Евгений Кострица - Портной

– Но у вас же особенный кинотеатр! – подыграла Агафонова, старательно изображая наивную дурочку. – Меня восхищает, что в ваших фильмах сюжет «плавает»! Никто не знает, чем он закончится, каждый раз всё происходит по-новому! Говорят, события непредсказуемы, а персонажи ведут себя настолько правдоподобно, будто существуют в реальности!

– Реальность не обязана быть правдоподобной, в отличие от вымысла, который изначально создают с расчётом на потенциальную убедительность. А вот это уже коммерческая тайна и патентованная технология! – сухо ответил Кицум. Он на эти восторги не купится. Не даст даже намека.

Девушка раздосадовано нахмурилась и отвернулась. Печёнкин понимающе хмыкнул – клиент не раскололся, но попробовать стоило.

Ступеньки возмущенно отскрипели каждый шаг по лестнице. Кицум толкнул одну из нескольких десятков дверей на втором этаже и пропустил гостей вперед. Центр комнаты занимала серебристая яйцеобразная ванна, подсвеченная нежно-голубым.

Бесшумно сработал сервопривод, и крышка из матового стекла поднялась. Капсула казалась элегантным чудовищем, сонно зевнувшим при виде пары чиновников. Кицума всегда бесила даже не их жадность, а пугливое лицемерие и жалкие потуги на поучающую мораль, словно они жили в стране идиотов. В те же Средние Века всё обстояло гораздо честнее: был феодал, приближенные к кормушке особи и быдло, которому не так повезло при рождении. А сейчас тот же иерархический принцип преподносился уже высшим достижением социума.

– Как вам, Екатерина Ивановна? – в тоне Печёнкина угадывались нотки иронии.

– Морфей В443, класс ААА, закрытая коллекция… – девушка осторожно провела ладонью по изящным обводам капсулы, похожей на дорогой спортивный болид.

– Соответствует нормативам? Не дымит, не пахнет, нигде не жмёт? – игриво спросил статс-советник, остановив нарочито жадный взгляд на ее груди.

Кицум тотчас понял, как заработан шеврон эксперта. А почему нет? По крайней мере, это еще человечно. Всё лучше, чем мастурбация с механизмами.

– И все той же марки? – деловито спросила Екатерина Ивановна, срезав улыбку Печёнкина пренебрежительной гримаской. Вероятно, девушка осталась невысокого мнения о его мужественности. – Сколько их здесь?

– Пятьдесят, – нехотя ответил Кицум. – Абсолютно легальные. Сертификаты и техпаспорт есть на каждую, но мы редко используем все сразу. Фильмов на полсотни ролей почти не пишут. Жаль, но каждый клиент предпочитает прожить историю главным героем. За вторые роли нам платят гораздо меньше.

– Но, как полагаю, особых проблем нет? – пошевелил ноздрями Печёнкин, будто принюхиваясь. Должно быть, супостат чувствовал исходящий от касс запах денег, а чужой финансовый успех всерьез расстраивал.

– У нас нет. А у вас есть доступ к моим налоговым декларациям. Там всё подробно расписано. Мы очень стараемся, чтобы клиенты оставались довольны. Поэтому и не понимаю, чем вызван ваш интерес. Так мне объявят, наконец, суть претензий? – раздраженно спросил Кицум, демонстративно захлопнув капсулу у чиновников перед носом.

– Конечно-конечно… но случай весьма необычен, – замялся Печёнкин. – Одна из клиенток получила повреждения… м-м-м… внутренних органов.

– Ах, вот вы про что… – озабоченно кивнул Кицум, пытаясь изобразить сожаление из-за столь досадного недоразумения. – Мы не имеем права обыскивать наших гостей или ставить над каждым из них по охраннику. Порой в капсулы тайно проносят кустарные или не сертифицированные приспособления. Они могут добавить особые ощущения, даже если куплен самый дешевый билет. Это как зайти в дорогой ресторан со своим коньяком, понимаете? Если гость отравится, то кому придет в голову обвинить бар?

– Но вы несете ответственность, раз такие устройства можно подключить к интерфейсу! – возмутилась Екатерина Ивановна, видимо, из женской солидарности с жертвой несчастного случая.

– Если разъем подойдет, то подключить можно даже утюг. Обратитесь к производителю. Некоторые умудряются навредить себе вилкой, но это не повод их запрещать! – горячо возразил Кицум. – К тому же мы пускаем только совершеннолетних. Страховка и пятьдесят страниц типового договора! Наши юристы…

– Нуждаются в повышении квалификации, – продолжил за него статс-советник. – Посылайте к нам, раз ваши ребята не в курсе. Есть специальная программа. И не так дорого. С апреля вступили в силу поправки в Закон о Трансплантации…

– А при чем тут ваш чертов закон? – не выдержал Кицум, ненавидя киборгов, чиновников и особенно их помеси в любой пропорции.

– Один из важных органов вашей клиентки не достиг совершеннолетия. А, согласно этим поправкам, официальный возраст отсчитывается по самому молодому…

– То есть, если она надует себе губы и задницу, то станет практически новорожденной? Да я помню ту дуру! – взорвался директор. – Вы бы видели, что за агрегат она с собой притащила! Но мы вошли в положение и ей хорошо заплатили!

– Видимо, недостаточно, – согласно кивнул Печёнкин. – У нее есть права, а у вас правила. А еще лицензия и социальная ответственность. Ваша, несомненно, щедрая компенсация эту несчастную женщину не устроила.

– Так была еще и страховка!

– К сожалению, тут явно нестраховой случай, – озабоченно покачал головой статс-советник. – Бедняжке рассмеялись в лицо. После этого она включила в исковое заявление еще и моральный вред на астрономическую сумму. Мы не можем оставить без внимания эту претензию, даже если суд встанет на вашу сторону. А наши штрафы вы знаете.

– Ладно. Раз пришли без ордера, еще можно замять дело, – тяжело вздохнул Кицум, предвкушая серьезные финансовые потери.

– Не могу ничего обещать. Будет непросто, – поиграл бровями Печёнкин, – но давайте попробуем. Мы хотели бы взглянуть на конфликт изнутри. Но для этого нужны билеты. Пока только на «Годзиллу». Причем обязательно на главных героев.

Кицум чертыхнулся про себя, едва удержавшись, чтобы не ткнуть кулаком в откормленную наглую морду. Один боковой в челюсть надолго бы вырубил жирную тварь. А пока та валяется, хорошо бы задрать форменную юбку уважаемой Екатерины Ивановны: девица давно строит глазки.

Впрочем, от денег та клиентка всё равно не откажется. А их предложение намного хуже, чем деньги! Заявление – лишь предлог для серьезной проверки. Итог почти всегда один – конфискация. Нет, просто так не отвяжутся. Начнут с малого, но рано или поздно потребуют долю в бизнесе. Львиную долю.

– Но всё же занято! Если даже устроить вам внеплановый персональный сеанс, то где взять остальных? Фильм ровно на тридцать пять человек. А если подарить билеты другим, то пойдут слухи! Я не могу набрать людей в обход очереди! – Кицум нервно ходил туда-сюда, зная, что объяснять бесполезно. Им плевать, если дело всей его жизни загнется.