошла от двери. – У тебя есть план?

– Разумеется! Я очень хорошо продумал наш маршрут, и готов тебе все-все рассказать!

– Пошли на кухню.

Римгрий прошел на кухню вместе с Айкой и расстелил на столе бумажную карту Старгрома. Красарк подскочил, когда картой случайно снес со стола жестяную банку.

– Вот здесь. – Готенбурий прокашлялся. – Это твоя квартира. Практически на самой окраине Восточного района. Покинуть район мы можем по этим двум дорогам, зависит от ситуации. Здесь мы подойдем к воротам Мертвого района. Со мной тебя туда пустят. Передохнем в баре «Серебряная вилка». Оттуда двинем по единственной дороге в Северный район. В этом районе есть выход в небольшую лесополосу, где и располагается еще одна дорога в Синий район, а там уж ты свое ОПНО и найдешь!

Изначально, бары Дользандрии были заведениями, где люди исключительно пили и били друг другу морды. Однако возросшая необходимость в ночлеге привела к тому, что бары расширились и тоже стали предлагать съемные комнаты.

– Звучит очень сомнительно, крысеныш… – Айка задумалась.

– Ты должна доверять Римгрию, о скептичная человечья женщина! – Возразил красарк.

– Тут есть несколько загвоздок. – Айка указала пальцем на карту. – Во первых, Северный район разделяет посередине основная улица. Ты уверен, что мы пройдем без проблем?

– Конечно! Военные не суют носа дальше своих застав!

– И вот вообще никаким образом не патрулируют основную улицу?

– Нет, о дражайшая сторонница скептиков!

– Слушай, ты достал со своими восхвалениями.

– Я стараюсь держать себя в руках!

– Ладно, речь не о том. Хорошо, мы минуем Северный район. Я вижу четыре пути, по которым мы можем пройти. Однако, чувак, ты можешь мне уверенно сказать, что входы в Синий район, где расположено ОПНО, никак не охраняются?

– Охраняются! Еще как охраняются, о недове… прошу прощения. Дорога, которую я тебе показал, охраняется менее всего, но это и не важно. Я проведу тебя путем, которого нет на карте.

– Дом контрабандистов?

– Ты разрушила мою интригу! Ты местная?

– Когда-то была.

– Эх, я тебя понял.

Красарк с довольным лицом свернул карту и положил себе в рюкзак.

– Выступать нужно уже сейчас. – Весело сказал Римгрий.

– Конечно сейчас, ты и так опоздал на несколько часов.

– У Римгрия возникли небольшие трудности, отчего ему пришлось задержаться!

– Мне только косуху накинуть, и я готова.

– Как тебе будет угодно!

Айка ушла в зал и взяла свою любимую косуху. На улице жарко, но порывы ледяного ветра не давали спокойно походить в майке. Хотя Айка не снимала косуху даже летом. С ней она чувствовала себя защищенной. Множество воспоминаний было связано с этой косухой. Девушка оделась, взяла небольшой рюкзак, который ей подарил Таверий, и вышла в коридор, где ее ждал Римгрий.

– Готова?

– Да. У меня в рюкзаке еды и воды на пару дней. Мне хватит?

– Хватит, хватит! Мы долетим до Синего района, словно ветер!

– Что-то не верится.

*

Карзах сидел в одиночной камере с грязным окном, укрепленным решеткой. С потолка постоянно сыпалась побелка. Давно не крашеные стены выглядели жутко. На самом деле, Карзах прожил в подобных условиях пять лет. Только в комнате людей было больше. Казарма в болотах Пограничного Круга была в еще более плохом состоянии, чем тюремная камера. Солдаты Дользандрии постоянно болели и травились привозимым провиантом. Лишь когда Карзах возвращался с деревенской едой, бойцы с удовольствием уплетали нормальную пищу. С потолка сыпались тараканы, а вечерами съедали комары.

Тем не менее, даже после смерти Ленграны Карзах сумел сохранить веру в людей. Он искренне верил, что каждому со временем воздается по заслугам. Сейчас эти монстры сидят на очень высоких постах: смотрители военного района и контролеры военного раздела. В Дользандрии это очень высокие звания, очень уважаемые. Эти звери теперь сидят и отправляют молодых людей в болота Пограничного Круга, жрут на официальных мероприятиях, посвященных армии, скандируют по телевизору, чтобы молодежь бросалась за них на пулеметы и танки. Эти мрази до самого конца будут стоять за режим, который кормит их свиные рыла. Насильники, убийцы, садисты, выродки и деграданты сидят на высоких постах Дользандрии. Сидят и пропагандируют насилие. А Карзах все еще продолжает верить, что жизнь их накажет.