Константин Рольник - Расстановка

"Что за фашистская демагогия" — пронеслось в голове Доброумова, и к горлу его подкатил спазм тошноты. — 'Какая уж тут эффективность. Эшелон едет вдоль магистрали, и на каждой станции расстреливает каждого десятого лишь за то, что на станции были стачки и митинги. А их организаторы давным давно сбежали, так что расстреливают вообще невиновных, первых попавшихся. Такая 'юстиция' только озлобит всех против правительства, и обеспечит постоянный приток в ряды 'Союза Повстанцев'. Но попробуй скажи об этом. Эта клика возомнила, что ей все позволено — и действует уже себе во вред. Закручивает гайки даже там, где это не нужно, принимает идиотские решения даже с точки зрения собственной охраны. Но держать это знание надо при себе. Что за гениальную мысль он там еще выскажет?'

— Да! — взмахнул пальцем Шкуродеров — С политическим крайнизмом идет настоящая война, а обычная юстиция на войне бесполезна. Полицейские средства здесь — детская забава. Достаточным основанием для ареста должна быть любая оперативная информация о том, что подозреваемый хоть в чем-то сотрудничает с повстанцами, а тем более является таковым. По сути, он военнопленный. А в работе с таким материалом военные не оглядываются на презумпцию невиновности или международные конвенции.

'Войну-то ведете против собственного народа' — помыслил Доброумов, уткнув глаза в пол.

— Цена такому порядку — продолжил Шкуродеров, окинув зал мертвящим взглядом профессионального убийцы — вполне приемлема и не болезненна для общества. Несколько десятков молодых бунтарей, готовых создать подпольные боевые организации, со студенческой скамьи в тюремные камеры. Оппозиционные проффесора изгоняются с кафедр. Пара десятков прогрессивных публицистов, журналистов, литераторов, поэтов, режиссеров и почих ярких творческих личностей за незначительные правонарушения отправляются в тюрьму, лишаются работы. Несколько поощряется 'доносительство в широких массах'. Число жертв подобных утеснений составит всего-то несколько тысяч человек в год. При дорожных происшествиях гибнет в десятки раз больше…

'Так кто же плюет на конституцию, развязывает ужасизм, истязает и мучает людей, и притом самых лучших, умных и развитых?' — пронеслось в голове у Доброумова — 'Кто же более всего угрожает безопасности граждан Рабсии? 'Союз Повстанцев' или вот эта банда Шкуродерова, прикрывшаяся погонами РСБ? '

Приступ тошноты неумолимо подкрадывался к Доброумову, голова его сделалась тяжелой, он чувствовал, как клещи тирании сжимали его мозг. Работала подсознательная интуиция. Справиться с таким состоянием Никите становилось все труднее. Он сжал под креслом левую руку кистью правой.

— Пишущая, поющая, пляшущая, зубоскалящая интеллигенция — с отвращением процедил Шкуродеров — предпочла бы, чтобы РСБ вообще отсутствовала. Даже если это повлечет разгул уголовной преступности, засилье инородцев на наших рынках, расцвет религиозных сект, и иного беспредела. Не будем обращать на нее внимания — истошные крики всегда сопровожают существование этого подлого племени интеллигентишек…

'Сволочь!' — безмолвно и яростно воскликнул в мыслях Доброумов — 'Тебе хотелось бы, чтобы вместо уголовной преступности царила единая банда, под твоим главенством… Да и с бандитом Крюком ты в Урбограде прекрасно сотрудничаешь… Берешь от него взятки. Слышал я сплетни в наших коридорах. 'Религиозные секты' тебя пугают — а самая страшная и крупная из них, Рабославная церковь — под вашим, тварь, покровительством! А какое презрение к интелигенции и 'инородцам'! Тут тебе и социальная, и национальная рознь в одном флаконе. И это говорит главный областной борец с 'крайнизмом'. Ты же сам худший 'крайнист'! Если в этом слове вообще есть хоть капля смысла. Фашистский мерзавец, гад — вот ты кто! Какое счастье, что я занят наукой и редко появляюсь на этих шабашах нечисти. Поневоле задумаешься, слушая эти откровения — стоит ли вообще работать в РСБ, даже и в научном секторе. '

— Итак — продолжил Шкуродеров — перейдем к текущим проблемам. По нашим данным, активность так называемого 'Союза Повстанцев' до сих пор не затрагивала урбоградскую область. Конечно, это результат четкой и слаженной работы нашего отдела, и это нужно поставить нам в заслугу. Однако появились оперативные сведения о том, что в ближайшее время повстанческие вербовщики могут появиться и у нас в Урбограде.

Зал оживился. Лишь сотрудники политического сыска, сидевшие в первых рядах и осведомленные обо всем, скучающе глазели по сторонам. Для остальных же сказанное Шкуродеровым было новостью — урбоградская область славилась в последние годы политической стабильностью.

— Поэтому расслабляться не следует. — нахмурился Шкуродеров — Нет данных о том, что вербовщик повстанцев посетит именно Урбоградю Но в районе Урбальских гор он орудует, это совершенно достоверно известно. Вероятность приезда его в наш город весьма велика. Есть настоятельная потребность в слаженных мерах всех силовых структур для противодействия политическим крайнистам, бандитам и ужасистам. На эту тему будет проведено общегородское совещание в мэрии. Кроме того, наши 'младшие братья' — коллеги из МВД, приняли решение создать, в помощь нам, специальную структуру — Полицию Общестственной Безопасности. Ее задача — также борьба с политической опозицией, с крайнизмом. Имя руководителя новой структуры будет объявлено особо, скажу лишь, что в данный момент он не может присуствовать на нашей лекции. Вместо него из МВД приехал капитан Николай Клеточкин….

Взгяды присутствующих, как по команде, обернулись влево — к бравому моложавому капитану, пришедшему на лекцию в парадной полицейской форме.

— Его планируется назначить заместителем начальника этой новой структуры. — внушительно продолжил Шкуродеров — Лучшие рекомендации капитану Клеточкину дал его сослуживец, майор майор Владимир Ваюршин, проявивший мужество и личный героизм при задержании особо опасных уголовников. Надеюсь, на новой должности господин капитан принесет большую пользу государству и обществу. В частности, Полиция Общественной безопасности может помочь и нашему ведомству. К примеру, она может задержать подозреваемого оппозиционера за действительное прегрешение, а может — что скрывать, мы тут все свои — даже инсценировать такую ситуацию. Скажем, под предлогом 'обнаружения' у него наркотиков или оружия, с оформлением нужных протоколов. Для дальнейшей работы с нашими клиентами этого будет вполне достаточно.

Доброумов, слыша эти слова, скорчился на своем кресле, в заднем ряду. Его тошнило. Спасал носовой платок, который он прижимал ко рту. Надо сказть, что у Шкуродерова тоже была развита политическая интуиция — конечно, реакционная. Ему вдруг почудилось, будто в зале, заполненном сотрудниками РСБ, блеснул откуда-то с задних рядов яркий луч бунтарского сознания. Но предположение об этом было столь невероятным, что Шкуродеров списал его на переутомление. Тяжко вздохнув, он продолжил: