Кэтрин Фишер - Инкарцерон

Клодия в раздражении выдохнула, но надобности отвечать не было. Королева уже сменила тему.

– И, надеюсь, ты не сочтёшь меня слишком несдержанной.

– Нет, – успела вставить Клодия.

– Ну и замечательно! Сюда. – Королева улыбнулась.

Пара лакеев распахнула перед ними двустворчатые деревянные двери. Клодия вошла, двери закрылись за ней, и крохотная комнатка бесшумно двинулась вверх.

– Да, конечно, – заворковала королева, не отпуская от себя Клодию. – Вопиющее нарушение Протокола. Но исключение сделано лишь для меня, так что никто не узнает.

Хватка маленьких белых ручек была так сильна, что Клодия почувствовала ногти, впившиеся в кожу на запястьях. Она почти не дышала от страха, ей казалось, что её похитили. Даже отец и Каспар остались снаружи.

Открылись двери, и её взору предстал огромный зал – наверное, раза в три больше всего замка Смотрителя, – украшенный позолотой и зеркалами.

Королева потянула её за руку, повела между полотнами рисованных карт, изображавших все области Королевства до единой, изукрашенных по углам замысловатыми узорами, русалками и морскими чудовищами.

– Это библиотека. Знаю, ты любишь книги. Каспар, к сожалению, не настолько начитан. Если честно, даже не знаю, умеет ли он читать вообще. Останавливаться здесь мы не станем.

Насильно проведённая мимо, Клодия оглянулась. Между картами стояли бело-синие китайские вазы, способные вместить человека. Она вдруг совершенно потерялась в этом бескрайнем, залитом солнцем зале, в сверкании отражающих друг друга зеркал. Где он заканчивается и заканчивается ли вообще? И маленькая белая фигурка королевы повторялась рядом с ней, сзади, вокруг неё. Страх, который Клодия ощутила в карете, казалось, сосредоточился теперь в этой стремительной, противоестественно молодой поступи, в резком, самоуверенном голосе.

– Вот твои покои. А рядом – твоего отца.

Грандиозное помещение.

Ноги утопали в толстом ковре, на кровати с пологом из лимонно-жёлтого шелка можно было потеряться.

Клодия высвободила руку из крепкого королевского захвата и отступила, понимая, что попалась. Она в ловушке.

Сиа замолчала, в один миг оборвав пустую болтовню. Теперь они стояли лицом к лицу.

Королева улыбнулась.

– Нет необходимости предостерегать тебя, Клодия, я уверена. Конечно, Джон Арлекс должным образом воспитал свою дочь. Но, полагаю, не слишком задену твои чувства, напомнив, что зеркала имеют две стороны, а дворец набит самыми чуткими подслушивающими устройствами.

Она подошла ближе.

– Видишь ли, я слышала, что ты недавно проявила некоторый интерес к судьбе бедняжки Джайлза, покинувшего нас.

Клодии удалось сохранить спокойное выражение лица, но руки её заледенели. Она опустила взгляд.

– Я думала о нём. Если бы всё было по-другому...

– Да, нам всем его ужасно не хватает. Но даже если династия Хаваарна и прервалась, кто-то же должен править королевством. И, без сомнения, Клодия, ты с этим замечательно справишься.

– Я?

– Конечно. – Королева развернулась и изящно присела на позолоченный стул. – Тебе, должно быть, известно, что Каспар не способен управлять даже самим собой? Подойди и сядь здесь, моя милая. Позволь дать тебе совет.

Изумлённая, Клодия подчинилась.

Королева наклонилась к ней, красные губы сложились в жеманную улыбку.

– Пойми, твоя жизнь здесь может стать сплошным удовольствием. Каспар как ребёнок, позволь ему иметь игрушки – лошадей, дворцы, девчонок – и с ним не будет проблем. Я убедилась, в политике он ничего не смыслит. Ему так быстро всё надоедает! А нам с тобой будет славно вместе, Клодия. Не представляешь, как утомительно иметь дело только с мужчинами.

Клодия уставилась на свои руки. Где в словах королевы правда, а где игра?

– Я думала…

– Что я тебя терпеть не могу? – Королева захихикала, как девчонка. – Ты нужна мне, Клодия! Мы можем править вместе, всё у тебя замечательно получится! И твой отец будет улыбаться своей серьёзной улыбкой. Итак. – Ёе маленькие пальчики дотронулись до рук Клодии. – Больше никакой грусти по Джайлзу. Он в лучшем из миров, моя дорогая.

Клодия медленно кивнула и встала. Следом, шурша шелками, поднялась королева.

– Только… – решилась Клодия.

Готовая распахнуть дверь, Сиа обернулась:

– Да?

– Джаред Сапиенс, мой наставник. Я…

– Тебе не нужен наставник. С этого момента ты сможешь учиться всему у меня.

– Я хочу, чтобы он остался, – настойчиво проговорила Клодия.

Королева посмотрела на неё в упор.

– Он молод для сапиента. Не знаю, о чём думал твой отец…

– Он останется. – Клодия постаралась, чтобы это прозвучало как утверждение, не как вопрос.

Королева скривила свои красные губы в вежливой улыбке.

– Как скажешь, милая. Как пожелаешь.

***

Джаред прикрепил сканер к дверному косяку, приоткрыл крохотную оконную створку и присел на кровать. Комната была более чем скромной. Видимо, так представляли при дворе келью сапиента: деревянные половицы, тёмные панели, украшенные поверху трилистниками и грубо вырезанными розами.

Пахло ветхостью и сыростью, мебели почти не было, но зато обнаружились два небольших подслушивающих устройства, и, похоже, этим не ограничится. И всё же он должен был воспользоваться шансом.

Джаред достал Ключ и активировал переговорное устройство.

Ничего, одна темнота.

Обеспокоенный, он снова дотронулся до Ключа. Темнота раздалась шире, но оставалась непроницаемой. Чуть погодя, едва различимо, обозначился контур скрюченной фигуры.

– Мне сейчас не до разговоров, – послышался шёпот.

– Тогда слушай, – Джаред старался говорить тихо. – Это может помочь. Комбинация 2431, набранная на сенсорной панели, активирует маскировочное поле. Любая система наблюдения потеряет вас, вы исчезнете со сканеров. Ты понял?

– Я не тупой, – презрительный шёпот Кейро был едва различим.

– Ты нашёл Финна?

Ничего. Связь прервалась.

Джаред сжал кулаки и тихонько выругался на языке сапиентов. За окном раздавались голоса, в дальних садах кто-то наигрывал джигу на скрипке.

Сегодня вечером будут танцы в честь прибытия невесты наследника.

Но если старик Бартлетт прав, то настоящий наследник всё ещё жив. И Клодия убеждена, что он – этот юноша, Финн. Джаред, покачав головой, расстегнул длинными пальцами ворот плаща. Она так сильно этого хочет. Он должен скрыть свои сомнения, потому что без этой надежды у Клодии не останется ничего. И потом, всё вполне возможно, если предположить, что интуиция её не подводит.

Он устало облокотился о жёсткое изголовье, вынул из кармана мешочек с лекарством и приготовил дозу для инъекции. За прошлую неделю она выросла на три крупинки, но боль, живущая в глубине его тела, постепенно усиливалась и росла, словно живое существо; иногда Джареду думалось, что оно пожирает лекарство, только разжигающее его аппетит.