Николай Шамрин - Современные хроники славного города Засарайска

Антонов почувствовал, что жизнь возвращается и пресловутый тумблер снова встал в положение «on». Вот только с идеями… Он присел в кресло и с надеждой посмотрел на верную соратницу.

– Да нет, Светлана. Вы всё сделали правильно. Я просто устал! Наверное. Совещание никак нельзя отменить? – вопрос прозвучал до отвращения жалко, как-то по-детски, что ли. – Ну, там… Не знаю, сказать, что нас в область неожиданно вызвали?

– Макар Семёнович! Вы успокойтесь, расскажите всё-всё. Я уверена, что вы знаете, что делать. Знаете… Просто Вы устали. А проанализируете, и всё станет на свои места!

Министр поднялся и, прохаживаясь по кабинету, подробно рассказал секретарю-референту о ходе совещания у мэра. Он старался быть предельно объективным, но как-то непроизвольно отводил себе главную роль инициатора и вдохновителя. Светлана слушала очень внимательно, делая какие-то заметки в блокноте. Антонов закончил рассказ и остановился в центре кабинета.

– Вот так и было. Может, зря я так? Может, несвоевременно? Наверное, они ещё не доросли? – руководитель не скрывал свою озабоченность. – Наверное, надо дать отбой совещанию? Под благовидным предлогом. Тем более сегодня пятница!

– Ни в коем случае, Макар Семёнович! Это – шанс, ваш шанс всем показать, кто на самом деле первое лицо города! – несмотря на горячность слов, секретарша сохраняла спокойствие. – Проблемы надо решать по мере их поступления. Во-первых: Савелий Сергеевич однозначно присвоит себе роль генератора. Ну и пусть! Время всё расставит по своим местам! Во-вторых: на нашем совещании не поднимайте вопрос о грядущем присоединении. Это действительно не ко времени. Там должно быть всего два вопроса: готовность учреждений к новому учебному году, а также надо предложить директорам выдвинуть кандидатуру на должность руководителя новой перспективной школы, но без подробностей! Для них это будет интрига. Они потеряются в догадках! Ваш авторитет укрепится, что не будет лишним после истории со счётами и калькуляторами. Вот и всё! Разрешите идти?

Антонов посмотрел вслед уходящей сотрудницы и подумал: «Всё-таки это настоящее искусство – подбор кадров!». Он опустился в кресло и стал готовить тезисы своего выступления к совещанию.

Владимир Владимирович не тратил время даром. Он спустился в подвал, где его стараниями был оборудован спортивный зал, поиграл со штангой, постучал ногой по боксёрской груше и с удовольствием постоял под ледяной струёй душа. Взбодрившись, стрелой промчался на четвёртый этаж и вошёл в кабинет. Два сотрудника его отдела покорно ожидали прибытия шефа, синхронно жуя резинку.

– Ну чо, Лука? – продемонстрировал свою близость к начальству Олег. – Прошёл сходняк?

Великолукский сел на край стола, вытащил из кармана телефон и внимательно посмотрел на соратника.

– Слушай ты, опоссум! Я тебе сколько раз говорил – обращаться ко мне по имени и отчеству! А? – начальник отдела и сам не знал, откуда взялся «опоссум». – Или тебе по башне настучать?

– А чего сразу этот… хрен знает кто? – было видно, что Олежка сильно обиделся. – Не по-пацански так!

– Ладно, забей! Сам не знаю, чего нашло, – Владимир Владимирович примирительно улыбнулся, – на сегодня всё! Все свободны. Мобилы не выключать и много не бухать. Если что – сразу ко мне. У меня сегодня вечером тема серьёзная. И ты, Тоха, тоже будь на стрёме. Усёк?

Дождавшись, когда за коллегами закроется дверь, Лука пересел в расшатанное кресло и посмотрел на телефон: «Позвонить, что ли? Ведь наверняка трубу не возьмёт!». Великолукский решительно отложил гаджет в сторону и достал из бумажника фотографию Анфисы.

– Сколько ты мне ещё голову морочить будешь? – спросил вслух Владимир Владимирович. – Подумаешь… редактор газеты! Су… ты неблагодарная, а не редактор!

Успокоившись, Лука хотел засунуть карточку в шредер, но в это время на столе завибрировал мобильник. Мелодию для своего звонка Анфиса выбирала сама, поэтому и угадывать не было нужды.

– Да? Чего надо? – Лука придал голосу стужу и металл. – Или ошиблась номером?

Девушка рассмеялась на удивление чистым, неиспорченным смехом, от которого у Владимира Владимировича всегда заходилось сердце, и кожа покрывалась мурашками.

– Обиделся? А, Лукашка? Не обижайся, зайчик! Не могла я на собрании отвлекаться, тема-то важная! Но за ревность – спасибо! Приятно… и не забудь, жду тебя сегодня в Академгородке. Подруливай часикам к девяти. Окей?

Лука почувствовал себя на седьмом небе от счастья, но не успел ответить. Девушка выключила мобильник. «Вот чертовка! – с любовью подумал он. – Конечно, приеду!».

Анфиса положила смартфон в клатч и посмотрела на собеседника, сидящего за рулём:

– Всё правильно?

Мужчина ответил, не поворачивая головы:

– Да. Вы – умница! На вечеринке попробуйте узнать подробности. Откуда у Савелия Сергеевича идея взялась? Может быть, Владимир что-то знает. Вас подвезти?

– Да, домой. Надо пёрышки почистить. Сегодня много народу будет. Весь бомонд, – Анфиса улыбнулась, – может, и вы подъедете?

– Нет… терпеть не могу ваш «бомонд» …

Хуже всех чувствовал себя Иосиф Ибрагимович. Нет, его не мучила совесть из-за неприятностей Алевтины Михайловны; в конце концов, она сама виновата, что поддалась его уговорам и полезла с глупыми вопросами к руководству! У него по жизни много было неприятностей. И всё из-за странного отчества. Как в том фильме. Евреи считали его гоем (в современном прочтении), Кавказ признавал Мулермана чистым евреем и не то, чтобы недолюбливал, наоборот, даже прощал ему эту нелепицу за песни, к которым он, Иосиф Ибрагимович, не имел никакого отношения.

В кабинете главбух не стал садиться в кресло и остановился у окна.

– Бред какой-то! Первая же проверка покажет, что я во всём виноват, – мысли путались, и было уже не до логики, – я же главбух! А значит, виноват уже по определению. А теперь ещё и расширение! Ещё Впердяки присоедините! Сколько мне теперь будет светить? Лет десять? Нет, надо звонить в столицу.

Мулерман успокоился. В конце концов, бухгалтерия – только отдел в финансовом управлении. Вот только начальника управления ни разу на совещания не приглашали. Иосиф Ибрагимович, кстати, ни разу и не видел его – начальника управления. Остерман возражал. Почему?

– Здравствуйте, Яша! Тут… вот какое дело, – главбух точно знал, что там, в столице, его слушают очень внимательно, – Савелий вообще нюх потерял… Впердяки решил присоединить. По примеру столицы. Представляете?! У нас не Засарайск, а какой-то Впердюкинск получится!

Собеседник, казалось, потерял интерес к разговору:

– Да хоть Говн… жо… пинск! Тебе-то что? – Яков уже хотел положить трубку. – За чистоту языка обидно?