Евгений Гуляковский - Мир в латах (сборник)

Кибер-шофер издал гудок, машина остановилась. Рыманов посмотрел вперед. У входа в штаб-квартиру, едва сдерживаемая охранниками, суматошно металась целая толпа репортеров. Рыманова узнали, и, когда он вышел из машины, вся свора бросилась на него. Он вжал голову в плечи и, не слушая их воплей, неистово заработал локтями, продираясь к линии охранников. Охранники смотрели на него с некоторым сочувствием. Оказавшись за их спинами, Рыманов попросил капитана загнать в гараж “Тойоту” и, сдерживая нервную дрожь, вошел в здание. Перед кабинетом генерального директора он сунул руку в карман и включил диктофон на запись.

“Господи, — подумал он, — в кого мы превратились! Бронежилеты, диктофоны, “жучки”… И это организация, призванная воплотить в действительность давнюю мечту человечества о мире без войн!

— Уф! — сказал он, ввалившись в кабинет. — Еле ноги унес!.. Я понимаю, самоубийство Глинки должно было вызвать интерес у прессы, но чтобы такой!..

Кшижевский сидел за столом, и взгляд его Рыманову не понравился.

— Кретин! — сказал тихо Кшижевский. — Ты и в самом деле все проспал, знаток тайных операций!.. Если бы твой Глинка только застрелился! Если бы!.. Твой Глинка на весь мир раззвонил и об Ультиматуме, и о “Мэджик стар”. “Я, видите ли, в корне не согласен с методами и формами работы Организации Объединенных Наций По Вопросам Разоружения, — процитировал он с бланка, лежащего на столе. — Деятельность ЮНДО, видите ли, глубоко порочна и только дискредитирует благородную идею освобождения планеты от скверны оружия”.

Рыманов замер, ошеломленно открыв рот. “Сорвалось, — думает он. — Черт бы побрал Вацлава! Весь мой замысел пустил псу под хвост!..”

Кшижевский расценил его молчание по-своему.

— Как будем выпутываться? — спросил он.

Рыманов пожал плечами и сел в кресло.

— Ты можешь показать мне, что он там раззвонил миру?

— Да все, что только мог!.. Включи тейлор и сам все увидишь. По всем каналам глобальной сети крутят… И назвал-то как! “Обращение к человечеству”!.. Только нет времени, Серж! Сам понимаешь. Сейчас такое начнется — от меня не останется ничего! Надо что-нибудь предпринять.

— Пожалуй, теперь уже поздно, — сказал Рыманов и устало вздохнул. — Ноги бы унести!

Кшижевский решительно встал из-за стола, заметался по кабинету.

— Ну нет, — прошептал он ядовито. — Ты потому так говоришь, что тебе практически не грозит ничего! Это было бы слишком просто: ноги унести… Мы пока еще руководители ЮНДО, а ЮНДО — одна из двух самых мощных в мире организаций, имеющих оружие. — Он успокоился и снова сел за стол. — Как ты думаешь, кто поддержит нас в случае конфликта с Советом Безопасности? Теперь уже вскочил Рыманов.

— Ты что? — заорал он. — Ты хочешь пойти на открытое столкновение со всем миром?.. Да ты рехнулся!

— Ничего я не рехнулся, — сказал Кшижевский. — Разве есть другой выход?.. Отдуваться за всех я не намерен! Подготовь приказ о приостановке операций против FMA и о приведении спецподразделений ЮНДО в боевую готовность… скажем, в связи с чрезвычайными обстоятельствами.

— С какими чрезвычайными обстоятельствами? — Рыманов возмущенно фыркнул. — Ты считаешь то, что под тобой зашаталось кресло, чрезвычайным обстоятельством?.. Из-за этого можно рисковать миллионами жизней.

Кшижевский смотрел на него широко открытыми глазами. Из них вдруг выплеснулся страх, и это было так неожиданно и непривычно, что Рыманов опешил.

— Вот оно даже как? — сказал тихо Кшижевский. — Странная песня! Ну-ну!.. А может быть, в выходке Глинки и без твоего участия не обошлось, а? Может быть, ты сам в мое кресло метишь, а?

Он быстро опустил правую руку в недра стола, и через мгновение в глаза Рыманову смотрел зловещий черный зрачок.

Рыманов сжался.

— Ну и что? — сказал он спокойно. — Спецподразделения ЮНДО подчиняются только мне, ты не можешь отдать им приказа.

Кшижевский медленно встал из-за стола и приблизился к Рыманову.

— А ну, поднимайся! Рыманов встал.

— Руки за голову и двигай к тейлору. И без шуток!

— Я не отдам такого приказа!

— Пристрелю тебя, как собаку! — прошипел Кшижевский.

— И Шарп не отдаст! И Гиборьян тоже!

— Пристрелю! — опять прошипел Кшижевский. — Ты меня знаешь! Аккуратную такую дырочку во лбу…

“А ведь пристрелит, — подумал Рыманов. — Ей-богу, пристрелит!”

В дверь постучали.

Кшижевский спрятал руку с оружием за спину.

— Стой спокойно, где стоишь! Дернешься — первая пуля тебе!.. Дверь откройте! — гаркнул он.

Дверь распахнулась, в кабинет ввалилось несколько парней в черной форме гражданской жандармерии.

— Господин Кшижевский! — сказал один из них. — Капитан жандармерии Пьер Делакруа. — Он отдал честь. — Вы арестованы, господин Кшижевский!.. Вот ордер, можете ознакомиться.

— Я арестован? — воскликнул Кшижевский и вдруг расхохотался.

Жандармы недоуменно переглянулись.

— Я арестован! — заорал Кшижевский. — Я — генеральный директор ЮНДО — арестован жандармерией!

“Да он свихнулся”, — подумал Рыманов. И вдруг понял, что сейчас произойдет. Времени у него оставалось только на то, чтобы, сильно оттолкнувшись правой ногой, прыгнуть вперед.

В начале прыжка он увидел, как ушла из-за спины рука Кшижевского, и услышал, как быстро — один за другим — прозвучали два выстрела. Краем глаза он успел заметить, что жандармский капитан схватился за бок и начал оседать на пол. Еще увидел, как метнулись в сторону другие жандармы. Он понял, что нужно дотянуться до правой руки Кшижевского прежде, чем тот развернется в его сторону и полыхнет в упор жаром из черного зрачка… И, вложив в прыжок все свои силы, он успел. Мелькнул, кувыркнувшись в воздухе, пистолет, ойкнул от боли Кшижевский, и Рыманов всем телом обрушился на него, сбил с ног, подмял под себя, выкручивая левую неповрежденную руку.

Здесь к нему на помощь пришли жандармы. Кшижевский коротко вякнул, когда звонко щелкнули у него на запястьях наручники, ошалело обвел присутствующих глазами. Тогда Рыманов встал, подошел к столу, налил в стакан воды и жадно выпил. Холодные струйки бежали по подбородку, и было чертовски приятно ощущать этот живой холодок.

А потом в кабинет вошел молодой человек в модном светящемся костюме с маленьким черным кейсом в руках и, представившись следователем по особо важным делам Трюффо, подвел черту.

— Вы, господин Кшижевский, — сказал он, — обвиняетесь по статье 74 Всемирного Уголовного Уложения: “Нанесение ущерба мировому сообществу”, а также по статье 104 “Ведение военной пропаганды”, а теперь еще и по статье 195 “Убийство должностного лица при исполнении им служебных обязанностей”.

И тогда Рыманов подошел к следователю. Вытащил из кармана диктофон.