Василий Ванюшин - Желтое облако

Разговор становился все громче. За одним столом группа экс-президентов давно забытых компаний сошлась на том, что оставшимися капиталами ни в коем случае нельзя рисковать — надо подождать перемен. И все же каждому из них хотелось поскорее затеять прибыльное дело. Как и раньше, для них проблемой № 1 оставалась прибыль — пусть она извлекается из войны, холеры или космических полетов. Один из них утверждал, что самый верный путь к захвату экономической власти — иметь больше держателей акций. Это доказывал человек, жить которому, по всем признакам, оставалось не более года.

Отдельно сидел почти в полном составе совет директоров «Атлантик-компани». Директора с гордостью смотрели на Пата Руиса и потирали руки, преисполненные уверенности, что после долгих лет подлинного прозябания дело их сдвинется с мертвой точки и получит новый размах. До их слуха доносился оживленный разговор бывших генералов, разместившихся за соседним столом. Там речь шла о том, что уж если делать ставку на новую войну, то с применением водородных бомб самого крупного калибра. В этом случае невозможна эффективная защита, и небольшая армия, имея достаточно ракет и ядерных зарядов, может угрожать столицам крупнейших государств и подчинить себе весь мир. Только весь мир! Ведение войны с ограниченными целями ушло в прошлое.

Пат Руис ходил от стола к столу, прислушивался к разговору гостей и радовался. Рискуя, он поступил правильно. Эти люди — все до единого — тоже готовы рискнуть в последний раз, чтобы вернуть свое могущество.

Изумленное солнце пялилось во все окна — казалось, оно тоже радовалось и светило только сюда. По стенам между окнами поднимались лепные стебли эдельвейсов, и цветы их сияли на потолке белыми звездами. Гости попросили Руиса сказать речь. Он одернул черный пиджак, вскинул седую голову и начал говорить. Это была туманная речь. Руис обещал своим гостям господство над всеми и намекал насчет финансов, которые нужно объединить.

Гости не знали планов Руиса, но аплодировали ему, и думали о его речи по-разному.

— Он мудрый, — говорили одни.

«Он выжил из ума, — считали другие. — Кто из нас сможет вторично довериться ему?». Но вслух вторили:

— Да, мудрый, дальновидный. Вот увидите, он будет президентом, и все пойдет по-старому.

Руис догадывался, о чем думал каждый из гостей. Он мысленно сортировал их: одним можно довериться, с другими надо встретиться еще не раз, прежде чем сказать главное, стоит повозиться, потому что богаты; слишком старых и мало состоятельных тут же вычеркивал из памяти.

Гости разъехались, и Руис пошел отдохнуть. Открывая дверь, он глянул вниз и увидел в фойе молодого человека с курчавой головой, разговаривавшего с портье. Руис узнал корреспондента, весьма надоевшего ему въедливыми вопросами у памятника космонавту. Этот кучерявый и сейчас был с фотоаппаратом и еще с каким-то аппаратом, вероятно, с магнитофоном. Руис прислушался. Разговор шел о нем. Портье поклонился корреспонденту и побежал наверх, скользя рукой по балюстраде.

Руис поступил по-дурацки: он зашел в комнату и захлопнул дверь на замок. Портье стучал, звонил, снова стучал и так настойчиво, что пришлось открыть.

Когда Киджи шагнул в открытую дверь, Руис отвернулся.

— Я не принимаю корреспондентов.

— Я пришел к вам не как корреспондент, а как ваш родственник, — спокойно сказал Киджи.

— Вы — родственник? — удивился Руис и сделал шаг вперед. — По-моему, вы просто наглец.

— А это мы сейчас выясним. Разрешите сесть?

— У меня нет времени для разговора, — сказал с раздражением Руис.

— Я пришел ненадолго. Впрочем, это будет зависеть от вас. Так вы не признаете меня за родственника?

Руис отвернулся, он стоял, заложив руки за спину. Киджи присел к столу и коротко рассказал свою родословную.

— Вы хотите материальной помощи? — спросил Руис.

— Нет. Я хочу, чтобы вы признались в убийстве моего отца.

Руис так круто повернулся, что едва не упал. Он посмотрел на Киджи с гримасой старческого бессилия и долго ничего не мог сказать. Только теперь он сел.

— Как видите, я не обманщик, — хмурясь, проговорил Киджи.

— Что вам нужно от меня? — выдавил Руис.

Киджи повторил. Руис молчал, у него побелели губы. Лео сунул руку в карман брюк. Известковая бледность залила лицо Руиса.

— Вы хотите стрелять?

Киджи, усмехаясь, выпростал из кармана скрученный в трубку журнал.

— Стрелять — это был бы для вас лучший выход. Еще подумают, что вы погибли героем, как ваш сын. Нет, вам придется отвечать. Но почитаем сначала вот здесь кое-что. — И Киджи, полистав страницы, начал читать. Он читал свою статью из журнала «Космос». Руис взял себя в руки.

— Сказки для детей, молодой человек, — сказал он пренебрежительно. — Трагическая история с моим сыном породила тысячи фантастических рассказов, я знаю.

— Но у вас действительно работал радистом Киджи, мой отец. И он погиб. И причину его смерти никто не объяснил. Я требую от вас объяснений. Это случилось тогда, когда ваш сын с преступной целью…

— Не смейте глумиться над памятью моего сына-героя! — загремел в негодовании Руйс. — Выйдите немедленно вон!

Киджи, с трудом сдерживаясь, сказал:

— Сэр, черт бы вас побрал! Вы, я вижу, занялись устройством торжественных обедов. Для чего бы это, а? Что вы задумали опять? Но сейчас я не буду задавать вам слишком много вопросов. Пока мне хотелось бы одного — признания в убийстве моего отца.

— Убирайтесь вон!

— Так, хорошо, — спокойно сказал Киджи. — Мне не хотелось ускорять событий. Но не зря же я пришел к вам. Интересно знать, что вы скажете после этого… — Он открыл футляр магнитофона. — Сейчас вы услышите голос Стебелькова. Да, того самого, перед памятником которому вы произнесли лицемерную речь.

— Глупая шутка, — сказал Руис, не зная, как выпроводить нахального корреспондента.

Не отвечая, Киджи включил магнитофон.

Руис рассмеялся и спросил, при просмотре какого спектакля сделана эта запись. Не получив ответа, он расхохотался.

Однако наигранное веселье покинуло Руиса, когда Стебельков (если это был его голос) заговорил о том, что было тайной Руиса и еще четырех человек, — но тех давно не было в живых, оставался только Шкубин.

…После разговора с Кайболом я много думал об атомных взрывах на Альве, о трагедии на планете Рам и о таинственной силе «желтого облака». Отчего разрушаются металлы? Это — не взрыв и не коррозия, а нечто другое. Ядерная физика на Земле вступила в новую фазу своего развития — открыто множество элементарных частиц. Альвины знают, конечно, больше. Один наш профессор сказал: «Задача изучения этих частиц столь же трудна, как и познание далеких глубин Вселенной». Если альвины могут легко преодолевать громадные космические пространства, то они глубже познали материю, им известно большее число элементарных частиц, а именно на этом пути открывается тайна «желтого облака».