Павел Шумил - Процент соответствия

Опыты не шли. Зеркальная поверхность не получалась. Подстилающая чёрная — да, без проблем. А вместо зеркальной — белая с жемчужными переливами. Специалисты по фотометрии утверждали, что коэффициент отражения не более пятидесяти процентов. На восемьдесят Атран бы согласился. Но терять половину светового потока...

В чёрной меланхолии Атран забрался в генный анализатор по самые жабры и лениво потрошил геном маленькой тропической рыбки с зеркальной чешуёй.

Сквозь расплывчатые образы фенотипа до сознания пробились какие-то звуки. Некто рвался в лабораторию, его не пускали. Слов не разобрать, но посетитель настроен был весьма агрессивно. Так и не сфокусировавшись, образ фенотипа расплылся, словно облачко мути. Ругнувшись про себя, Атран начал отделяться от инструмента. В этот момент кто-то сел на его верхнее пятно. Лаборантка.

— «В лабораторию рвётся наглый свист. Говорит, испытательница из вашей группы в беде».

— «Какая и что с ней?»

— «Не говорит. Говорит, если мы его не пропустим, вы всех нас из института выгоните».

— «Скажи ему, пусть ждёт у входа. Сейчас выйду», — передал Атран и присовокупил образ нежного, почти интимного касания. Успокоенная лаборантка отделилась.

Разумеется, у входа циркулировал Фалин. Увидев Атрана, устремился к нему и с ходу присосался к нижнему контактному пятну. Атран мысленно подивился такой смеси наглости и почтения — без спроса, но на нижнее.

— «Светлячок не хочет возвращаться в общежитие» — без предисловия начал Фалин.

— «Не надо настаивать, — передал Атран. — Она должна сама решить свои проблемы. — И не удержался: — Это последствия разблокировки эмоциональной сферы».

— «У неё выступили жемчужные бугорки на лбу. Доигрался, охотник?»

Словно в холодные придонные ключи с разгона влетел... Холодно и пусто стало в мыслях.

— Где она? — это вслух.

— В Темноте.

— Ты сам пришёл. Почему я должен из тебя каждое слово тащить?

— Ребята видели Светлячка в Темноте. Она не в себе. Возвращаться в посёлок категорически отказалась. У неё на лбу начали появляться жемчужные бугорки. Ваши девочки сказали, это очень серьёзно и очень плохо. Всё!

Атран мчался впереди косяка свистов. Одну девушку из своей группы отослал за охотниками, двум другим приказал остаться в общежитии. Но они всё равно увязались за группой. Обвязали факелы на носу длинными лентами водорослей, но никто не смеялся. Атран лишь мельком подумал, что факел можно было бы совместить с языком. Открыл рот — светит. Закрыл — темно.

На охотников в Темноте Атран особенно не рассчитывал, больше надеялся на сонары свистов.

— Главное — найти. Знак эмоций не важен, — бормотал он, — так Алтус говорил, когда Ардина понесла. Главное — оказаться рядом. Пусть хоть ненавидит...

— Кто ненавидит? — Фалин оказался рядом, крабий корм! — Что нам делать, когда найдём её?

— Звать меня.

— А смысл? Она же от тебя убежала. Силой потащишь, как меня?

— Откуда ты взялся на мою голову? — прошипел Атран, увеличивая скорость.

— Алтус сделал.

— Гнать его из академиков!.. Ладно, слушай. Ей нужен самец, чтобы сбросить эмоции. Пусть любит, пусть ненавидит, только не держит в себе. Этим самцом для разрядки буду я. Ты не годишься, ты другого вида. Хотя... Хочешь, она тебя возненавидит за гибель икры?

Искали долго, а нашли случайно. Одному из свистов почудилось эхо на юге. Рванули туда, прочесали солидный участок — ничего. Решили вернуться в исходную точку — у свистов были какие-то ориентиры на дне, но сбились с курса. И тут одна из девушек заметила слабое свечение среды. Атран приказал свистам затормозить и умолкнуть. Сам он ничего не видел, но вторая девушка подтвердила: свечение есть.

— Всем спасибо. Идите домой и перехватите по дороге охотников, — распорядился Атран. Свисты зашушукались на своём тайном, неслышным для окружающих языке. Фраз не разобрать, только уши чуть-чуть закладывает.

— Мы вас здесь ждать будем, — ответил за всех Фалин. Спорить Атран не стал. Сказанное сказано, хотят — пусть ждут. Уточнил у девушек направление и понёсся вперёд. Скоро глаза различили слабое свечение.

— Я не знаю, не придумал ещё слов, чтоб описать это. Ты для меня как Бала. Я понимаю, это глупо звучит, но не было для меня ближе и роднее существа. Она не знала слов, но всегда делилась со мной радостью, делила мою печаль. Я готов идти за тобой через океан, я готов защищать твою икру до последней капли крови. Скажи, что сделать — и я сделаю это!

— Уйди из института.

Атран опешил. И даже остановился. Ладошка Анты выскользнула из его рук-ки. Но девушка тоже остановилась.

— Ты не понимаешь, чего требуешь, — обречённо прошептал он.

— Ты сделал выбор, охотник. Прощай!

— Выслушай! — Атран бросился вслед за ней. — Дай объяснить, потом решай. Как решишь, так и будет. Но ты должна знать всё.

— Что — всё? — Анта резко остановилась, и Атран ткнулся лицом в жёсткий хвостовой плавник. Боль отрезвила. Мысль заработала чётко и ясно.

— Ты сейчас можешь изменить судьбу цивилизации. Два института, соревнуясь друг с другом, строят наше будущее. Я руковожу одним из них. Если я уйду с поста без видимой причины, Совет воспримет это как провал всего направления. Путь в Темноту будет закрыт навсегда. Но Юго-Восток продолжит работу и выведет сухопутного разумного. Площадь суши намного больше площади шельфа. Через пару тысяч лет бо́льшая часть населения будет жить на суше, и лишь малая горстка — в океане. Мы станем сухопутной цивилизацией.

— Не мути мне мозги. Не может судьба планеты зависеть от одного разумного.

— От простого не может. Но мы — не простые. Мы — лидеры косяка. Мы прокладываем путь, задаём направление развития. И не перебивай, это ещё не вся отрава. На мне огромная ответственность. И у меня разблокирована эмоциональная сфера. К сожалению, об этом известно наверху. Орель мне сказал, он точно знает. Если я брошу институт, это расценят как ущербность эмоционально-зависимого индивидуума. Таким, как я, не будут доверять ответственную работу. Мы превратимся в разумных второго сорта. А могут пойти и дальше. Ты слышала про ограничение рождаемости? Шельф переполнен. А для нормального развития цивилизации нужна смена поколений. Проекты, которые мы ведём — они не для нас, они для новых видов. Для нас ничего не изменится. И какой-нибудь умник в Совете решит, что второсортные должны уступить место молоди.

— Надо же! Столько навыдумывать, лишь бы ничего не делать.

— Анта, я уйду из института. Но мой уход надо представить как несчастный случай со смертельным исходом. А перед этим я должен подготовить преемников. Поделиться планами с Орелем и Алтусом, рассказать о всех перспективных направлениях, всех тупиках, которые я предвижу. Орель хоть и тугодум, но парень толковый, он справится. Если я уступлю место молоди на подъёме карьеры, полный творческих планов, никто не заподозрит суицид. Работа замедлится, но не прекратится. Направление не закроют. Теперь ты всё знаешь. Решай.