Виктор Новоселов - Рутинная работа

Всякий, кто бывал на море, замечал, что время здесь всегда бежит удивительно медленно. Сам воздух вокруг тебя кажется непомерно тяжелым, почти осязаемым. Даже секундной стрелке будто бы очень трудно двигаться по своей орбите. Здесь человек замечает, что перестает быть самим собой рядом с большой водой. Твоя сущность остается где-то за пару километров до линии прибоя и ждет там тебя. Будь ты хоть офисный клерк или известный хоккеист, неважно. Все эти личины терпеливо ждут где-то по обочинам дорог. Терпеливо ожидают того момента, когда хозяевам неминуемо придется возвращаться назад. Тогда по дороге домой человеку ничего не останется, кроме как вновь влезть в свою шкуру и вернуться в свой привычный мирок.

Можно даже почувствовать тот момент, когда твоя личина нарывается на непреодолимую преграду и отпускает тебя. Тот самый момент, когда скорый поезд выныривает из тоннеля, и ты краем глаза видишь вдалеке серебристую гладь воды. Тот самый легкий укол куда-то в живот, от которого все тело вдруг наливается теплом, и тебе неожиданно хочется глупо смеяться и много говорить.

Все! Порог пройден. Ты больше не региональный представитель международной компании распространяющей сантехнические изделия из латуни, произведенные другой крупной международной компанией в Китае, по лицензии третьей крупной международной компании из Италии. Теперь ты только человек и больше ничего. Дикарь, лишенный длинного списка обязанностей и правил. Человек, которому очень повезло и теперь ему ненадолго дозволяется освободиться от самого себя и прикоснуться к вечному.

Налетает легкий прохладный ветерок, и я немного поежившись, перестаю гипнотизировать точку на горизонте и теперь вижу картину целиком. Вечер спокойного безоблачного дня, такого же безмятежного как море передо мной. Я стою по щиколотку в воде и слушаю море. Мелкие волны то и дело накатывают на берег. Я тону. Я медленно, но верно ухожу в песок с каждой волной все глубже и глубже. Кто знает, лет через пятьдесят я погружусь в песок с головой, не надо смеяться, я в страшной опасности.

Но я не отчаиваюсь, я неотрывно смотрю на небо. Так получилось, что я стою лицом к востоку и закат скрыт от меня медленно разрушающимися древней горной цепью на западе. Бьюсь об заклад, они сейчас столь величественно окружены красным ореолом от заходящего солнца. И, кажется, что так было всегда, что уж тут говорить, эти горы начали разрушаться еще тогда когда мои далекие предки, наконец, поняли что мясо, поджаренное на огне вкуснее, чем сырое. И разрушатся окончательно только когда мои далекие потомки, наконец, домучают нашу бедную планету. Господи, как же ничтожен я, у которого всего сто лет срока, да и то только при хорошем раскладе, это же просто смешно. Я до смешного недолговечен, даже против каждой песчинки под моими ногами.

Каждая капелька воды вокруг меня уже существует четыре с половиной миллиарда лет. Континенты двигались, лед сковывал планету, родились и умерли динозавры, человек стал главенствовать на планете, появлялись и гибли построенные им города, и все это время вокруг них была одна и та же вода. Представляете, волна сейчас в одну секунду выбросила на берег целый пласт истории нашей планеты, вот эта капля – слеза, что была на глазах девушки, которую запечатлел Пикассо в своей картине. А вот эта побывала в том канале, что вырыли карфагеняне, чтобы окружить римлян во время последней для них войны…

Чайка пролетает надо мной и заливисто кричит, будто посмеивается над моими мыслями. Да, пожалуй, я и правда, слишком сильно вдался в области, где ничего не смыслю. Вернемся к делу, задачу я поставил перед собой следующую: спокойно стоять и не сводить взгляда с небосклона. А цель моя: засечь первую звезду. Я каждый вечер выхожу сюда и стараюсь увидеть эту заветную первую звезду, при виде которой принято загадывать желание. Я бы без труда нашел ее, но периодически мои мысли уплывают куда-то в область высоких материй, а когда я возвращаюсь назад в наш бренный мир, то на небе уже ярко горят десятки звезд.

Я абсолютно не суеверен, но именно здесь на море, почему то задался глупой целью поймать эту самую первую звезду. Разум в моей голове в недоумении сопротивляется, рекомендуя просто взять и посмотреть на карту звездного неба. Ведь стоит просто определить по ней самую яркую звезду и дождаться ее появления. Но здесь я не ищу научных путей. Моя личина научного работника осталась в нескольких километрах отсюда в терминале аэропорта, у нее не было с собой паспорта, и ее не выпустили из зоны прилета.

Из здания аэровокзала вышел уже просто человек, который теперь стоит на пляже и ловит первую звезду, медленно утопая в песке. Иногда так приятно отступиться от себя и посмотреть на мир глазами ребенка. Для тебя все ново, весь мир вокруг не изучен, ты дикарь который даже не задумывается о том, почему светит солнце и что за «небесное тело» у него под ногами. Да и сам термин «небесное тело» ему совершенно побоку. Все что знает дикарь это то, что именно ему, именно сейчас надо увидеть первую звезду.

А вот же она, первая звезда… А вон вторая… И третья, я опять все пропустил. Снова задумался. Дикарь снова переусердствовал в работе мозгами, когда надо было работать лишь глазами.

Я смотрю на личный терминал, закрепленный на запястье, уродливое технологическое новшество, оно мешает дикарю и не дает в полной мере оставить самого себя подальше. Но отказаться от него я не в силах, жду важное сообщение. Но сейчас он нужен мне лишь как часы, и часы эти показывают полдесятого. Я на всякий случай подношу терминал к уху, разумеется, электронный дисплей не тикает, но я что-то чувствую. Так и есть, время здесь явно движется медленнее. Электроника терминала отсчитывает секунду за секундой, но этот интервал будто несколько более протяжен, чем обычно. Знакомый такт замедлен, совсем чуть – чуть, но ощущается иначе. Секунда это время равное 9 192 631 770 периодам излучения, соответствующего переходу между двумя сверхтонкими уровнями основного состояния атома цезия-133. Навскидку я сейчас определил что в морской секунде 9 192 632 867 периодов излучения. Шах и мат наука, даже дикарь, вязнущий в песке и вновь упустивший свою звезду знает, что время не постоянно.

Вдруг я осознаю, что чувствую чье-то присутствие, кто-то крадется за моей спиной. Я не слышу, и не решаюсь обернуться, все это на уровне интуиции, но я уверен в своих ощущениях. Я знаю, кто это, я чувствую, как она подбирается поближе, стараясь произвести как можно меньше шума. Да она хочет испугать меня!? Вот негодница.

Я не вижу, но откуда-то знаю, что на ней одето легкое свободное платье, раскрашенное во все цвета радуги дизайнером-эпилептиком. А на ногах у нее белые теннисные туфли. Вероятно, я – экстрасенс. Да все сходится, я – дикарь-экстрасенс, эмпирически доказавший протяженность морской секунды, в данный момент, упустивший первую звезду и очень медленно тонущий в песке.