Александр Полосин - Армагеддон был вчера

– А у меня что – кормлены? А я – не целый день на дороге?!

Цыганка, вздыхая и причитая, всё-таки выбралась из машины и побрела следом за лейтенантом в здание поста. За исключением банданы, одета она была традиционно – в пятьсот юбок и мохеровую индийскую кофту. На ногах наблюдались комнатные тапочки с помпонами.

– Сынок, погоди! – негромко сказала цыганка. – Нельзя мне сегодня домой опаздывать, даже на пять минуточек. Солнце зайдет скоро, и беда тебе будет, если мы уехать не успеем. Денег с собой нету, зато нужную вещь подарю...

– Нужна мне больно твоя вещь, с вами только свяжись…

– Постой, объясню. Чтоб напарник твой не слышал. С этой вещью да при твоей работе денег будет, сколько хочешь!

Пузецкий остановился. А цыганка выудила откуда-то из своих капустных одежек деревянную палочку, размером с карандаш.

– Вот, возьми её в правую руку и представь, что это вон та, полосатая, которую тебе начальник выдал.

Недоверчивый Пузецкий всё же проделал требуемую манипуляцию и обомлел – «карандаш» моментально превратился в жезл гаишника...

– А теперь слушай меня, золотой, и запоминай. Когда у тебя в правой руке эта палочка, ты можешь остановить любую машину, а за что взять с водителя деньги – причина всегда будет. Можешь даже братков тормозить – спорить они с тобой не будут. Наоборот, скажут спасибо, что закрыл глаза на нарушение. Сколько им скажешь, столько и заплатят. А потом всё забудут. Но только запомни – если ты своими руками отдашь палочку другому, память к ним вернётся. Ну, бери, драгоценный, дарю. Берешь?

– Беру, – машинально сказал Пузецкий и махнул рукой – езжай, мол. Дождь прекратился, и лейтенант, ещё раз посмотрев на отъезжающий «жигуль» и цыганку за рулем, уже без банданы, разглядел у неё на голове небольшие рожки...

В помещении поста напарник почему-то опять жрал семечки – и, похоже, про цыганку он успешно забыл. Потому что поинтересовался – что там делать на дороге, раз никого не видно.

Прошло два месяца. Благосостояние лейтенанта Пузецкого заметно улучшилось – малогабаритный «чарлик» был подарен сыну, а взамен приобретен «Мерседес» 98 года, с кондиционером, кожаным салоном, титановыми дисками, зимней резиной и прочими прибамбасами. Лейтенанта слегка мучила совесть – этот «мерс» был пригнан из Германии одним из его сослуживцев для себя лично. Но тут, как нарочно, у Пузецкого случилось дежурство на том же КП – и он не устоял перед соблазном. Сослуживец напрочь забыл, что гнал машину, и уж тем более – что продал её коллеге за сто долларов (совсем бесплатно забрать Пузецкий посовестился).

Пару раз, для приколу, были остановлены бравым гаишником и лучшие кореша, с которыми ездил в баню еженедельно – директор последнего оставшегося в городе госпредприятия, и владелец торгового центра. Сначала Пузецкий собирался остановить их понарошку, чтоб потом вместе посмеяться. Но приятели без звука дали ему запрошенные с каждого пятьсот баксов и тут же забыли о происшествии. Отдавать доллары назад, увы, не хотелось. Вернее, не смоглось...

И таких долларов набралось уже немало. И совершенно невозможно было объяснить жене, почему их вдруг стало такое количество.

Пузецкому пришла светлая мысль – а не съездить ли в столицу и не позволить ли себе расслабиться?

Сказано – сделано. И, погрузив объемистый живот на переднее сиденье нового «мерса», лейтенант из командиров дороги превратился в рядового водилу. Полосатая палочка-талисман мирно дремала на заднем стекле.

Показался въезд в город и, разумеется, при нем пост. Как и положено. Человек в форме взмахнул жезлом, и Пузецкий законопослушно остановился. Пока коллега, оглядев машину и документы, откозырял и пожелал счастливого пути, из помещения поста вынырнула смутно узнаваемая фигура. Тоже в форме лейтенанта-гаишника, но вольно расстёгнутой.

– Вовка!!! А ну иди сюда, что ж ты мимо друзей, не глядя, проходишь! Вовка внешне напоминал Кащея Бессмертного в исполнении народного артиста Милляра, но отнюдь не такого немощного, как в фильме. Ещё в бытность их курсантами бегал быстрее всех – на спор за ящик пива, обожаемого до самозабвения.

– Ну, привет, привет! Что ж ты, гад, не звонишь и не заезжаешь – сколько раз в гости звал! Ну, поехали ко мне, я уже сменился – Наташка блинов наготовила, а у меня в холодильнике икорка есть!

– Так надо водки взять, у тебя ж всегда только пиво в холодильнике. Показывай, где тут у вас лучше затариться.

– Э, нет – всё уже есть! – и Вовка открыл багажник своего опеля, где Пузецкий узрел ящик водки в четырехгранных бутылках по 0,8.

– Ночью тут фура ехала, и водила немножко под банкой был. Вот и откупился.

Пузецкий последовал за Вовкиной машиной. Далее пребывание в гостях проходило как обычно – расспросы, объятия, тосты под вкуснейшую закусь. Вовка преуменьшил – дома были не только блины, а и много чего ещё. Разомлевшие приятели вышли во двор, на солнышко – Вовка проживал в частном доме. Тут гость припомнил, что он-то хотел ещё и культурно отдохнуть. Оглянувшись, не может ли услыхать Наташа, Пузецкий тихонько поинтересовался:

– Вов, а у вас тут какое есть приличное заведение, с бабами? А то я, понимаешь, чуток заработал, а дома отдохнуть невозможно. Из-за шуряка, будь он неладен.

– Сделаем! – тут уже оглянулся приятель и достал из кармана мобильник. На машине Пузецкого коллеги поехали в некий массажный салон, туманно заявив Наталье на прощанье о срочно возникшей необходимости поиска и приобретения редкой запчасти для этой самой машины. Потом были ещё водка, потом коньяк и пиво – подаваемые почти совсем раздетыми девицами.

Лейтенант блаженствовал и раздавал труженицам массажа мелкую долларовую наличность. Затем умаявшиеся к вечеру девицы захотели прокатиться по городу. Последнее, что запомнилось Пузецкому – как он надевает на блондинку с умопомрачительными формами свой китель и фуражку, и для пущего соответствия имиджу… Вручает свой полосатый жезл.

Домой Пузецкий вернулся на рейсовом автобусе.

Скажем прямо, вернулся зря.

Шелест бумаг, приглушенные разговоры, частые трели сотовых телефонов. Сто двадцатый этаж небоскреба. Зал заседаний корпорации «Старая Англия». Что стоит за этим названием, толком не знает никто – официального толкования не было ни в одном документе, ни в интервью, коих множество давал пресс-секретарь компании.

Шум постепенно нарастал, нетерпение присутствующих усиливалось. Вот уже двадцать минут как должно было начаться заседание правления. Генеральный задерживался.

– Сестричка, не знаешь, зачем старик нас собрал? – сексапильная блондинка наклонилась к томной шатенке. – И в такой спешке?