Павел Иевлев - Телефон Господень

Вот такие у меня сейчас мысли…

___________________________________

Best regards,

Andy Meschersky mailto:****@mail.ru

From:Andy Meschersky

To:Артем Ванкель

Received:10 мая 20.. г. 22:14

Subject:Не знаю, что и сказать…

Я в полной растерянности. Такое ощущение, что мир вокруг меня стремительно оплывает, теряя реальность. Мне становится страшно и кажется, что выйдя за порог я не найду там ни леса, ни болот, ни церкви, а только нарисованные на холсте бэкграунды, как на панораме Курской битвы в музее…

В недобрый час я полез в бумаги моего предшественника. Цель была самой благой – познакомиться таким образом с делам моего прихода и хоть что-то узнать о местных жителях. Однако первое, на что я наткнулся – на поминальную книгу. Пролистывая ее без особого интереса, я зацепился взглядом за редкое имя: «Рабы божьи Петр и Аксинья Новиковы, со чадом Алексеем». На полях было приписано: «Умерли в избе угаром». Но я же разговаривал с ними позавчера! Неужели здесь были еще одни Петр и Аксинья с сыном Алексеем? Разуму хочется верить, что это совпадение, но внутри скапливается липкий противный страх… Я боюсь обдумывать все, что может из этого следовать. Первым моим порывом было пойти на кладбище и убедиться, что это все ошибка, и в могилах лежат совсем не те Новиковы (это можно было бы сверить по датам), но я вспомнил, что кладбища в деревне нет…

Что мне делать, Артем?

___________________________________

Best regards,

Andy Meschersky mailto:****@mail.ru

From:Andy Meschersky

To:Артем Ванкель

Received:11 мая 20.. г. 13:16

Subject:…

Похоже, что самое сильное в человеке – это привычки. Вот и сейчас я, чувствуя, как осыпается вокруг мир и плывет в шоке мое сознание, вместо того чтобы молиться, рефлекторно стучу по клавишам ноутбука, цепляясь за вбитые намертво журналистские навыки. Прочтешь ли ты это? Или вся наша переписка была лишь наваждением?

Однако привычка к последовательному изложению событий неистребима…

Утро после бессонной, заполненной страхом и странными мыслями ночи, встретило меня необходимостью литургии. Воскресение. Кажется, солнце забыло взойти сегодня – но было светло, равно как светло и сейчас, в полдень этого рокового дня. Это серый свет не дня и не ночи, неживой и неправильный Тот Свет… Надев облачение я вошел в церковь и увидел, что она полна. Михаил не обманул – судя по всему, действительно собрались все. Вот и он сам – радостно скалится из угла, вот и Новиковы – лица их равнодушны, как и лица остальных собравшихся. Они молчат и тишина абсолютна – нет даже обычных для человеческих скоплений звуков – шарканья, перешептывания, шороха одежды… Они молчат и смотрят на меня, и глаза их пусты…

Литургия начинается с чтения посланий апостолов и я открыл их не выбирая страницы. Выпало «Послание к колоссянам святого апостола Павла». Я читал и читал и голос мой гулко звучал в тишине, отдаваясь смутным эхом, как будто не было в храме ни единого человека: « Он – начаток, первенец из мертвых, дабы иметь Ему во всем первенство, ибо благоугодно было Отцу, чтобы обитала в нем всякая полнота, и чтобы посредством Его примирить с Собою все, умиротворив через Него Кровию креста его, и земное и небесное… ». Чтение захватило меня и спокойствием наполнило мою душу. Мне уже было все равно то, что лица Новиковых залиты алым румянцем угоревших, что веселый оскал Михаила превратился в последний оскал удавленника, и вывалился из него язык, и проступила опухлая синева… И прочие прихожане мои начали являть миру отчетливые следы смерти – кто белел в полутьме обескровленным лицом, кто блестел костяным изломом расколотого черепа, кто пеной на губах показывал отравление… Я читал: «…и вас, которые были мертвы во грехах, оживил вместе с Ним, простив нам все грехи… ». И шла своим чередом литургия, и закончив Послания читал я Евангелие: «… иди за Мною и предоставь мертвым погребать своих мертвецов ». И когда я перешел к «Молению о живых и мертвых», люди стали постепенно исчезать из храма, и по окончании молитвы я остался один.

Закончив службу я вышел из церкви, вернулся домой и, сев перед выключенным ноутбуком, увидел в сером экране свое смутное отражение – посередине лба у него зияет пулевое отверстие. Я включил ноутбук и отражение смело метелью загрузочных картинок. Но я, кажется, уже все понял…

Прощай, добрый друг Артем.

