Павел Шумил - Процент соответствия

По дороге понял, что тусклые светочи в хомах испытателей — вовсе не презрительный жест в сторону авторов проекта. Это уступка чувствительным глазам девушек. Обманул Фалин, крабья икра!

От гнева остановился, ударив хвостом. Но учёный взял верх. Перебрал в памяти таблицы светимости, пересчитал в освещённость хома, сравнил с результатами калибровки остроты и чувствительности зрения. В хоме свистов поддерживалась комфортная для девушек освещённость. Парни оказались джентльменами — их проект ночного зрения не предусматривал.

В смешанных чувствах ворвался в «женское общежитие». Но хом пустовал. Поспешил в «холостяцкую берлогу». Застал двух свистов, увлечённых какой-то только им понятной игрой с эхом. Один, конечно, оказался Фалином. Вот кого Атран меньше всего хотел видеть.

— Я ищу Анту. Вы не знаете, где она?

— В Темноте, Охотник. Она теперь каждый день в Темноте.

Развернулся и понёсся в Темноту со скоростью курьерского шалота.

— Стой, охотник! — раздалось сзади. — Разговор есть.

— Не сейчас!

— Ты оставишь Светлячка в покое, понял?!

Атран резко развернулся. От неслышного свиста заложило уши. Тьма — хоть глаз выколи. Но чувства обострились, слух и боковая линия чётко лоцировали свиста.

— А если нет?

— Ты перестанешь мутить мозги Светлячку!

— Займись своим делом, студент. Не суй нос...

Словно тугая волна ударила в голову, заполнила моментально разбухший череп, заложила уши. Ещё и ещё раз. Сознание поплыло. Как во сне, Атран почувствовал, что переворачивается вверх брюхом и медленно всплывает. Покой, мягкий, как сон, расслабляет мышцы. Цветные круги перед глазами. Он в саду ароматов с Ардиной. Она где-то рядом... Нет, он с Ардиной в танцхоме танцует танец кула. Танцует танец кула... Танец кула... Но почему темно? Почему — танец? Он в темноте. Охотится на алмара? Опасность! Надо уходить!!!

Рванулся с места так, что спина заныла. Почувствовал, что пронёсся под... или над? — крупным телом, заложил полубочку и зашёл противнику в хвост. Противнику? Был же алмар. Куда делся алмар?..

Удерживаясь в хвостовой струе противника, Атран приходил в себя. Его атаковал Фалин. Как — потом разберёмся. Сейчас он растерян — потерял противника. Дно где-то рядом, до него пять-десять метров, не больше. Фалин медленно, как-то сонно кружит, сонаром проверяет горизонт. Сейчас ведь догадается, развернётся и опять — мягкой волной в голову...

Ярость атакующей кулы закипела в крови. Атран рванул вперёд и вверх, спикировал на спину свисту, намертво прилип присоской. Грубо выдернул рук-ки юноши из обтекателей, сжал мёртвой хваткой выше локтей. Враг нейтрализован. Боевые приёмы, словно картинки, мелькали в сознании. Не то, не то, укрутка — не то! Заработал хвостом, набирая скорость и с разгона вогнал противника головой в тонкий слой придонного ила. Фалин забился. Атран протащил его по грунту, зарывая в ил всё глубже. Ярость отхлынула. Фалин бился всё слабее. Атран разжал рук-ки, расслабил присоску и вдруг понял, что свист без сознания. Возможно, умирает.

Похолодев, на ощупь нашёл тело, выдернул из ила, ощупал голову. Рот широко открыт, но глотка забита песком и илом. Пальцами очистил, сколько мог, взял тело на нижнюю присоску, грудь к груди, настроился на контактное пятно...

Фалин был без сознания. Но Атран работал и с кулами, и с шалотами. Нахватался кое-чего у целителей. Минуя сознание, пробился к двигательным центрам, раскрыл жаберные щели и рот, рванулся вперёд, промывая дыхательные пути. Пальцами почувствовал, как поток выносит песок и ил.

Через пару минут Фалин пришёл в себя. Юношу скрутил приступ рвоты. Атран освободил двигательные центры и задумался: что дальше? Ясно, что юношу надо положить в стационар — в жабрах свербит, идёт кровь, разбиты, поцарапаны губы, повреждён и ноет левый глаз. Но что потом?

Парнишка прокашлялся и теперь издавал невнятные звуки. Впрочем, если прислушаться, вполне внятные. Только гортань словно судорогами сводит.

— Победил, да? Радуешься? Продемонстрировал боевые искусства. Радуйся, ты сильный, могучий! Но Светлячка мы тебе не отдадим. Можешь со мной что угодно делать, мы для тебя — отработанный материал. Только Светлячка не трогай, понял? Тебе что, других мало? Зачем ты её-то в Темноту тянешь? Оставь её. Она вторую неделю не своя ходит. Учёбу забросила, сутками тебя, урода, в Темноте ищет. Не ломай ей жизнь, сволочь. Не смей ломать ей жизнь. Она добрая, чистая. Она десяти таких, как ты, стоит, понял?

— Дурак ты, парень, — тяжело произнёс Атран. — Я в таком же мутном омуте, как она. И я вторую неделю не знаю, что с собой делать.

Как ни странно, Фалин его услышал.

— Так что ж ты её обманываешь? Не обманывай её. Назови себя. Ты же для неё безымянный охотник из Темноты. Или боишься хвостом по рылу получить?

— Боюсь, — сознался Атран. — Но сегодня я искал её, чтоб назвать себя и получить хвостом по рылу. Ты мне помешал.

Парень притих, только изредка судорожно взбулькивал. Потом несильно дёрнулся, пытаясь освободиться.

— Так и потащишь меня вверх брюхом, как добычу?

Атран вышел из слияния, рук-ками перевернул тело под собой и вновь взял на присоску.

— Куда ты меня ведёшь? — спросил Фалин.

— В медсектор. У тебя глаз повреждён. Сейчас залечить легко, потом будет сложнее.

— Не пойму я тебя. Ты же кипел от ненависти. Меня на куски разорвать хотел. Кулам скормить. А теперь — в медсектор...

— Тебя? Кулам???

— Подробно так показал, с картинками.

— Ты что, мысли мои... А, так ты на пятне оказался! Познакомился изнутри с работой охотника, поздравляю. Обычно такое только кулы видят. Сам, впрочем, и виноват. Не знаю, как ты меня оглушил, но ты оказался на месте кула, а я вёл бой. В бою случается, по голове получишь, всё на рефлексах.

Некоторое время двигались молча.

— Мне эти рефлексы охотника до смерти сниться будут, — произнёс парень.

— А чем ты меня оглушил?

— Свистом, что у меня ещё есть? Всё дело в фокусировке и силе. Так громко я ещё ни разу не пробовал. Сам припух. Тело ватное, голова мутная... А ты как набросился...

Стационар был свободен. Атран отослал медсестру за целителем, приказал Фалину опуститься на купол стационара и расслабиться, а сам вошёл в контакт с инструментом.

Когда явился целитель, Фалин уже спал.

— Что с больным?

— Зарылся с разгона в песок. А я помог... Выйдет — сам расскажет, если захочет. — Атран отделился от нервной системы стационара и освободил место. — Все травмы свежие, локализуются по болевым сигналам. Серьёзных нет.

Объяснение с Антой отложил на завтра. Хватит приключений на один день. И так плавники трясутся. Направился в лабораторию Алтуса.

— Знаете, коллега, я, кажется, сделал открытие. В Темноте во мне проснулось давно забытое чувство ориентации. Я вышел к посёлку, даже не задумавшись, в какую сторону надо плыть!