Филипп Тагиров - Автоэротизм

Солнце выжгло почти все краски этого мира. Немая, какая-то почти бесцветная пустыня казалась накрытой таким же пустым и бесцветным небом. Серые от пыли стебли сухороста и редкие кустики пустошника учились не отбрасывать тени, чтобы вместе с тем ускользнуть от солнечного жара. Горячий ветер, то вдруг приходящий из ниоткуда, то беспричинно теряющий себя среди выгоревших камней, был обесцвечен до полной прозрачности. Скитальцы перекати-поле, подпрыгивая, катились прочь, но Энтони-то хорошо понимал, что, куда бы они ни ушли в своем странствовании, повсюду их будет ждать только немая и бесцветная пустыня.

В этой же бесцветной пыли почти по щиколотку утопали и армейские ботинки Энтони. Утопали не первый год. И едва ли не безнадежно. Энтони захлопнул дверцу Энжи и, не спеша, направился к обветшалой и покосившейся каморке заправщика. Деревянные доски, местами обшитые металлическими листами, похоже, изнутри уже давно и упорно точил древоед. Энтони машинально провел пальцем по облупившейся краске и активировал терминал заправки. Ну, сколько тебе, девочка моя? – мысленно обратился он к Энжи. – По полной, да? И с недоумением уставился на монитор, когда терминал сообщил ему, что не получится не только «по полной», но и вообще никак. Энтони забрал пустой чип и достал из кредитницы другой. Он тоже оказался пуст, высосан до последней копейки. На третьем обнаружился положительный остаток, но его было явно недостаточно, чтобы утолить жажду Энжи. Наконец, Энтони посчастливилось вытащить чип, на котором хватило кредитов, чтобы расплатиться за бензин.

– Проблемы, сынок? – участливо спросил показавшийся из каморки заправщик, пока Энтони наполнял бак Энжи.

Энтони покачал головой и поблагодарил за заботу.

– Может, ищешь, где подзаработать? – поинтересовался заправщик, приближаясь.

– А что за работа? – спросил Энтони.

– Разная работа, – отозвался мужчина, задумчиво ковыряясь в ухе. – То, сё, пятое, десятое.

Энтони кивнул. Когда-то и ему приходилось цепляться за любой шанс сорвать десяток-другой кредитов. И эта работа по преимуществу тоже была пыльная работа.

Садясь в Энжи, он махнул на прощание заправщику, и тот помахал ему в ответ. Да, конечно, сейчас у тебя есть работенка получше, но стоит ли зарекаться, кто знает, может, уже завтра я буду для тебя единственным просветом к литру горючки и глотку воды?

Тронувшись с места, Энтони пробил по компьютеру свои чипы – действительно, голяк или близко к тому. Он представил места, где его могли ждать, где он был свой, и подумал о том, как же он сейчас далеко от тех мест. Так далеко, что, наверное, не существовало такой навигации, которая могла бы привести его в те края.

Он еще какое-то время посмаковал последние минуты вольного странствия, вкушая, как они с Энжи протыкают собой бессмысленное, но по-своему величественное пространство Пыльной пустыни, и даже представил на кратчайшее мгновение, как он преобразовывает хоть крохотный уголок этой пустыни, как из трещин в сухой земле начинает пробиваться сочная молодая зелень , как справа, пока еще у самого горизонта, выстраивается настоящий лес , как… – и быстро одернул себя. Даже не будь он сейчас обнуленным, выжатым и опустошенным последней навигацией, навряд ли он решился бы на новую – уж больно крутой переполох, как ему представлялось, должен был он поднять среди охотников, и было бы неосмотрительно или даже безрассудно на какое-то время не уйти с радара и не залечь на дно. Ну что ж, прощай вольный стрелок, здравствуй, господин почтальон.

Он попросил Энжи соединить его с координатором, да, как всегда, по защищенному каналу, да, лучше сейчас, и да, он бы тоже предпочел, чтобы они и дальше мчались навстречу радуге, но да, милая, ты же все понимаешь, чтобы кормить и ухаживать за тобой и чтобы снова и снова догонять ускользающую радугу, как ни банально, нужны эти чертовы кредиты.

Координатор предложил Энтони стандартный заказ: доставка того-что-никто-не-должен-видеть из пункта А в пункт Б. Энтони оценил иронию, услышав, как называется пункт А, и криво усмехнулся. Энжи уже проложила маршрут и взяла управление на себя, прямо до пересечения с XR00S62, потом на восток, до tY18G54, потом на юг, точнее, на юго-юго-восток, а там уже и приехали.

Энтони оторвался от карты и увидел три дрожащие иглы, воткнутые в горизонт далеко впереди. Пока еще далеко, никогда не знаешь, чего ждать от пылевых смерчей. При благоприятном раскладе он помашет им ручкой, уже удаляясь по XR00S62. При неблагоприятном – придется трястись по бездорожью, обходя напасть. О самом неблагоприятном раскладе Энтони предпочитал не думать. Если один из этих смерчей накроет Энжи, единственным спасением для них будет только новая навигация. Но в настоящий момент первый расклад представлялся ему наиболее вероятным. Чуть прибавить газу и показать язык сукиным детям, я не ваш, я ушел.

Энтони снова припомнил детали полученного заказа и посмеялся. Место, где он должен был забрать «посылку», называлось «Новая надежда».

«Новая надежда» оказалась безрадостным, нищим селением. Налитый кровью далекий шар, поднимавшийся на востоке над грядой холмов, высветил все то, что ночь стыдливо скрывала. Энтони прикрыл за собой заедающую и скрипучую дверь фургончика, переоборудованного под мотель, где он провел остаток ночи, и отметил, что другие фургоны, служившие жилищем местным, и немногие сохранившиеся лачуги, как правило, не могли похвастаться наличием даже такой двери. Проемы в их слепых, изъеденных ветром, песком и безнадегой лицах занавешивали куски выгоревшей ткани и какой-то целлулоидной дряни. Над станцией заправщика криво торчал переживший Катаклизм щит со все еще разборчивым и вселяющим непоколебимый оптимизм лозунгом старой Корпорации: «Наши дороги – путь к Вашему успеху». По дороге мимо заправщика, равнодушное к любым обещаниям, катилось одинокое перекати-поле. Толстая женщина с мозолистыми руками кивнула ему от ближайшей хибары, откуда доносился прогорклый запах горелого масла. Он кивнул в ответ, но больше рассеянно, чем приветливо. Он расплатился за ночлег еще по прибытии – спасибо координатору за перечисленный аванс – а завтракать он обычно предпочитал с Энжи. Энтони закурил. Дальше по пыльной улице одна из лачуг с трудом выплюнула пару стариков, в лохмотьях и босых, которые, покачиваясь и показывая на него друг другу, неуверенно двинулись в его направлении, и Энтони понял, что, похоже, ему стоит валить из этого позабытого богом места, пока «Новая надежда» не впитается в его душу, как ее запах уже впитался в его волосы и одежду. Мистер Инкогнито, передавший ему посылку, не стал задерживаться здесь и минутой больше, чем потребовалось, чтобы удостовериться в том, что Энтони – именно тот человек, которого прислал координатор, и вручить ему груз. Энтони и сам готов был последовать его примеру, но несколько часов сна настойчиво требовали его внимания, и соблазн поспать на кровати оказался слишком велик. Это не было для Энжи, припаркованной тут же на стоянке, изменой, ведь снилась ему она, Энжи, она и радуга.