Лев Аскеров - Месть невидимки

— Второй её приступ. Опять на неё нашли видения… После него она так и не пришла в себя.

— При первом тоже присутствовал? — допытывался Караев.

— Нет. Мама видела. Она рассказывала… Говорит, Сафура вышивала. Спокойно. Под нос мурлыкала себе. Потом порывисто поднялась с места и выбежала на балкон. Раскинула руки. Громко, как будто по-птичьи заголосила и ни с того ни с сего с лёгкостью запрыгнула на перила. Как ей это удалось — ума не приложу. Перила там высокие — полтора метра. Встав на них, Сафура, расставив в стороны руки, замахала ими… Наверное, вообразила себя птицей… У матери от страха ноги отнялись. Говорит, стягивала её оттуда в полном беспамятстве… Внизу собрались люди… Когда я пришёл домой, Сафура была в совершенном порядке. Даже успела шепнуть мне, что старой всё померещилось… Я бы тоже так подумал, если бы на следующий день те люди, кто наблюдал эту страшную сцену, не любопытничали: «Что такое приключилось с Сафурой?»…

— Хорошо. Всё понял, — остановил его Караев.

Азизов, настороженно глядя на ширму, за которой находилась его жена, всё это наговаривал чуть ли не шепотом.

— Можешь говорить в голос. Она не слышит. Она… — профессор подыскивал подходящее слово: — Она в гипнозе.

С этими словами Караев направился к пульту. Эльдар хотел последовать за ним, но профессор не позволил.

— Стой у телевизора! — велел он. — Как появится изображение, похожее на первый случай, — скажешь мне… Кстати, сколько времени прошло между первым и вторым приступами?

— Дней десять. Может, чуть больше, — наморщил лоб Азизов.

Профессор нагнулся над пультом, что-то тронул, и экран успокоился.

«Вставил штекер», — подумал Эльдар и в следующую секунду, метнувшись к пульту, сорвавшимся вдруг голосом выкрикнул:

— Выключите, доктор!

Караев перехватил его перед самым прибором.

— Идиот! Ты мне мешаешь!

— А где Сафура?! Там её нет! — глядя за ширму, дико вытаращился он.

Оттолкнув Эльдара подальше от прибора и от ширмы, Караев резко, по-военному приказал:

— Сесть! Мальчишка!

Азизов механически плюхнулся на стул. Однако он был полон смятения, шевелил губами, пытаясь что-то выговорить.

— Где жена моя? Там её нет? — наконец вылепетал он.

— Азизов, придите в себя, — переходя снова на «вы» — жёстко, но спокойно потребовал Караев и после некоторого раздумья стал объяснять:

— Сафура там. Она находится в сильном гипнотическом поле, идущем от моего прибора. Ты её не увидел, потому что сам вступил в полосу этого поля, — фантазировал Караев. — На экран, — он показал на монитор, — проецируется видеоряд самых ярких впечатлений, запомнившихся ей в здоровый период жизни. Находясь под гипнозом, её внутренняя энергетика, возбуждаемая моим аппаратом, передаёт на видео их изображение.

Не объяснять же этому, далекому от науки молодому человеку, что происходит на самом деле и почему за ширмой пусто.

Азизов пытался что-то сказать, но Караев не позволил:

— Вы хотите, чтобы я вылечил Сафуру? — повысив тон, строго бросил он.

Эльдар тряхнул головой.

— В таком случае не мешайте! Или выйдите вон! Или снова встаньте у монитора… Этим вы поможете мне и… своей жене.

— Всё будет в порядке? — с надеждой спросил он.

— Безусловно, молодой человек. Всё будет в порядке. Потом я всё вам объясню, — успокаивал Караев.

— Но там такое интимное. Очень личное, — Эльдар кивнул на монитор.

— Ах, вот в чём дело? — рассмеялся Микаил Расулович. — Я врач, Эльдар. И смотрю на происходящее глазами врача… Когда мужчина-гинеколог осматривает женщину или принимает у ней роды, их мужья не лезут на стенку, — терпеливо растолковывал он. — Если не хочешь, я смотреть не буду. Отвернусь… Но на мои вопросы ты обязан будешь отвечать.

— Хорошо, Микаил мялим. Я встану к видяшнику, — согласился Азизов.

Эльдару было стыдно. Ему ни за что на свете не хотелось, чтобы посторонний, будь он трижды доктором, видел бы эту сцену… Что его тогда толкнуло сделать это? Почему не сдержался?.. Поди разберись.

…К нему пришли друзья. И за обильными возлияниями они сидели чуть ли не пять часов кряду… Сафура безмолвно подавала и уносила одно блюдо за другим. В тот вечер она была потрясающе соблазнительной. И он ловил мимолётные, но красноречивые взгляды на ней своих охмелевших товарищей.

В самый разгар пирушки, пока друзья о чём-то самозабвенно спорили, он незаметно вышел на кухню. Сафуры, к его удивлению, там не оказалось. Он нашёл её в дальней комнате, мечтательно сидящей у открытого окна. Завидев мужа, Сафура устало улыбнулась.

— Разошлись, наконец? — спросила она.

— Ещё сидим.

Эльдар положил одну руку ей на шею, а другую на тихо вздымающиеся груди.

— Как ты себя чувствуешь? — поинтересовался он.

— Как ни странно, хорошо. Никакой головной боли…

А дальше… Дальше лучше не вспоминать. Да что вспоминать. Всё перед глазами. На экране…

Азизов залился краской. Значит, подумал он, этотслучай сильно врезался ей в память. Впрочем, ему тоже.

— Как часто у неё болела голова? — поинтересовался Караев. — С детства? После замужества? После родов?..

— После того, как она упала.

— Вот как! — удивился врач. — И, наверное, сильно ударилась головой? — предположил он.

Эльдар угукнул.

— Врача, конечно, не вызывали, — понимающе усмехнулся профессор.

— Не вызывали. Прошло само собой.

И тут на экране появилась другая картинка… Ярко освещённая комната. Прихожая, узнаёт Азизов… Сафура стоит у зеркала.

— Микаил мялим, смотрите, вам это будет интересно, — приглашает молодой человек.

На голове у женщины — туго стянутая бантом на лбу цветастая косынка. Лицо бледное, с едва зеленоватым оттенком. Под глазами иссини жёлтые вспухшие круги.

— Она ударилась затылком? — уточняет врач.

— Да, рана на затылке. Как вы догадались? — удивился Азизов.

— Я же всё-таки врач, — улыбнулся Караев и попросил рассказать, как всё произошло.

Эльдар пожал плечами. Подробностей он не знал. Случилось всё без него.

— Сейчас узнаем, — пообещал доктор, возвращаясь к прибору.

И точно. Азизов тотчас же воскликнул:

— Вот! Вот!

…Напуганная чем-то Сафура толкает наружную дверь. На улице, разинув рот — видимо орёт благим матом — прямо на земле сидит старшая дочка. Глазами полными слёз она со страхом смотрит на кровоточащую рану и что-то торчащее из нее.

Сафура прыжком пантеры оказывается рядом с ребёнком и одним взмахом руки выдёргивает из середины её стопы ржавый гвоздь. Потом, подхватив истошно верещавшую девчушку на руки, она в следующее мгновение взбегает вверх по лестнице. И тут-то всё и случилось. То ли она оступилась, то ли поскользнулась… Как бы там ни было, Сафуру словно что подбросило вверх. Падая, она думала о том, как уберечь ребенка. И ей это удалось. Немыслимым образом перевернувшись в воздухе, она затылком ударилась о каменное ребро ступеньки.