Энди

___________________________________

Best regards,

Andy Meschersky mailto:****@mail.ru

Это было последнее письмо Андрея Мещерского. Ответ мой на него вернулся назад с припиской:

From: MAILER-DAEMON@mail.ru

Hi. This is you personal mailer-daemon!

I'm afraid I wasn't able to deliver your message to the following addresses.

This host is locked henceforth and for ever!

Take advantage of spirit services!!!

I wait for meeting in a hell. Ghi-i-i-i-i! :))))

(Привет, это твой личный почтовый демон.

Боюсь, я неспособен доставить твое письмо по этому адресу.

Этот хост заблокирован впредь и навсегда.

Закажите спиритический сеанс!!!

До встречи в аду! Хи-хи!)

Я тоже, кажется, уже все понял, но все же кинулся обзванивать знакомых с целью выяснения телефона жены Андрея – Натальи. Мы не были знакомы – он женился после окончания университета, когда мы уже не пересекались в реале, однако я счел себя обязанным ей позвонить. Буквально через пятнадцать минут я уже набирал ее номер. Мне ответил усталый и печальный женский голос:

- Да?

- Здравствуйте, Наталья. Вас беспокоит Артем Ванкель, университетский друг Андрея.

- Да, Андрей мне про вас рассказывал.

- Простите, но вы не могли бы сказать, как мне связаться с Андреем? Он не ответил на мое последнее письмо…

- Как, разве вы не знаете? – женский голос прервался всхлипом, - Андрей погиб. Его застрелил снайпер в Чечне. Сегодня как раз сорок дней… Мы собираемся с друзьями, чтобы помянуть Андрея, может вы придете?

Я пробурчал что-то неопределенное и повесил трубку. Не в моих привычках ходить на похороны и поминки – предпочитаю помнить друзей живыми.

Достав из холодильника бутылку, я решительно послал к черту всю работу на сегодня. Налив полную рюмку, я поднял ее вверх и сказал: «Удачи тебе, Андрей, где бы ты ни был. Заскучаешь в своем раю – шли почтового демона. Я всегда отвечу!»

Дед Угу, персонаж в сказочной традиции малоизвестный, сидел на нелюбимом пне посреди большой поляны. Конечно, в его возрасте сидеть на пне не вполне прилично, для здоровья вредно и даже несолидно, но... Вообще, что касается возраста, то в сказке (в отличие, скажем, от армии), чтобы тебя называли с большой буквы Дедом, пару лет тянуть лямку совершенно недостаточно. Тут иногда и сотни лет бывает маловато. Вот, например, известный гурман и любитель пушнины дед Мазай до сих пор просто дед, а Дед Мороз – совсем другое дело, у него сказочный стаж веками считают. (Непонятки только с дедом Пихто – его то так то эдак величают, поскольку никто его самого не видел, а именем этим то и дело всякие самозванцы называются.) Так что с возрастом у Деда Угу было более чем благополучно – иные в его годы уже мумию свою в музее демонстрируют. Соответственно, полагалось бы ему сейчас не на пне сидеть, а на печи лежать, но увы, при всем желании это было никак невозможно. Сообразительный и обладающий логикой читатель мог бы предположить, что с печью у Деда Угу было неблагополучно – скажем, развалилась от старости и ветхости, или угнал ее печально известный печь-хайкер Емеля, чтобы перебить номера и продать за Большой Бугор, где печи всегда в цене, или расшалился домовой-запечник, начал греметь ухватом и щекотать хозяину пятки соломиной, не давая отдохнуть спокойно, или просто обнаглели рыжие тараканы, которые так и норовят проникнуть спящему в ухо и сидеть там, злостно перевирая всякий входящий звук (человек, страдающий тараканоушием, становится совершенно неадекватен – отвечает невпопад и не на тот вопрос, который ему задают, про таких еще говорят: «У него в голове тараканы завелись») – тем не менее, этот вышеупомянутый читатель был бы в корне не прав. Нет, не такой персонаж Дед Угу, чтобы позволить любимой печи придти в негодность от времени, да и грозному угонщику Емеле тут ловить было нечего – репутация Деда была такова, что Емеля прекрасно представлял, куда ему засунут пресловутую щуку и не желал остаток жизни походить на русалку. Кроме того, ни домовые, ни тараканы просто не выжили бы в избушке Деда Угу. Да, в избушке... В избушке-то и была вся причина нынешнего печного неблагополучия.