Мария Семенова - Лунный пёс. Антология

Вигр никак не отреагировал на все это. Он продолжал стоять, словно происходящее его не касалось. У Скадли мелькнуло какое-то смутное воспоминание — мелькнуло и исчезло.

Дежурный поиграл желваками:

— Иди… друг-сержант.

— А! Сержант я вам, сержант, да?! Нате, подавитесь! — Вигр зашелся в крике, скинул с плеч зеленый плащ-сетку, пояс с ножнами (обезоружили его раньше, еще при задержании), далеко отшвырнул форменную обувь. Значок сержанта — кольцо узорчатого металла в ушной раковине — он не стал разъединять, а вырвал, изуродовав себе лицо.

Тут до курсантов дошло, что он в истерике, — и бросились разом, и скрутили. Сперва Вигр бился так, что швыряло выросшую над ним человеческую груду, потом затих.

— Отпустите, — холодно приказал Скадли.

Его послушались. Он уже перешел в какое-то новое качество, имел право распоряжаться.

— А вдруг… — начал кто-то.

— «Вдруг» не будет. Лакхи! — Дог встал и потянулся. Внушительное зрелище. — Идем.

…Они уже спустились на дорогу и прошли половину расстояния до города, когда Скадли нарушил молчание:

— Это она раньше приходила?

— Куда?

— Не куда, а к кому. К тебе.

— Откуда знаешь?

— Рассказывали. Ты что, в наших условиях тайну хотел сохранить?

Бывший сержант помедлил:

— Да, она. И что из этого?

— Ничего. Меня просто интересует, кто она — шпионка, шлюха? Ты ей что-то выболтал? Языком с ней работал или… другой частью тела? А, «младший начальник»?

Вигр напрягся — казалось, сейчас бросится. Лакхаараа предусмотрительно выдвинулся вперед.

— Слушай… Ты знаешь такое слово — «любовь»? Или до восемнадцати лет дожил и ни разу слышать не приходилось?

— Мне восемнадцать с половиной.

— Ценное добавление. И вообще, давай договоримся: если ты мне друг то друг, конвойный — значит конвойный. Ты ведешь меня? Ну веди.

— Если я тебе друг, то не ори на меня, — Скадли усмехнулся. — А если конвойный — тем более. Я ведь не просто так спрашиваю… Мы с тобой не один год на соседних циновках спали.

— Неужели отпустишь? — Сказано было с издевкой, но в глазах темным пламенем колыхнулась надежда.

— Обожди. Я хочу знать: ты что, действительно…

— Да. Мы — муж и жена, понял? — сказал Вигр, глядя на него в упор и ничуть не стыдясь сказанного. А в самом деле — чего стыдиться? И до стыда ли ему теперь?

Вигр сам продолжил разговор:

— Она родом из того села, понял? Которое мы вчера… — он скрипнул зубами, — и ведь я даже не знал!.. Мы всегда в другом месте встречались!

Скадли споткнулся:

— А как же…

— Мать ее в горы услала — сразу же, как только общевойсковики подошли, понял?

— Ясно. И где она теперь?

— «Где»! — насмешливо повторил Вигр.

Они помолчали. И снова именно Вигр прервал тишину:

— Зачем она меня искала, соображаешь?

— Нет.

И тут сержант впервые замялся:

— Ну, в общем, она сказала, что у нас будет… будет…

— Ребенок? — тихо ахнул Скадли, догадавшись.

Вигр не ответил, но это, собственно, и был ответ.

— Л-ладно. — Скадли подавил дрожь в губах. — У меня к тебе предложение.

— Какое?

И снова в глазах темное пламя надежды.

— Нет, ты не думай… Я тебя не отпускаю. Точнее, не совсем. Сейчас ты уходишь и сам являешься в штаб. И сам все рассказываешь. Как ее зовут, Виг?

Тот молчал.

— Ну ладно, не хочешь — не надо. Так она где сейчас?

— Я же сказал — «где»! Я ее к дяде отправил… — он прикусил язык.

— Объяснишь все. Там люди знающие и зря не карают.

— Сам, не сам… Какая разница?

— Для тебя — большая. Одно дело, если я тебя доставлю под конвоем, и совсем другое — если ты явишься добровольно после того, как мог бежать. Особенно если ты расскажешь им как девушку найти и она подтвердит…

Вигр дернулся.

— Я же сказал: не хочешь — не надо. Но я тебе это, так сказать, настоятельно рекомендую.

— А ты как же? Как ты меня упустил, тебя же самого…

— Это уж не твоя забота. Отягчающих обстоятельств не будет — ведь ты же с повинной придешь. Наш отряд возьмет тебя на поруки, а тогда уж и целитель… — Он осторожно прикоснулся к располосованному уху и услышал, как Вигр затаил дыхание. — Ты еще завидным женихом будешь. Ну ладно, ладно, не сердись.

Вигр вдруг как-то непонятно глянул на него:

— А ты, часом, не задумал… Тогда стреляй в грудь, я не побегу.

— Что?!

— Что слышал. Валяй, действуй, будущий друг-сержант. Заодно и Старшего порадуешь — думаешь, он случайно именно тебя отправил? Или вы вообще заранее договорились?! Ну, давай — «три при»: «при исполнении», «при неповиновении» и «при попытке к бегству».

Скадли понял. Во время их беседы он так подчеркнуто сдвинул лук-баллисту за спину, настолько старательно не прикасался к нему, что Вигр именно по этой причине ждал стрелы в спину.

— Ты, сука, семь раз об стенку!.. — и он с такой яростью швырнул оружие, что загудела лопнувшая тетива.

Рука его метнулась вперед, Вигр отбил удар и в следующее мгновенье уже лежал, распластавшись на камнях. Дог, стоя лапами у него на груди, издавал утробное рычание.

— Лакхи, назад! Назад, падаль! Назад, хорошая собака, хорошая. Хорошая, отлично службу знаешь…

Все еще не поднимаясь, Вигр в первый раз улыбнулся:

— И все-таки — как я от тебя уйду?

Скадли улыбнулся в ответ:

— Ты же наш лучший скалолаз, несмотря на руку. Видишь, обрыв крутой, скала — вон, видишь? Проходя мимо, ты бросил в меня камнем и вспрыгнул во-он туда. Дог не достал.

— Смотри, орденоносец… рискуешь.

— Ладно, ладно — уж рискнуть я для тебя могу. Пошел! — и он пихнул однокурсника между лопаток. — Пошел, я тебе говорю! Не оглядывайся!

Вигр все же оглянулся. Скадли махнул ему рукой: уходи! Темнота ответила легким шорохом, звук осыпи — все. Вигр исчез.

Некоторое время Скадли стоял, успокаивая дыхание. Потом выбрал подходящий камень и с рассчитанной силой, чтобы не убить и не искалечить, ударил себя в лицо…

Лакхаараа вопросительно смотрел на него. При ударе он взвизгнул, словно от боли, и подскочил к своему ведущему.

…Когда курсант с огромной шишкой на лбу явился в Штаб и рассказал в высшей степени неправдоподобную историю, его не арестовали сразу — это было невозможно в присутствии дога. Ночью никто не стал посылать в боевое охранение, чтобы оттуда пришли за псом, и Скадли до утра просидел на каких-то досках напротив входа. Было холодно. Он прижался к Лакхаараа и время от времени задремывал.

Он ждал Вигра всю ночь. И еще много ночей и дней, пока шло следствие, он все ждал, что его друг придет.