Виктор Суханов - Аватара

— Утром съезжу в Кратер, старую часть города, расположенную в кратере древнего вулкана. Потом на пляж купаться.

— У вас что, есть машина? — спросила молчавшая до сих пор Элизабет.

— Есть, — не моргнув глазом, сказал я, хотя машины у меня пока еще не было, но Ной, уходя, дал мне ключи от своего «пежо», который оставил на стоянке около гостиницы. Без автомобиля в Адене обходиться невозможно.

— Ах!.. — мечтательно протянула Кора. — Без машины из отеля никуда не выберешься, возьмите меня с собой. Я хоть и не самая красивая девушка в мире, но могу сделать мужчину счастливым, — совершенно неожиданно закончила она, окинув меня насмешливым взглядом.

— Я за женское равноправие даже среди самих женщин. Поэтому приглашаю вас обеих завтра утром на прогулку по Адену.

— Приглашение с благодарностью принимается.

— Кстати, Кора, где-то я уже читал слова о том, что «даже не самая красивая девушка в мире может сделать мужчину счастливым…»?

— Ах, Виктор, не будьте идеалистом и не требуйте от каждой девушки неповторимости, тем более от артистки. Артисты и политические деятели часто произносят слова, написанные другими…

На другой день я с Корой и Элизабет поехал в Кратер. Маленькие улочки, маленькие дома, нижние этажи — сплошные магазинчики. Они все похожи друг на друга, эти арабские лавчонки, в Аммане, в Кувейте, в Багдаде. Небольшое помещение с продавцом (или хозяином) у входа, тщетно ожидающим покупателей.

В Кратере лавочки намного беднее, чем в Аммане или Кувейте. Здесь торгуют разными мелкими товарами, доставленными в Аден чаще всего контрабандным путем — фотоаппараты, транзисторы, электробритвы, магнитофончики, мелочь для автомобиля, — но все с опозданием на несколько лет, то, что в Европе и тем более в Японии давно уже устарело. Много разной одежды, восточной и европейской, тоже устаревшей и к тому же не очень чистой после длительного хранения в пыльном помещении.

Оказалось, что Кора захватила с собой фотоаппарат и несколько раз сфотографировала меня с Элизабет на фоне лавчонок. Фотографирование не входило в мои планы, но первые снимки англичанка сделала неожиданно, не спросив разрешения. На окраине Кратера была расположена древняя система восемнадцати хранилищ для воды, уступами спускавшихся по ущелью. Видимо, в хранилищах весной собиралась вода (и то раз в несколько лет, когда выпадали обильные дожди), и город жил этой водой год (или годы). Кто и когда построил хранилища, так и осталось неизвестным. Археологи думают, что строили в первом веке нашей эры. Англичане обнаружили их лишь в прошлом веке.

— Люди умерли, прошли столетия, но дело рук их осталось, — вдруг сказала Элизабет. — Что останется после нас?

Элизабет нравилась мне гораздо больше. Спокойная, приветливая и дружелюбная. Кора же явно нервничала. Меня неотступно преследовала мысль, что она на кого-то работает. Вчера я спросил Ноя и Дидье, не они ли посоветовали англичанкам пригласить меня в «Абу Нувас» и оба заявили, что никаких див с Альбиона не знают, но обязательно поинтересуются моими знакомыми. Меня же они нашли с помощью портье, коллекционировавшего портреты американских президентов на зеленых бумажках. В данном случае портье оказал некоторые услуги за портрет президента Джексона. 45 45 Портрет президента Джексона изображен на двадцатидолларовой ассигнации.

Из Кратера мы поехали купаться. Кора предложила было поплавать около скал, образующих рога полумесяца большой бухты за городом.

— Пожалуйста, — вежливо согласился я. — Мурены, которые живут там под камнями, нам не страшны. Они откусывают только тот палец руки или ноги, которые вы суете в их подводное убежище. Морские ежи тоже не опасны, если наступить на их ядовитые иголки не имеющимися у нас резиновыми тапочками. Но вот в мой прошлый приезд, лет пять назад, одна молодая женщина вздумала нырнуть с лодки как раз в тех местах, куда зовет нас Кора. Возможно, вас заинтересует, что она тоже была англичанкой…

— Была? — переспросила Элизабет.

— Честно говоря, ее успели втащить в лодку. Акула откусила только большой кусок ее бедра.

— Ну что же, — хладнокровно заметила Элизабет. — Хоть нашу нацию и упрекают в излишней приверженности к традициям, думаю, нам необязательно продолжать следовать по пути наших соотечественниц, и мы искупаемся на цивилизованном песчаном пляже.

На «цивилизованном» пляже, кроме песка, были мороженое, кофе и прохладительные напитки. Зато акул поблизости не было. Мои спутницы немедленно познакомились с двумя мускулистыми парнями, одиноко валявшимися на песке у самой воды. Это Ной и Дидье поджидали, когда я вернусь из Кратера. Я сказал англичанкам, что уже имел удовольствие видеть их новых знакомых вчера в качестве горячих поклонников представления в «Абу Нувасе». Пока танцовщицы кокетничали с геологами, я, положив у ног Ноя свою пляжную сумку, поплыл в океан, не очень удаляясь от берега, так как точно не знал, где начинаются территориальные владения акул. Если правильно выбирать участки берега, в Адене, пожалуй, одно из лучших в мире мест для купания (разумеется, с декабря по февраль, в другие месяцы вода превращается в теплое или очень теплое молоко). Вода здесь чистая, а дно во многих местах песчаное, постепенно уходящее в глубину. Лежа на спине в воде и наслаждаясь океаном, я в то же время пытался придумать, как бы засветить пленку в фотокамере у Коры. То, что она фотографировала меня с целью передать кому-то снимки для опознания, не вызывало сомнения. Тем временем Кора, Элизабет и Дидье также вошли в воду. Я быстро вышел на берег, растянулся около Ноя и тихо шепнул ему, что Кора сфотографировала меня, а камера находится у нее в сумочке, лежащей в двух метрах от нас.

— Кора работает лишь на подхвате, — так же тихо сказал Ной. — Старшая из них Элизабет. Она связана с местным представителем международной гангстерской организации, торгующей наркотиками. Мы сегодня все утро разбирались с твоими англичанками. Тебя они подозревают в принадлежности к Интерполу. 46 46 Интерпол — международная уголовная полиция. Но все равно твою фотографию оставлять у них ни к чему. Через мафию на тебя могут выйти те, кому нужен наш общий шеф Куртьё. Пленки я сейчас засвечу.

И он не спеша полез в свою пляжную сумку, чем-то там щелкнул, как будто спустил затвор фотоаппарата, потом вытащил оттуда красивые темные очки. Между тем Кора уже торопливо плыла к берегу. Наше соседство с ее сумочкой, видимо, ей не нравилось.

— Поздно, — процедил сквозь зубы Ной, — фото дарить не придется. Мы подозревали, что тебя сфотографируют, и специально захватили с собой излучатель.

Англичанка подошла к нам и, убедившись, что ее вещи никто не трогал, весело защебетала: