Вячеслав Морочко - Увертливый

Виталий и Петр спустились по лестнице на церковную площадь. То была новая точка обзора Венеции и Бачино. Для Пети – третья точка. Первой являлся трамвайчик, шедший с острова Лидо на Сан-Марко. Вторая открыла вид на лагуну со стороны Сан-Марко. Третья – дала возможность окинуть взглядом горло Большого канала и всю набережную.

Петр и Виталий застыли на площади, наблюдая, как город, воды и острова погружались в ночь. Венеция гораздо южнее Москвы и темнеет здесь много быстрее.

За спиной вспыхнул свет. Они обернулись. Триумфальная арка портала и наличники полукруглых окон сияли подсветкой, отбрасывая фигурные тени на высокую часть храма. Путешественники вновь обернулись: город выглядел совершенно иначе, чем секунду назад. Слегка подсвеченные стены, старинные фонари, отражавшиеся в зыбких водах, как бы говорили живущим о доброй, уютной, веками налаженной жизни уснувших дворцов.

Ну вот все и кончилось, – произнес Виталий. – Арривэдэрчи потрепанная красавица!

Понурившись, Петр шел к причалу. Виталий наблюдал за ним сзади. Потом зашагал, но не следом, а чуточку в сторону, точно хотел посмотреть на земляка сбоку.

– Петр, стойте!

– В чем дело?

– Странно, но в этом длинном пальто вы мне кого-то напоминаете. Особенно сзади и со стороны… Впрочем, он вроде был сед…

– О ком вы?

– Вы же сказали, что вам доложили о флорентийской драке. Там был человек монгольского типа – то ли китаец, то ли кореец, то ли японец…

– Я только знаю, что вы там здорово отличились!

– Что – я?! Тот человек был в таком же пальто, что – на вас и такого же точно телосложения.

– И что же – тот человек?

– Он не просто бил гадов, он мелькал, нанося удары то здесь, то там! Эти парни отскакивали от него, как горошины и «рассыпались» по площади! Он спас ту даму, о которой вы спрашивали, и положил бы всех сволочей, если бы вовремя не убрались.

– Прямо эпос какой-то! Зачем вам понадобилось приписывать свои подвиги кому-то другому?

«Петр, я – серьезно!» – возмутился Виталий.

– Тогда расскажите поподробнее о «китайце»!

Галкин был почему-то уверен, Виталий не будет рассказывать. Не потому что тема исчерпана. А как раз потому, что подобные вещи кавалерийским наскоком не взять. «Да, конечно, все это странно… – поднимаясь по трапу на катер, вздыхал Виталий. – Ладно, не будем – об этом». Они уже плыли к гостинице между триадами уличных фонарей прямо по отражениям старых дворцов.

Утром следующего дня московская группа с ручными и колесными чемоданами покинула отель «Универсо», пройдя триста метров и перейдя три моста, – дошла пешком до «Римской площадки», погрузилась в автобусы и тронулась в путь.

По длинной нити «Моста свободы» автобусы пересекли лагуну, въехали в континентальную часть Венеции (Местре) и, миновав два населенных пункта, появились – в третьем, называвшемся Терцо, где и находился терминал аэропорта «Марко Поло» – небольшое светлое здание, расположенное у самой лагуны. Путь от «Римской площадки» до терминала составлял около пятнадцати километров, а взлетно-посадочные полосы были вынесены прямо в море, на намытый фундамент.

Спустя какое-то время, лайнер с москвичами оторвался от «тверди лагуны» и, «пропахав» небо над островами Мурано, Бурано, Торчелло, покинул пространство Италии.

После воздушного путешествия и напряжения последних дней, Галкин испытывал слабость и, выйдя из самолета, приотстал от группы. Пройдя контроль и сняв с конвейера чемоданчик, он направился к выходу и, только заметив впереди, разговаривавшего по телефону Виталия, вспомнил о его совете быть рядом.

Продолжая говорить и, заметив Галкина, Виталий, дал знак подойти. Петя приблизился в тот момент, когда приятель выключил телефон. «Ну что, Петр, – спросил он, – переходим на „ты?“

– Я не – против.

– Вот и чудесненько! Тебе повезло!

– В каком смысле?

– Их взяли!

– Всех?

– Всех, не всех, а двоих задержали у твоей двери при выносе аппаратуры. Ты должен приехать с бухгалтером и хотя бы этим Петровым. Во-первых, установим, не те ли это крышеватели? А во-вторых, ты напишешь заявление, о краже.

– Может быть, я заеду сперва за машиной, чтобы забрать потом краденное?

– Вот именно, „потом“: сразу тебе все равно не дадут.

– Понимаю – „вещественные доказательства“.

– Правильно понимаешь. Машина на платной стоянке около дома?

– Около дома.

– А ключ от машины?

– При мне.

– Добре! Договоримся так: за мной сейчас приходит авто, и вместе мы следуем до ближайшей точки от твоего дома. Дальше меня отвозят домой. Там я оставляю багаж и еду в отделение, где сидят эти гаврики. А ты берешь со стоянки машину, едешь в институт. Там прихватываешь свидетелей и следуешь с ними в отделение вот по этому адресу. Там мы встретимся и определимся, что делать дальше.

– Простите Виталий, что причиняю столько хлопот!

– Разве мы – не на „ты“!?

– Извини, ради бога! Мне так не удобно!

– Ты с моим планом согласен?

– Еще бы!

– Тогда – вперед!

Выведя со стоянки машину, Галкин позвонил в институт Петрову и сообщил обстановку.

„Но они же предупреждали, с милицией не связываться!“ – испугался Петров.

– Получается, они сами связались с милицией.

– А если это – другие?

– Тогда какие могут быть претензии у „наших“?!

– Как такое может случится!?

– Может. Когда левая рука не знает, что делает – правая. Выходите на улицу! Я подъезжаю.

– Я могу взять свою машину.

– Не надо десять машин.

Галкин сидел у следователя писал заявление. Появился Виталий.

– Петр, ты – здесь? Пиши, пиши. Мешать не буду. Только присяду.

– Я уже кончил. Вот, все готово!

– Петр, твои люди: не признали в жуликах тех, кто на них наезжал.

– Стало быть, наезжали другие.

– Нужны фотороботы.

– Я их просил. Они что-то мнутся. Где они?

– В коридоре.

– Пойдемте!

– Ты здесь сначала закончи.

„Да, да, покажите, что написали, – потребовал тридцатилетний очкарик-следователь, прочел заявление и махнул рукой, – сойдет. Подпишите!“

В коридоре Петров стал канючить: „Может быть, я поеду? Не представляешь, как много работы!“ „И у меня тоже“. – вторила бухгалтерша.

– А мы с вами тут что, бьём баклуши? Может, это – самое важное дело! Или прикажите, контору закрыть?

– Может, и лучше. Я еще пожить хочу!

– Теперь спокойно пожить не дадут! Сказал „А“, надо говорить „Б“. „Правильно, Петр!“, – поддержал стоявший рядом Виталий. – И потом, чего вам бояться. Воришек задержали, а они наверняка связаны с главарями, которые к вам подкатили. От кого еще они могли знать о квартире. Их взяли – они раскололись, отсюда и фоторобот. Так что зря беспокоитесь!» «Ну, хорошо, уговорили», – наконец, сдался Петров.