Мария Семенова - Лунный пёс. Антология

Первым опомнился дежурный.

— Так. Дело представляется ясным. Шпионаж!

— Потому и переоделась, — ошеломленно брякнул кто-то.

Скадли внутренне согласился было, но тут же сообразил, что для целей разведки, может, и стоит переодеть девицу в мужское, но нет смысла именно девицу и посылать: настоящий мальчишка сработает уж никак не хуже. Да и что здесь вынюхивать? Боевые псы — о них и так весь Оремон… весь Западный округ знает, разве скроешь… Только пусть попробуют до Лара эту весть донести через патрули.

— Сколько ты наших ребят заманила, гнида, сука?! — зазвенел яростью ломающийся юношеский голос.

Тут же подскочили остальные, готовые разорвать пленницу не хуже, чем их псы. Они словно забыли, что перед ними всего лишь девчонка — враг перед врагом.

— Тихо! — Офицер вдруг как-то по-волчьи вгляделся в ночь:

— Что там еще?! Боевая тревога!

Оказалось, ничего страшного. Просто вернулись посланные за пищей.

У них тоже было не все ладно. На обратном пути их закидали камнями. Насколько можно было разобраться в темноте, камни летели издалека и не очень прицельно: возможно, пращники действовали.

— А ты что делал, миротворец?

Вигр обиделся:

— А что я мог? Они же под вьюками. Подал команду «Голос!», доги рявкнули, и все стихло. Наверное, до сих пор чешут без оглядки.

— Понятно. Все — одна компания.

— Что?

— Ничего. Сейчас ты другую команду отдашь. Сержант Вигр!

Вигр нехотя принял строевую стойку, тут же шевельнулся, расслабляясь, но увидел девушку и закаменел окончательно.

— Друг-сержант, тебе поручается важное задание. Взять Группу, отвести задержанную в сторону, потом вернешься один. Приказ ясен?

Вигр сглотнул:

— Я… Я не…

— Это приказ, друг-сержант, — повторил дежурный, с любопытством приглядываясь к нему. — Ты что, отказываешься?

— Нет, друг-дежурный.

— Подальше отведи!

Они ушли. Скадли слышал, как взревели во тьме собаки.

Когда Группа вернулась, псы вылизывали окровавленные морды. По-хорошему, ведущий должен был их помыть, но Вигр сразу же молча опустился у костра рядом со Скадли, свернулся клубком, укрыв лицо в коленях, и замер. Поразмыслив, Скадли протянул руку и потряс его за плечо. Он будто не заметил этого — или в самом деле не заметил?

Подумаешь, велико горе! Неприятно, о чем говорить, но ведь не первый раз он подал собакам команду на растерзание. И не последний, если завтра не убьют.

Утром их отозвали на занятия. Снова без Групп: предстоял зачет по скалолазанью.

…Все уже сидели на гребне, утирая пот и перешучиваясь, а дежурный офицер (он еще не сменился) стоял в стороне и посматривал вниз. Что он там выискивает? Вдруг над краем обрыва показалась рука, затем вторая, — и осторожно подтягивавшийся человек стал виден по грудь.

— Друг-сержант! — ахнул Гети.

Остальные замолкли.

Скадли не сразу осознал причину их удивления. Потом до него дошло, что Вигр всегда был лучшим скалолазом, он даже тренировал младшекурсников. Не то что последним, он и вторым ни разу не оказывался.

Офицер двинулся к нему мягким кошачьим шагом, и Скадли вдруг понял, что сейчас произойдет страшное. Но ничего как будто не произошло.

— Подними рукав, — спокойно сказал офицер.

Вигр вздернул брови, помедлил и закатил левый рукав, на который указывал дежурный.

— Выше, выше. До плеча.

Он неохотно повиновался. Бинт… У самой подмышки рука была перевязана чистой тряпицей, в одном месте пропитавшейся кровью.

— Ну и что? — довольно громко сказал кто-то из сидящих.

— Ну и что, друг-дежурный? — повторил Вигр, пристально глядя ему в глаза.

— От чего это?

Вигр пожал плечами:

— Камнем вчера попало.

Дежурный вдруг рванул повязку так, что Вигр вскрикнул от боли.

Перед глазами у Скадли словно лопнул кровавый пузырь, а когда краснота немного рассеялась, выяснилось, что он сидит на лежащем ничком офицере, прижимая его к камням. Вокруг стоит угрожающе-растерянный гомон, некоторые, столь же угрожающе-растерянно (непонятно — в чей адрес угроза), держатся за рукояти мечей.

Дежурный не обращал на это внимания. Он легко поднялся, как пыль стряхнув Скадли со своей спины и даже не оглянувшись на него, взялся за руку Вигра над запястьем и мгновенно (тот даже не успел напрячь мышцы) поднял ее вверх:

— Это — камень?

Да. Офицер вел себя, как последняя мразь, и пусть он только попробует написать рапорт насчет неповиновения — на него тут же весь курс другой рапорт отправит. Но!

Но эта рана явно была не от камня — уж настолько-то они разбирались. Скорее, такой след мог оставить меч-кинжал при колющем ударе.

— Сказать тебе, что ты сделал, друг-сержант? Я к тебе давно присматриваюсь… Вчера ты отвел эту дрянь в горы — подальше отвел, как и приказывали, — и отпустил. А затем опять скомандовал: «Голос!», проткнул себе руку («Неужели?!» — молоточками стукнуло в голове у Скадли) и вымазал своих псов для пущего правдоподобия. Так, друг-сержант?

— Да брось, друг-дежурный! — Вигр не был растерян или испуган, он скорее разозлился. — Брось! На том месте наверняка что-то осталось, даже если стервятники за ночь поработали. Вот сейчас прямо и проверим. Пошли успеем до темноты. Ну, кто со мной?

Дежурный офицер, видимо порастеряв свою уверенность, не решился сдержать курсантов. Шумной толпой, споря и крича, они примерно за час добрались к началу подъема в лагерь. И только тут обнаружили, что Вигра с ними нет.

Его поймали. Рассыпались по горам с нюхачами и поймали в тот же вечер. Их отделение как раз стояло на посту, когда двое из соседней роты привели бывшего сержанта, окружив его собаками. Привели и тут же с облегчением удалились, забрав псов.

Никто не решался смотреть на него, никто с ним не заговорил. И он тоже не сказал ни слова. Потом одновременно явились сразу двое дежурных: Старший и тот самый офицер, которого так и не сменили из-за чрезвычайных обстоятельств.

— Ну, друг-сержант, что мы будем с тобой делать? — сходу спросил он.

Все знали, что будет дальше и невольно расступились. Офицер тут же потащил из ножен меч, и Скадли был единственным, кто не опустил глаза. Кроме Вигра, конечно. Поэтому он единственный из всех (опять-таки кроме Вигра) видел, как Старший решительным жестом остановил офицера, и удивился этому.

— Надо отвести в Штаб, — прозвучал негромкий, с хрипотцой голос Старшего. — Кто?

— Я… Я, — отозвалось сразу несколько.

В их голосах не было ненависти, скорее даже, сочувствие: здесь, во всяком случае, бывшему сержанту оставаться опасней.

— Нет, — взгляд Старшего маятником прошел туда-сюда по лицам и вдруг словно выхватил Скадли:

— Ты!

Скадли снова удивился тому, насколько информирован Старший. Как он узнал об их драке?!