Сергей Калашников - Странный мир

Некого нынче посылать в междуречье Волги и реки Урал, поскольку масса мужчин занята тяжёлым физическим трудом, а отправлять в серьёзную разведывательную экспедицию женщин! Они не в настолько серьёзном положении, чтобы командировать девчат куда либо, где возможна встреча с неведомыми людьми. На внутренних маршрутах их необъятного ареала — сколько угодно, это даже традиция, чтобы юные леди после школы годик другой побродили по нехоженым тропинкам, где чужих людей им не встретится. С самолёта-то всё осмотрено, и при дневном свете, и ночью, когда хорошо видны огни. Так что описывают местность, животных и растения, камушки интересные собирают. Понятно, что не в городском парке прогуливаются, но риск в таких путешествиях не больше, чем, если сходить в соседний посёлок — среда обитания всюду одинаково дикая.

За Волгой тоже разок-другой летали над степью по ночам. Огни костров видели. А в дневных полётах обнаружить людей не удалось. Степь, масса животных, чтобы пешеходов, всадников или шатры разглядеть, опускаться нужно пониже, тогда полоса захвата невелика. В общем, вверх по Уралу пойдёт теплоходик река-море, а в степь — хоть сам отправляйся.

Ворчит дизель, идёт барка, рулевой внимательно поглядывает вперёд. Славка сидит на крышке трюма и листает доклады последних разведок. На Кавказском побережье Черного Моря людей обнаружить не удалось, а вглубь суши и не заходил никто. Реки с гор текут или не текут — непонятно, какие-то пересыхающие ручейки. У восточного побережья Каспия тоже был сделан лишь беглый осмотр, но там всё захвачено пустыней, так что, если кто туда и попал — или ушли, или не выжили. Хотя до Сырдарьи и Амударьи сходить невредно. А лучше — слетать. Когда уже второй гидроплан облетают! Невольно вспомнишь длинные цеха с конвейерными линиями, с которых непрерывным потоком сходили готовые автомобили в той, оставшейся далеко за спиной жизни.

А у них каждый дизель имеет свои уникальные особенности, всё подгоняется вручную и настраивается индивидуально. Самолёт вообще единственный — летающая лодка. Второй экземпляр делают третий год и всё удивляются, почему первый-то летает, а с этим всё не получается. Ну, так тогда еще Витёк был жив, соображал мужик. Вторую машину, понятное дело, решили улучшить. Теперь говорят, что без аэродинамической трубы им в вопросе не разобраться, а просто скопировать летающий образец — это вроде как дело нетворческое, скучное. Вот и думай теперь, как быть. Толи налаживать систему исполнения распоряжений, толи довольствоваться тем, что получается на энтузиазме и чувстве долга. Пока ведь всё на самотёке прокатывало без нажима сверху.

В обществе их жизнь течёт — вроде как сад растёт, только рыхли и поливай. Тут горячиться не стоит, конфликт с авиастроителями пока не системный, а первый звоночек. Да, может и не конфликт вовсе, а просто недоразумение, непонятка какая-то. Или, всё-таки, первый звоночек? Думай голова, ведь старый уже! Сколько раз тебе врали? Не сосчитать. А что на проверку оказывалось? О тож! Думали, что нужно дать правильный ответ, вместо того, чтобы ляпнуть не подумав то, что есть на самом деле. Сам не разберёшься, не вникнешь — и будет как всегда. Все недовольны, и чистый выхлоп. Как слеза ребёнка. Даже не пахнет. А все кругом обижены.

Не, ну Славка ни разу не гений. А вот гляди ж ты, ошибается менее чем в половине случаев. А значит, в среднем, делу вредит несильно. Вот и с самолётчиками пока ни на кого не накричал. А если они просто не могут с делом справиться и несут всё, что на ум взбредёт, лишь бы выглядело не позорно? Думай, думай, голова!

Ожил корабельный динамик. Сигнал точного времени, а за ним новости. Ага, на Ветлуге крупные работы завершены. Бригада строителей сплавляется на плотах — в тех местах отличный лес, так что не с пустыми же руками возвращаться, тем более баржа, что их привезла, сейчас занята в другом месте. Определённо в диспетчерской сидят светлые головы. Потом эти сотни кубометров превосходных брёвен затянут буксиром всё в тот же Алатырь, вытащат на бережок, и деловой древесины им хватит на долгие годы.

Сообщают, что до начала учебного года осталось две недели, уточняется график прививок для людей старше тридцати лет, передаётся уведомление о поступлении в библиотеки нового справочника по элементарной математике. Обычный перечень рядовых событий.

Некоторые детишки уже в школе. Обживаются после летних трудов и приключений, хотя до начала занятий ещё больше недели. В тенистом, укрытом от ветра внутреннем дворике, где висят на стенах самые лучшие карты их мира, часто бывают ребятишки. Немало среди них любителей на всё это поглазеть. Другие уединяются здесь для тихих дел, почитать, порукодельничать, сгонять партию в шахматы. Тут же столы, за которыми работают картографы, и именно здесь обычно сходятся те, кто интересуется перспективным планированием. Особенно это интересно сейчас, когда их сообщество ориентировано на экспансию.

Первые же успехи на этом поприще принесли массу забот, истощивших практически все ресурсы. Имеется ввиду — людские. Врачи и педагоги до выгреба мобилизованы на левобережье Оки, Каме и в Шкурске. Классы в собственных школах и группы в детских садах увеличены в полтора раза, что всех ужасно беспокоит. Ситуация с медиками напрягает меньше — эпидемий нет, население хворает нечасто, хотя ряд исследований притормозилось. А ведь они даже за горизонт не заглянули. Просто прикоснулись к тому, что на расстоянии вытянутой руки.

Нат пришёл. Конечно, гидроплану, идущему в обратный рейс налегке, несложно прихватить одного пассажира. Но ведь рано или поздно, он повезёт парня обратно, при этом или пособия какие-то не сможет взять, или медаппаратуру, хотя про устройства переливания крови, капельницы или оборудование для лаборатории термин «аппаратура» звучит слишком громко.

Однако, именно сейчас этот юноша действительно нужен здесь.

Тинка смотрит на Ниязова.

— Вроде, все сбежались. Начнём с констатации, определимся, так сказать, до чего мы докатились, — очень кокетливо она скромничает.

— Начну с описания того, до чего додумался наш кагал в результате сопоставления данных со старой Земли и наших реалий, — начал Виталий Лунёв, занимавшийся аналитикой. — Увы, изысканно точных сведений нет, поскольку исходные данные у нас отрывочны, а современные фактические сведения не страдают от полноты.

Итак — уровень мирового океана поднялся метров на двадцать пять — сорок. Это говорит о том, что большинство ледников или прекратили своё существование, или стали очень маленькими. Как следствие — гидрорежим рек в горных районах в корне изменился. Полноводные потоки превратились в ручьи, пересыхающие при отсутствии дождей, что происходит нередко. Старые русла служат водосбросами, уводящими драгоценную влагу с суши в моря.