Павел Иевлев - Телефон Господень

Богу действительно не нужны наши молитвы, они нужны нам самим. Не для того, конечно, чтобы что-то у него «выпросить», предаваясь нытью как капризные дети, но для того, чтобы просто сказать: «Господи, на тебя уповаю!». И почувствовать сердцем ответ. Все мы дети Его, и кому прибегнуть в тяжелый час, как не к Отцу нашему небесному? И тогда понимаешь, что испытания всегда даются по силам, и силы эти обретаются в молитве. И не важно, молишься ли ты во храме или в сердце своем, главное – принять сердцем Бога.

Опять я стал на проповеди срываться… Видимо, за отсутствием прихожан начинаю тебе проповедовать. :) Уж извини.

Ладно, и правда, спать уже пора…

___________________________________

Best regards,

Andy Meschersky mailto:****@mail.ru

From:Andy Meschersky

To:Артем Ванкель

Received:10 мая 20.. г. 15:47

Subject:Хлеб наш насущный даждь нам днесь…

Привет, Артем!

Мне немного стыдно за вчерашнее письмо. Что-то я расклеился не по делу. С утра же взял верх природный оптимизм, тем более, что у крыльца снова обнаружилась порция продуктов. Значит, не совсем же наплевать на меня местным жителям!

Позавтракав, я укрепился в своей решимости краткой молитвой и направился в деревню, где имел очень странную встречу со странным же человеком. Впрочем, по порядку.

В соответствии с моим настроением местность перестала мне казаться унылой и неестественной. Ну, подумаешь, лес, ну, болота… Все ж природа, творение Божье. Поэтому шел я бодро, полный благих намерений познакомиться, наконец, с местными жителями. В конце концов, не все же они такие странные, как Новиковы? Должны же быть и нормальные люди, которые нуждаются в духовном водительстве и охотно будут ходить в церковь. Может, здесь просто такие нравы, что люди должны сначала привыкнуть к новому лицу, а потом один за другим они потянутся в церковь, и службы мои станут востребованными, и люди будут стоять в очереди на исповедь, и я буду вдохновлять их, отпуская именем Господа их мелкие бытовые грехи, и допускать к причастию… И такая благостная выстроилась перед моим внутренним взором картина, что я даже не сразу понял, что меня окликает по имени небольшого росточка чернявый мужичок. Он явно поджидал меня на околице - сразу сказал уважительно: «Здравствуйте, отец Андрей!» и подошел под благословление. Я охотно благословил его, несколько удивившись тому, что он знает мое имя. Впрочем, мне в голову сразу же пришла мысль, что в деревне достаточно назвать имя одному жителю, а там уж все и так знать будут.

Мужичок немедля представился как «раб Божий Михаил», причем я так и не смог понять, ерничает ли он, или действительно искренен в таком представлении. Впрочем, Михаил оказался очень любезен и тут же пригласил меня к себе в гости, чтобы не беседовать на сыром ветру: «Нам-то, батюшка, вестимо, ничего не делается, а вы по привычке заболеть можете!» – буквально так и сказал. Я хотел было переспросить, но потом решил, что он просто оговорился, желая сказать «без привычки», имея в виду местный климат.

Войдя в дом этого «раба Божьего» я остолбенел от неожиданности – посередине горницы стоял на грубых козлах простой сосновый гроб, обитый черной тканью. Первой мыслью моей было, что Михаил позвал меня специально для отпевания, но это совершенно не вязалось с его поведением. Впрочем, я сразу увидел, что гроб пуст, если не считать аккуратно застеленной постели.

- Не обращайте внимания, батюшка, - сказал хозяин, - я в нем сплю. К пустой избе замка не надо!

- Зачем же? – удивился я.

Конечно, многие святые отшельники спали во гробах, тот же Серафим Саровский, например, но мужичок этот никак не производил впечатления святого…

- Смерти желаю, батюшка. Простой человеческой смерти. Охоча жаба до орехов, да зубов нет!

- Не о самоубийстве же вы помышляете? Сие грех великий!

- Ну что вы, батюшка! Самоубийство - это для тех, кто жив. Одного рака смерть красит!

- Так вы полагаете себя неживым? – разговор уходил в какие-то бредовые дебри.

- А вы, батюшка, себя живым полагаете? – ответил Михаил вопросом на вопрос.

- Конечно, - ответил я, - Господь мне жизнь дал, чтобы я ее прожил и предназначение свое на земле выполнил. Вот и живу, пока Господь не призовет.

- А если вы, к примеру, случайно померли, да предназначение свое и не свершили? Известное дело - ныне полковник, завтра покойник! Как тут быть? Нешто вас тогда Господь призовет?

- Что значит «случайно помер»? Без воли Господа и волоса не упадет с головы человеческой! – эта мрачная доморощенная философия начала меня раздражать.

- Э, батюшка, некоторые люди и при жизни своей полумертвые, так они и по смерти помереть не могут. Шуршат свой земной срок как мыши в подполе, только о жратве да карьере мыслят. А тут им – бац! – случайная пуля в лоб! – при этих словах мужичок так натурально схватился за голову и даже начал сползать с табурета, что я поневоле ощутил резкую боль во лбу, - что тут Богу делать? Их бы призвать к себе надо, но зачем, ежели они за свою жизнь о смысле ее ни разу не задумались? Вот и не дает он им смерти, а дает еще один шанс подумать… Бог умен, да мир дурак!

Экий философ выискался! Мыслитель «второго шанса»… Мне невольно подумалось – может, он тут не один такой? Вон и шофер этот странный тоже что-то про второй шанс бормотал… Может тут у них, Боже упаси, какая-нибудь «секта второго шанса»? Я осторожно спросил:

- И многие тут разделяют ваши воззрения? Я тут вчера к Новиковым заходил…

- А, Новиковы! – мужичок неожиданно весело рассмеялся, - не простудили вас сквозняками-то? Все угару боятся. А чего им теперь бояться? Как говаривал Сенека-старший: «Такой человек и не жил, а замешкался среди живых, и не поздно умер, а долго умирал».

- Да вы, я вижу, и античных философов читаете? – мне подумалось, что мужичок-то не так уж прост.

- У сотни безумных найдешь и умных…

- И что же вам дают эти чтения?

- Э, батюшка, пустое - слепой слепому не указчик…

- Ну что, ж дело ваше, а я все-таки займусь своими пастырскими обязанностями…

- Кто в кони пошел, тот и воду вози! – сказал Михаил с одобрением.

Мне изрядно надоел такой способ вести беседу. Пословицами да цитатами сыпать – дело нехитрое. Поэтому я решил откланяться – человек он, конечно, неординарный, но уж больно странен…

- Придете ли на литургию в воскресение? – спросил я напоследок

- После смерти покаянья нет… - грустно ответил мужичок, - а вы, батюшка, не волнуйтесь – все уже знают и все придут. Да только из обрубков бревна не составишь…

Признаться, этот любитель пословиц изрядно испортил мне настроение. Видно же, что неглупый человек, а такой деструктивный взгляд на жизнь имеет. Все-таки философия без веры легко отравляет разум человеческий. Не на что ему опереться в водовороте авторитетных мнений, и начинает он примерять на себя чужие решения. Всякий философ пишет только для себя, и его рецепты только ему и пригодны, а попытайся по ним жить человек посторонний – полная дезориентация в себе и в мире наступает…