Джемма Мэлли - Декларация смерти

Дело в том, что Анна никогда прежде не видела человеческого тела в настолько плачевном состоянии. Одетая миссис Шарп была красивой — золотистая кожа, белокурые волосы, чудесные голубые тени, нанесенные на веки… Но теперь хозяйка стояла перед ней обнаженной, и ее тело оказалось таким… таким убогим. Другим словом Анна просто не могла описать представшую перед ней картину. Кожа безнадежно, словно пропитавшись водой, свисала складками вдоль всего тела, будто бы больше не в силах плотно прилегать к костям и плоти.

Анна не поднимала глаз, однако миссис Шарп, должно быть, заметила взгляды, что девушка украдкой бросала на нее, и печально улыбнулась.

— Просто-напросто я не могу заставить себя лечь под нож, — промолвила она, чуть пожав плечами, и Анна вспыхнула, словно ее уличили в чем-то постыдном. — Я знаю, это нелепо. Ведь мне все могут в один момент подтянуть. Однако время от времени на операционном столе случаются всякие непредвиденные происшествия. И теперь, когда я знаю, что буду жить вечно, я страшно боюсь умереть. Разве это не глупо?

Миссис Принсент подчеркивала, что каждый предмет должен быть идеально выглажен, поэтому перед упаковкой и отправкой белья заказчику миссис Хамфрис тщательно проверяла каждую простыню, каждую блузку и полотенце.

Последнее время Анна работала в прачечной в паре с Питером, но сегодня миссис Хамфрис приставила к ней Шейлу. Это означало, что, если Анна желала, чтобы работа была выполнена на требуемом уровне, большую ее часть девушке предстояло проделать самой.

Анна беспокоилась, как же Шейла будет справляться с заданиями во Внешнем Мире, получится ли у нее вообще доказать, что она сможет приносить пользу хозяевам. Анна постаралась отогнать эту мысль, ведь она не несет за Шейлу ответственности. Шейла вполне в состоянии самостоятельно позаботиться о себе.

Они молча выгладили большую простыню, сложили ее в несколько раз, потом снова прошлись утюгами. Получился аккуратный прямоугольник. За первой простыней последовала вторая, потом еще одна, за ними пододеяльник, три блузки и груда нижнего белья. Наконец бесформенная куча тряпья превратилась в аккуратную стопку, источавшую приятный запах.

— Ну разве это не мило?

Подняв взгляд, Анна увидела, как над Шейлой нависла Таня, впившись взглядом в выглаженное белье.

Анна угрожающе сощурилась, и Таня откинула назад волосы:

— Все нормально, — сказала она, сладенько улыбаясь. — Я ничего такого не сделаю. Просто хочу кое-что спросить. Бьюсь об заклад, Шейла, родители сейчас тобой бы гордились. Как ты думаешь? Их грязная бестолковая дочурка-Лишняя наконец-то взялась за ум.

Шейла в возмущении вскочила, повернувшись к Тане, но, даже стоя, рыженькая девушка едва дотягивалась макушкой до носа задиры.

— Мои родители хотя бы меня не сдавали, — прошипела она. — Я Правоимущая, просто меня похитили Ловчие. А как насчет твоих родителей, Таня? Ты ведь была им не нужна. Они сами от тебя отказались. Спорим, потому что ты уже тогда была уродиной? Спорим, что родители даже смотреть на тебя не могли? Они не могли, и я не могу.

Увидев, как лицо Тани быстро заливается краской, Анна быстро вскочила.

— Довольно, — раздраженно произнесла она. — Давай, Таня, марш работать.

К ним как раз направлялась миссис Хамфрис, поэтому Таня с неохотой повернулась, выдернула из головы Шейлы клок волос и двинулась прочь. От боли у рыжеволосой девушки из глаз брызнули слезы.

— Зачем тебе это, Шейла? — спросила Анна, покачав головой. — Постарайся не обращать на нее внимания, иначе она и дальше будет тебя задирать.

— Ну и пусть задирает, — кротко улыбнувшись, отозвалась Шейла. — И вообще, я же ей сказала только правду. Родители Тани сами ее сюда привезли. Что, разве не так? Она была никому не нужна. Никому-никому во всем мире. А мы с тобой, Анна, другие. Нас родители хотели оставить. Поэтому мы особенные.

Анна с удивлением воззрилась на Шейлу, не понимая, как же это девушке с такой легкостью удалось перевернуть все с ног на голову. Миссис Принсент говорила, что родители, добровольно сдававшие своих незаконных детей, делали благородное дело, поэтому сама Анна часто жалела, что ее отец с матерью, вместо того чтобы поступить как сознательные граждане, прятали ее на чердаке, выставляя себя эгоистами.

— Никаких особенных Лишних не бывает, — в ярости прошептала Анна и окинула взглядом прачечную, желая убедиться, что их никто не слышал. — Шейла, нельзя так кощунствовать.

Но Шейла лишь заговорщицки улыбнулась.

Остаток дежурства они не разговаривали. Только когда настала пора уходить из прачечной, Шейла повернулась к Анне с таким видом, будто собиралась сообщить что-то важное.

— Смотри, — сказала она и вытащила что-то из кармана. В руках у нее блеснул розовый шелк, и Анна ахнула, узнав предмет.

Это была пара носков, но только совсем не таких, которые носили Лишние. Они были мягкие, гладкие… Анне вспомнилось, как она восхищалась ими, когда гладила. А теперь они очутились в кармане Шейлы.

— Положи назад, — прошипела Анна. — Положи скорее, а то я мисс Хамфрис расскажу. Тебя же выдерут. Ну давай, Шейла, скорее, пока никто не заметил.

Однако Шейла решительно замотала головой:

— Я Правоимущая, а не Лишняя. У меня должны быть такие носки. И они мне нравятся. И никуда я их обратно класть не буду.

Анна покачала головой, не веря своим ушам:

— Шейла, — сказала она твердым голосом, — немедленно верни их на место.

— Думаешь, тебе одной можно иметь секреты?

Анна неуверенно уставилась на рыжеволосую девочку.

— Ты о чем? — с вызовом спросила она. — Что ты такое городишь?

— Я ночью проснулась, а тебя не было, — улыбнулась Шейла. — И куда ты ходила?

Анна почувствовала, как у нее от лица отхлынула кровь.

— Тебе показалось, — уверенно произнесла она. — Приснилось.

— Может, и тебе, Анна, сейчас все приснилось, — пожала плечами Шейла. — Может, у меня ничего в кармане и нет.

Анна воззрилась на нее, но, прежде чем успела что-либо сказать, к их столу подошла миссис Хамфрис и стала придирчиво осматривать проделанную работу. Анна открыла было рот, чтобы нажаловаться на Шейлу, и вдруг поняла, что лишилась дара речи. Вместо того чтобы сообщить о вопиющем нарушении, Анна, чувствуя, как у нее на лбу проступают капельки пота, уставилась на рыжеволосую девушку.

— Неплохо, неплохо. Вы славно потрудились. Можете идти.

Анна неуверенно посмотрела на миссис Хамфрис:

— Мо… можно идти? — запнувшись, переспросила она.

— Да, Анна, ты можешь идти, — чуть нахмурившись, кивнула миссис Хамфрис.

Шейла тянула Анну за рукав, но девушка стояла как вкопанная, будучи уверенной, что, если она сделает хоть шаг, Мать-Природа тут же обрушит на нее свою кару.