Кэтрин Фишер - Инкарцерон

Нахмурившись, он ввёл лекарство при помощи шприца. Всё это глупые, нездоровые мысли!

Но когда он улёгся на спину и погрузился в сон, ему на мгновение привиделось, будто в стене открылось багряное, словно галактика, око, пристально наблюдающее за ним.

***

Финн в отчаянии высоко поднял кольцо.

– Возьми это и отпусти нас!

Око приблизилось, стараясь рассмотреть кольцо.

– Ты веришь, что этот предмет имеет какую-то ценность?

– Внутри заключена пойманная в ловушку жизнь.

– Какое совпадение. Все ваши жизни заключены внутри меня.

Финна трясло. Конечно, если Кейро слышит, он начнёт действовать. Если он здесь.

Гильдас, поняв задумку Финна, громко подхватил:

– Возьми его! Отпусти нас!

– Так же, как я взял дань Сапфика? Вот это? – В запёкшихся недрах Зверя открылся мерцающий свет; стала видна тонкая косточка, глубоко погребённая в теле чудовища.

Гильдас в благоговении зашептал молитву.

– Такая маленькая! – задумчиво протянул Зверь. – И всё же, цена ей – океан боли. Дайте разглядеть эту вашу пойманную жизнь.

Щупальце скользнуло ближе. Финн стиснул кольцо в кулаке, скользком от пота. Затем разжал ладонь.

И тут Око мигнуло. Потом расширилось, сузилось, завертелось по сторонам. Из глотки Зверя, скользнул шёпот, удивлённый и заворожённый:

– Как ты это сделал? Где ты?

Чья-то рука зажала Финну рот; он забился, пытаясь вывернуться, увидел Аттию, предостерегающе приложившую палец к губам. Позади неё стоял Кейро, крепко сжимая в одной руке Ключ, в другой – огнемёт.

– Я вас не вижу! – в голосе Зверя звучало смятение. – Это невозможно!

Выдвинулся пучок щупалец, превратился в рой крохотных паучков, испускающих липкую паутину. Финн отшатнулся.

Кейро взял наизготовку огнемёт.

– Хочешь нас заполучить? – спокойно спросил он. – Так мы здесь.

Луч пламени взревел и рванул сквозь пещеру; Зверь завыл от ярости. В ту же секунду мир взорвался криками испуганных птиц, гулом пчёл, визгом летучих мышей, беспорядочно выпущенных наружу и ищущих теперь свободы; роясь и хлопая крыльями, они устремились высоко, к самому своду пещеры, и там бессмысленно забились о твердую поверхность скалы.

Кейро завопил от восторга и снова выстрелил. Полыхнуло жёлтое пламя, от Зверя в разные стороны полетели ошмётки обгорелой шкуры и каменные обломки, красное Око моргнуло и взорвалось роем комарья, разлетевшегося в безумном страхе. Огонь шипел, обжигая стены, жаркой волной отражаясь от камня.

– Брось! – заорал Финн. – Уходим!

Пещера накренилась, потолок и пол начали стремительно сближаться, смыкаясь вокруг пленников. Сквозь рёв и грохот прорвался ледяной голос Тюрьмы:

– Пусть я не вижу тебя. Но ты всё ещё здесь, и я тебя не отпущу, сын мой.

Сворачиваясь спиралью, пещера всё теснее прижимала их друг к другу, стены рушились, плиты свода сыпались вниз. Вокруг царил хаос. Финн схватил Аттию за руку.

– Нужно держаться вместе!

– Финн! – выкрикнул Гильдас. – На стене! Вон там, сверху!

Сначала Финн его не понял, потом разглядел разрастающуюся косую трещину.

Аттия тут же вырвала руку, бросилась бежать, прыгнула; хватаясь за выступающие края трещины, подтянулась и повисла над выпирающими щупальцами, стала карабкаться вверх, прямо по чешуе Зверя.

