С. Малиновски - Вечная история

Четвёртый миф – боязнь солнца. Кое-что в нём верно. Как вы знаете на собственном опыте, первые два-три месяца, когда идёт перестройка организма, наша кожа полностью теряет пигмент, который защищает её от ультрафиолета. То же самое происходит с глазами. Поэтому даже при минимальном освещении вы рискуете получить обширные ожоги. А полуденное солнце может привести к летальному исходу. Чуть позже пигмент частично восстанавливается, но в недостаточном количестве, и самое главное – он не вырабатывается при нахождении на солнце. Именно поэтому мы не загораем. Это, конечно, не очень приятно, но не смертельно.

Миф пятый – серебряные пули. Это действительно опасно. Обычные пули в нашем теле просто растворяются. Благодаря нанам, это происходит достаточно быстро. Но серебро является антисептиком и убивает микроорганизмы, и наны, к слову сказать, не являются исключением. Поэтому серебро остаётся в ране. Это весьма болезненно, а если пуль много, то это приводит к затруднению двигательных функций и к смерти, если их вовремя не извлечь. Есть, кстати, ещё один неприятный вариант – благородные металлы. Золото, иридий, платина. Эти металлы инертны и ничем не растворяются. Большое количество любого из этих металлов в организме затрудняет его работу и восстановление, что тоже может привести к летальному исходу. К счастью, никому не пришло в голову тратить бешеные деньги на изготовление столь дорогих пуль.

Миф шестой – кол в сердце. Вообще-то я бы с удовольствием посмотрел на любого из этих мудрецов, после того как им в грудь вколотят палку. Тут уж безразлично, вампир ты или человек. Но есть некоторое отличие. Человек от такой процедуры, независимо от материала, гибнет на все сто процентов, вампир – не всегда. Кол должен быть действительно деревянным.

Железный, как я говорил выше, растворится почти сразу, ну, ещё минут пять уйдёт на регенерацию сердца. А вот для дерева, поскольку это органика, нужно время, притом достаточно длительное. Поэтому, если кол был массивным и его вовремя не извлекли из тела, то да, вампир умрёт.

Теперь рассмотрим эти и другие, менее распространённые, суеверия более подробно…

… Это было тоже интересно, но слишком специфично, а потому не очень понятно. Разобрался я во всём гораздо позже, а пока усвоил главное: ограничение в питании и тщательнейшее соблюдение гигиенических норм. Стали понятны истоки немереного размножения и такой же смертности вампиров в Средние века. Они просто вымирали от грязи, отравлений и инфекций, стараясь при этом любыми способами восполнить свои потери. И если чума им была не страшна, то оспа и грипп косили их сотнями, особенно молодых. Кстати, некоторые необразованные или насмотревшиеся глупых американских фильмов (что, между прочим, одно и то же) граждане думают, что зараза к вампирам не пристаёт, – очень даже пристаёт. А так как мы более живучи, то и мучиться приходится дольше. В истории известен случай, когда вампир подцепил сибирскую язву и прожил с ней двадцать лет. Представляете, на что он стал похож?… Вот так и рождаются сказки про живых мертвецов. Как ни странно, но спасением для вампиров стали монастыри. Некоторые из них были полностью основаны ими. Туда собирались те, кто осознал, как губительны для нас теснота и грязь. Эти обители отличались строгим уставом, прекрасными угодьями и стадами, братья имели отдельные кельи, ежедневно мылись и ради спасения не только души, но и жизни были согласны отмахиваться от мух крестным знамением.

Именно в этих монастырях начали собираться новые библиотеки. Епископы поощряли тягу монахов к изучению естественных наук, медицины, сбору утерянных знаний. И именно отсюда в мир вышли первые истинные инквизиторы. Их было около полусотни. В их задачу входило обнаружение и уничтожение своих соплеменников, которые к тому моменту совсем обнаглели и охотились иной раз среди бела дня. Великие Магистры объявили на озверевших вампиров Охоту – никому не хотелось из-за горстки недоумков получить в сердце кол. К сожалению, идею подхватили люди. А так как они просто не представляли, с кем должны бороться, плюс невежество и суеверия, то и запылали по всей Европе костры, на которых во имя человека, учившего любви и миру, тысячами горели ни в чём не повинные жертвы. Ведь настоящие виновники этого безобразия почти никогда не попадали в руки человеческого правосудия. Это ещё больше сократило население и заставило уцелевших вампиров соблюдать жесточайшую дисциплину и осторожность.

… Наконец обучение в школе закончилось. Как и два года назад, мы вновь стояли на плацу. Но теперь на нас была парадная форма и погоны с новенькими звёздочками. Все формальности были соблюдены, и прозвучала долгожданная команда:

– Училище! Равняйсь! Смирно! К торжественному маршу, дистанция десять шагов, первая рота прямо, остальные – на пра-во! Шагом марш!

Грянул марш «Прощание славянки», и «коробки» выпускников последний раз двинулись по плацу школы мимо трибуны с почётными гостями. Возле трибун звучала команда: «И раз!», все мы, вытягиваясь в струнку, поворачивали голову в сторону начальства. На трибуне стояли и люди, и вампиры. Я был очень удивлён, когда в этой толпе увидел Батю, который стоял рядом с моим учителем. На торжественную часть он явно опоздал и появился только сейчас. Я обратил внимание на то, что все школьные вампиры невольно напряглись. Почти никто и никогда на людях не видел двух Гроссмейстеров одновременно. А сегодня этот необычный случай был налицо.

Ну, присутствие Гроссмейстера Болграда было понятно. Нас ему представили в первый же день учёбы, и на выпуск он тоже должен был явиться. Но появления Гроссмейстера ограниченного контингента советских войск в Афганистане явно никто не ждал. Объяснением этому не могло служить даже то, что добрая половина нашей учебной роты была из Афгана.

С плаца мы прошли в казармы, где и получили приказ разойтись. И уже через несколько минут туда же подтянулись все – гости, семьи и сослуживцы. Около нашей казармы оживление было несколько меньше, чем у других. Сказывалось отсутствие родни. После поздравлений и радостных рукопожатий я, как можно более незаметно, чтобы не обижать ребят, постарался выбраться из толпы. Почему-то учитель ещё не появился, и мне стало очень обидно и неуютно, но тут я увидел, что ко мне пробирается майор. Я сразу повеселел. За ним, как это ни странно выглядело, бодрым шагом шёл Батя. Мы обнялись с учителем, а полковник крепко пожал мне руку.

– Хорош! – весело подвёл итог Батя, а майор довольно улыбнулся.

Я терялся в догадках, чем же привлёк внимание столь высокой персоны.

– Так, родственнички! Облобызались и хватит! У нас ещё куча дел! В том числе и банкет у местного Гроссмейстера! – посмеиваясь, объявил полковник, отпуская мою руку.