Николай Романецкий - Искатели жребия

Странный оказался сон, материальный, как супермуви. Тело старого Калинова лежало на постели — привычное, знакомое и в то же время полузабытое. Как давно покинутый родительский дом… Тело лежало мертво-неподвижно, устремив на него пустой взгляд остановившихся глаз, а он, Калинов-новый, беззаботный, как новорожденный ребенок, воздушным шариком парил над умершим и все время подавлял в себе неуместное желание показать трупу нос.

Потом он понял, что не просто парит над телом, а медленно поднимается вверх, все выше и выше, в Никуда, в Вечность; покинутое холодное тело становится все меньше, и только пустой взгляд не отстает, упорно тянется за Калиновым, словно последнее прости, словно единственная нить, связывающая его с собственным прошлым…

А затем он проснулся. И обнаружил, что того обыкновенного страха, с которым, как правило, просыпаются среди кошмара, на этот раз нет. Лишь светлая грусть коснулась души — как в тот день, когда в последний раз встретился с умершей вскоре матерью и, прощаясь с ней, знал, что следующей встречи уже не будет.

Открыв глаза, он долго смотрел в темноту. И не было ни одной мало-мальски законченной мысли, и не было никаких привычных чувств. Только светлая грусть…

Собственно говоря, живого визита на службу сегодня не требовалось. Дела в производстве были мелкие: нарушение непрерывности между школами первой и второй ступени в Хельсинки, провалы социальной работы в Твери и тому подобное. Впрочем, дела эти отношения к отделу Пола Рассела и вовсе не имели. Вот если бы в Твери произошли очередные вылазки монистов… Но за отсутствием своих сложностей помогали коллегам. Этим можно было заниматься прямо дома, однако на холостяцкой квартире рабочее место отсутствовало, а на Ладогу возвращаться не хотелось. Кроме того, вчера с Калиновым связалась вдруг мисс миллионерша, Аллочка Крылова, напросилась на личный разговор, и такой разговор Калинов решил провести в служебной обстановке — мисс миллионерша в последние годы стала девочкой — закачаешься, и не хотелось давать недоброжелателям поводов для домыслов. Вита порой ревновала мужа к Алле, они и дружить-то перестали, как казалось Калинову, именно по этой самой причине. Вот родила бы ты хоть одного, посмотрела бы я на твою точеную фигурку, сказала как-то Вита в минуту откровенности. Впрочем, встречались они редко…

Выйдя из служебной джамп-кабины на пятнадцатом этаже здания Социологической комиссии, Калинов спустился к себе. Сегодня в бюро дежурил заместитель Калинова Рэн Милбери, работал с тейлором. Остальные пребывали в бегах: мелкие дела тоже требуют определенной суеты. Поздоровались, перекинулись парой фраз о прошедшем уик-энде. Потом Калинов отправился в свой кабинет.

Он не был тут почти неделю, и кабинет выглядел нежилым. Впрочем, пыли нигде не наблюдалось: автоматика действовала исправно. Калинов поднял шторы на окнах, впустив внутрь сентябрьское солнце, и просмотрел поступившую за выходные информацию. Ничего интересного: косяком шла текучка, в которой участие начальника бюро не требовалось. Алла должна была появиться через полчаса, и Калинов ввел в компьютер охраны код на пропуск мисс миллионерши через контролирующие автоматы. Вспомнил, что так и не собрался к Крыловым за прошедшую неделю, хотя вернувшийся из рейса Игорь и приглашал его в гости. Попенял себе и тут же оправдался текучкой и плохим настроением, тем более что Крыловым сейчас и без гостей нескучно, после такого-то перерыва.

Мысли его вернулись к жене. Трещина в отношениях не давала покоя. Он никак не мог понять, в чем ее суть. Ведь он по-прежнему любит Биту, да и она его не разлюбила. Должно быть, просто слегка поднадоели друг другу, ну ничего, разлука лечит: вот он уже и заскучал. Пройдет еще неделя — и все образуется.

Шеф вызвал его около полудня. Посмотрел с дисплея строго и укоризненно, словно застукал за чем-либо неподобающим начальника бюро. Например, за думами о жене.

— Ты сегодня на месте? — Рассел тряхнул серебряной гривой. — Очень удачно. Зайди-ка ко мне!

Шеф всегда смотрел на Калинова строго и укоризненно, и тот догадывался, что это тоже связано с пребыванием глубокого старца в молодом теле. По опыту-то он, Калинов, должен был бы руководить семидесятилетним Расселом, а не наоборот. Но, к сожалению, это лишь вызвало бы массу ненужных вопросов со стороны окружающих и прессы. Помня о ситуации, Калинов в общении с шефом всегда изображал из себя этакого шалопая, чтобы Расселу было легче оставаться строгим отцом-командиром.

— Что случилось в доме Облонских?

Шеф, по-видимому, не знал, кто такие Облонские, и оставил вопрос без ответа.

— Присаживайся.

Калинов сел и вздохнул: шалопай сегодня почему-то не вытанцовывался.

— Вот какое дело, Алекс… Чем ты сейчас занят? Ерундой, — подумал Калинов.

— Социальная работа в Твери. Просчеты тамошнего руководства… Школьные склоки в Хельсинки. Просчеты тамошнего руководства…

Рассел почесал бровь:

— Это ведь не по твоему бюро.

— Помогаем коллегам. Благо есть такая возможность.

— Пристойное занятие! — Шеф поморщился. — Пусть помощью занимаются твои сотрудники, а тебе предстоит нечто другое. — Он на секунду задумался. — Ко мне обратились коллеги из Космической комиссии. У них этим летом неожиданно скончались двое ребят.

— Хорошенькое дело! — сказал Калинов. — Мы что — врачи? При чем здесь отдел аномалий?

— Нет, мы не врачи, — спокойно сказал Рассел. — И неожиданная смерть двух человек — еще не аномалия. Но разве не с подобного уровня фактов нам удалось выйти на Альянс Воинствующих Теофилов?.. В конце концов, мы еще и просто обязаны отреагировать на обращение Космической комиссии. Чисто по-чиновничьи…

— Согласен, — сказал Калинов.

Все это и ежу понятно, — подумал он. Но съершиться-таки удалось.

— Коды дел я уже передал на твой тейлор, — продолжал Рассел. — Если причин для нашего вмешательства не обнаружится, подготовишь аргументированный ответ. Вопросы?

Калинов помотал головой.

Дела были какие-то дурацкие. Ничего неясного, кроме самого факта скоропостижной смерти. Один из умерших был найден в собственной постели. Тревогу поднял домашний робот, когда хозяин утром не вышел к завтраку. Врачи зафиксировали остановку сердца. Никаких телесных повреждений, следы ядов и наркотиков отсутствуют. Некротесты показали повышенное содержание адреналина в крови перед смертью. Возбудили уголовное дело, которое на днях и закрыли, потому что никаких следов присутствия в квартире кого-либо постороннего в тот вечер не нашли. Робот подтвердил это, хотя и показал, что, по его мнению, хозяин все-таки с кем-то разговаривал. Именно так: никого в гостях не было, но с кем-то хозяин беседовал…