Следом Финн подтолкнул Гильдаса; старик карабкался неуклюже, но с отчаянной энергией, так что от его пальцев отлетало мелкое каменное крошево и осколки самоцветов.

Финн обернулся.

Кейро стоял с огнемётом наготове.

– Давай, двигай! Оно нас ищет!

Ослепший Зверь восстанавливал своё тело – вот заскребла по полу клешня, вот взвился и забился хвост. Инкарцерон чувствовал пленников кожей, осязал вибрацию их передвижений. «Как Кейро это сделал?» – подивился Финн, но времени на расспросы не было. Он развернулся и поспешил за Гильдасом.

Каждую минуту стены меняли очертания, изгибались, пульсировали, распрямлялись, словно Зверь выкручивался в ярости, пытаясь сбросить пленников со своей спины. Он вознёс их высоко над пропастями и завис там. Подняв глаза, Финн увидел крохотные, как остриё булавки, яркие огоньки, и на какой-то головокружительный миг ему показалось, что вокруг зажглись звёзды. Потом одна такая звезда развернулась к Финну и оказалась прожектором, осветив серебристым светом его лицо и руки, и Финн задохнулся от страха, беспомощный под его прицелом.

Аттия обернулась, её лицо терялось во мгле.

– Притормози! Мы должны оставаться недалеко от Ключа!

Кейро, бросив огнемёт, карабкался где-то далеко внизу. Острые выступы, изменяясь, сглаживались, и в какой-то момент Кейро поскользнулся, сорвавшись одной ногой в пустоту, и Зверь, почувствовав это, зашипел, дохнув едкой гарью.

– Кейро! – закричал Финн. – Я должен помочь ему.

– Нет! Он справится сам! – с трудом обернувшись, ответила Аттия.

Кейро, подтянувшись, прильнул к скале. Зверь содрогнулся и издал злобный смешок, так хорошо знакомый Финну.

– Так значит, вы обзавелись маскирующим устройством? Мои поздравления. Но я твёрдо намерен узнать, что это.

Летящая пыль, стрела света.

– Погоди! – заорал Гильдасу Финн.

Тяжко дыша, старик покачал головой:

– У меня нет больше сил.

– Держись!

Он в отчаянии посмотрел на Аттию; та, подхватив старика, сказала:

– Я останусь с ним.

Он прыгнул вниз, туда, где повис Кейро. Обхватив брата рукой, прилип к скале рядом с ним и пробормотал:

– Это бесполезно! Отсюда нет пути.

– Должен быть, – выдохнул Кейро. – У нас же Ключ!

Извернувшись, он извлёк кристалл. И тут же Ключ подхватила рука Финна; долгую секунду ни один из них не разжимал пальцев. Финн рванул, и артефакт оказался у него. Юноша стал нажимать каждую кнопку, стучать по орлу, по сфере, по короне. Ничего. Под ними бесновался Зверь. Финн встряхнул Ключ, выругался, и тут же ощутил, как кристалл под пальцами теплеет, и наконец, издав зловещий звук, становится горячим. Обжёгшись, он чуть не выронил Ключ.

– Расплавь им скалу! – завопил Кейро

Финн прижал Ключ к поверхности пещеры. Кристалл загудел и издал щелчок.

Инкарцерон завизжал, завыл от мучительной боли. Вниз, грохоча, посыпались куски скал, сверху закричала Аттия. И Финн увидел, как в стене растёт и ширится огромный белый разрез, словно прореха в ткани мироздания.

***

Смотритель стоял рядом с Клодией у окна и наблюдал, как внизу разворачивается факельное шествие.

– Ты всё сделала правильно, – серьёзно заметил он. – Королева осталась довольна.

– Хорошо. – Клодия так устала, что едва могла думать.

– Возможно, завтра мы... – Он замолчал.

Высокое, пронзительное бип-бип. Настойчивое и громкое. Вздрогнув, Клодия огляделась по сторонам.