Владимир Дрыжак - Кесарево сечение

С другой стороны, кто сказал, что наш мир и есть реальность? Быть может, мы сами существуем как некие конфигурации в некоей виртуальной среде. Если мы способны создать другую виртуальную среду из подручных элементов нашей, в ней могут существовать свои творцы виртуальных сред. И далее в этом же духе, то есть до бесконечности. Теперь просто напрашивается обобщение вывода до бесконечности в обратную сторону… Получается бесконечная иерархия вложенных виртуальных сред!.. Что-то в этом есть патологическое… Дурная бесконечность! Примерно та же история, как с иерархией множеств всех подмножеств в универсуме фон Неймана… Осталось сделать последний шаг: отождествим плюс бесконечность и минус бесконечность. Получим самодостаточное кольцо поочередно вложенных друг в друга виртуальных реальностей. Никакой первичной реальности не существует! Просто однажды спонтанно возникло из небытия кольцо, а мы – всего лишь виртуальные химеры в одной из счетного множества виртуальных реальностей этого кольца. А быть может, и не счетного. Я бы, пожалуй, предпочел этот вариант – все же в континууме жить как-то легче…

В конце концов, я решил, что стал слишком много думать, и совершенно перестал что-то делать. А надо бы… И поделился этой свежей мыслью с Васей, который сидел за своим столом и тоже о чем-то размышлял.

Я ожидал, что он меня поддержит. И тот, прежний Куропаткин, меня бы, вне всяких сомнений, поддержал. Но этот… Этот заявил, что, да, безусловно, дело делать надо. Но, прежде чем его делать, надо все обдумать. Причем, думать надо о том, что имеет отношение к делу, а о том, что не имеет, не думать категорически. В данный момент надо подумать о том, чего безусловно делать не надо. Скажем, он уже твердо решил, не без влияния виртуального Гири, разумеется, что обо всех наших делах надо помалкивать. То есть, исключить всякое спонтанное просачивание информации от нас во внешнюю среду. Виртуальный Гиря ему объяснил, что, вероятно, реальный Гиря затевает какую-то сложную комбинацию, элементами которой может быть строго дозированная утечка фактов в нужном направлении, смешанная с качественно приготовленным враньем в том же направлении, или в какие-то боковые ответвления нужного направления. Но те же самые факты, пришедшие из иного направления, могут произвести совершенно иное воздействие на контрагента.

Я был потрясен.

– Василий, – сказал я, – я снимаю перед тобой шляпу! Именно это я и имел в виду, когда угрожал заставить тебя ловить раков в суровых климатических условиях. И именно это говорил недавно реальный Петр Янович, указав на тебя, как на источник потенциальной опасности. Я за тебя поручился. И я рад, что ты не подкачал.

– Я не подкачал, не подкачиваю, и не подкачаю впредь! – гордо ответил Вася. – А что именно говорил про меня Гиря?

– Он указал на твою молодость, на круг знакомых, на недостатки характера, и просил сделать так, чтобы ты не фигурировал в списке его проблем. Теперь я вижу, что он может тебя вычеркнуть.

– Ясно. И что нам теперь делать? Есть конкретные поручения?

– В том-то и дело, что их нет. Я тебя информирую, что состоялось секретное совещание у Сомова, я сделал доклад, состоялись дебаты и был предложен некоторый черновой план. Гиря взял две недели на рекогносцировку. Поручений нет, указаний тоже нет.

– А в чем суть плана?

– Вася, придется потерпеть. Я проинформирую Гирю о твоем примерном поведении, он снимет табу, и я все расскажу. А пока придется ждать и бить баклуши. Судя по всему, никакой работой по профилю отдела Гиря нас загружать не намерен, а будет использовать на побегушках. Меня-то уж во всяком случае.

– То есть, придется сидеть и о чем-то думать. А мне кажется, что я уже передумал все, что мог, – Вася вздохнул.

– У меня точно такие ощущения. И в голову лезет всякая ерунда.

– Какая, например?

Я тоже вздохнул, и рассказал про изобретенное мной замкнутое кольцо вложенных виртуальных миров. В голубых глазах Куропаткина я увидел искорки недоумения, недоверия и даже возмущения.

– Чего ты на меня уставился? – изумился я.

– А то… Ну-ка достань мои бумажки.

– Зачем?

– Достань, достань…

Я достал конверт из сейфа. Вася покопался в нем, выудил один лист и подал мне.

– Читай!

Я стал читать. И среди прочих тезисов, не вполне мне понятных, поскольку они были предъявлены вне общего контекста, я обнаружил вполне отчетливое кольцо вложенных виртуальных реальностей.

– Ты что же, хочешь сказать, что я украл у тебя идею? – поинтересовался я?

– Нет, – отрезал Вася. – Просто мы с тобой одинаково сдвинулись по фазе. И поделом нам! Делом надо заниматься, делом!

– Надо будет сказать Гире, чтобы он тебя как-то загрузил, от греха подальше, – пробормотал я.

– Все! – Вася хлопнул ладонью по столу и встал. – У тебя, по крайней мере, есть указание ждать дальнейших указаний, а у меня нет даже этого. Я решил проявить сметку и трезвый расчет. Данные по орбитам я добыл, но они сырые. Попробую извлечь из них какую-нибудь квинтэссенцию. Короче, я иду в архив и сажусь за монитор. А ты сиди и шлифуй кольцо до блеска.

– Какое кольцо?

– Виртуальных миров.

– Но может быть, я тоже…

– Нет. У тебя указание: ждать. А я должен основательно проработать эти орбиты. Иначе опять, как прошлый раз, Гиря затребует фактический материал, а у нас никаких точных данных нет. Мне это надоело! Я хочу владеть точными данными.

С тем Вася и ушел. А я, соответственно, остался.

Валерий Алексеевич посетил Бодуна несколько позже назначенного им же самим срока. Отсрочка была вызвана тем, что с Бодуном я никак не мог связаться – он исчез на целых три дня. Но, появившись, он связался со мной сам и сразу поинтересовался, известны ли уже Гире все обстоятельства нашей встречи. Я ответил, что да, и более того, обстоятельства эти уже проанализированы, сделаны соответствующие выводы и приняты верные решения. Тогда он спросил, не могу ли я проинформировать его о характере принятых решений, и общей их направленности. Я ответил, что таких полномочий не имею, но поводов для беспокойства нет. Решения вполне укладываются в рамки предварительных договоренностей. Тогда он поинтересовался, не будет ли с его стороны слишком навязчивым предложить мне связать его с Петром Яновичем для конфиденциального разговора. Я ответил, что нет, но он бы мог обойтись без церемоний, и связаться с Гирей непосредственно. Он сказал, что попробовал, нарвался на Сюняева, решил, что, возможно, у нас тут начались кадровые перестановки, и ему следует, для начала, прояснить ситуацию. Я сказал, что ситуация стабильна, что мне неизвестно, где сейчас находится Петр Янович, но я его выловлю и передам пожелание. И спросил, устроит ли его, если Гиря позвонит вечером по домашнему коду. Он сказал, что вполне, и мы расстались.