Далия Трускиновская - Феминиум (сборник)

– Вино должно созревать медленно, дорогая. Жара его погубит.

Что-то шевельнулось во тьме. Лакл пугливо дрогнула. Прислужник с огарком свечи в руке вышел из бокового прохода, брел мимо. Тени танцевали на его лице, выплетая причудливую вязь, и что-то в нем показалось знакомым. Она беспокойно вгляделась, тревожась и почему-то боясь узнать.

– Сенги? – отшатнулась, пыталась унять перепуганное сердце.

Он остановился.

– Да, госпожа.

– Мне сказали, ты умер, – прошептала, теряясь от его неподвижного взгляда.

– Ты знаешь его? – Радол перебросила факел в другую руку, надвинулась, нависая. – Да?

– Знаю. Он был моим избранником, – торопливо прошептала она.

– Так забирай свою собственность, – скривилась Радол и ушла в темноту. – Мне чужого не надо.

– Да, я возьму. Благодарю, Радол. – И замерла растеряно, не зная, что делать дальше.

– Идемте, госпожа, – Сенги приподнял свечу повыше, все лицо в страшных тенях, – я провожу к выходу.

Лакл, стараясь держаться в центре увертливого светового пятна, все прибавляла шаг. Взлетела по ступеням, жаркий день плеснул в лицо, обнял теплом, стирая страхи. Она замерла на пороге, задыхаясь, глотая горячий воздух.

Двор был пуст. Две воительницы в ленивых позах замерли под навесом. А Викл все нет. Почему же так долго? Заметалась взглядом вокруг, но только Сенги рядом. Похудевший, в старой, неухоженной одежде. Грязные, спутанные волосы, и уже не горит в них солнце, словно пеплом присыпаны.

– Госпожа, вам нужно прогуляться, чтобы согреться. Идемте, – уставился он расширенными, лихорадочными зрачками, – там очень красиво.

– Да? – у нее опять не было сил отказаться. Он, конечно же, прав, прогулка поможет ей. – Хорошо.

У распахнутых ворот умолкли воительницы, и опять в лицах что-то странное, но она все не могла сосредоточиться, чтобы понять эту перемену.

Огромные кроны платоидов шумели над головой, щедро источая целительный аромат. Светлейшая шла по тропе, вдыхая терпкий запах, и постепенно прояснялось в голове, растворялась пелена, возвращая миру краски. Могучие кроны рокотали в небе, и хотелось идти вот так, ни о чем не думая, долго-долго, до полного изнеможения.

Впереди мелькнуло синее, и открылось озеро в кольце огненных полевых цветов. Небо светилось в его водах, источая покой. Лакл остановилась на пригорке, засмотревшись.

– Ты был прав, здесь красиво.

Обернулась и потрясенно замерла. Как могла не заметить этого раньше? Его лицо, ожесточенное, словно выжженное изнутри мучительной болью, горело ненавистью. Она растерянно попятилась, пугаясь. Громко треснула под ногой ветка. И вдруг прояснилась сумятица произошедшего.

– Эликсир! – прошептала, содрогнувшись от догадки. – В вине был эликсир послушания.

– Да, госпожа.

– И ты знал? Знал и воспользовался? – Вгляделась в страшно бледное, неподвижное лицо. – Заставил прийти сюда. Но зачем?

– Я должен вас убить, – тонкое жало стилета блеснуло в его пальцах.

– Нет! – отшатнулась, лихорадочно заметалась взглядом вокруг, мучительно надеясь увидеть Викл.

– Они не придут, – словно подслушал он ее мысли. – Их обманули поддельным письмом. Воительницы ждут вас в соседнем уделе.

– Сенги, я не верю, – ненужные слезы текли по щекам. – У тебя доброе сердце. Сенги…

– Хватит, – он шагнул к ней, поднимая кинжал. – Замолчите!

– Сенги, – умоляюще сложила ладони, – я хочу знать за что? Ты не можешь отказать в последней просьбе.

Он нахмурился, опустил руку.

– Вы не сдержали слова, – его лицо мучительно надломилось, – разрушили Нагорное Убежище и приказали убить всех, кто там был.

– Нет! Сенги, нет. – Потянулась к нему, опаленная надеждой. – Тебя обманули. Я подарила жрецам земли. Сразу же подарила, как оставила тебя. С Убежищем ничего не случилось, поверь мне.

– Меня предупредили, что вы так скажете, – криво усмехнулся он, а глаза были полны слез. – Я вам не верю.

– Но это правда! Сенги, я была там совсем недавно. Твой наставник пригласил меня в честь какого-то праздника.

– Праздник? – он покачал головой. – Ложь вас не спасет.

– Да нет же! Мне еще подарили медальку. Кажется, был какой-то особенный праздник.

– А цвета флагов помните? – Он странно смотрел на нее, словно желая, чтобы она оказалась права. – Всего три флага, но каждый год разное чередование цветов.

– Флаги? Да, что-то там было, – лихорадочно напрягала память, вспоминая цвет узких полотнищ на площади. – Нет, не три, было больше. Их было пять.

Он побледнел еще больше.

– А цвета?

– Сейчас. Я вспомню. Четыре, нет, два желтых и три красных. И первый флаг короче остальных, – радостно улыбнулась, что вспомнила все правильно. – Я была там, Сенги. Я правда там была.

– Праздник святой Локс, – прошептал едва слышно. – Раз в десять лет вывешивают пять флагов. Вы не могли об этом знать.

Отшвырнул кинжал, опустил голову, потерянно сгорбившись.

– Простите, госпожа. Я был готов совершить непоправимое.

Светлейшая обессиленно привалилась к стволу. Ноги все еще дрожали.

– Кто хотел моей смерти?

– Я не знаю ее имени. – Он посмотрел в ее лицо, мечась расширенными, болезненными зрачками. – Простите, госпожа. Я поверил лжи.

– Тебя так легко обмануть, – удрученно качнула она головой.

– Я долго не верил, но они показали могилы.

– Глупый, показать можно что угодно. – Лакл глубоко вздохнула, прогоняя дрожь, успокаивая лицо. – Она все рассчитала. Месть обиженного избранника выглядит лучше, чем убийство сторонниками мятежа.

Мучительная гримаса скользнула по его лицу.

– Мне нет прощения. Я вас предал, госпожа.

– Нет, – она тепло улыбнулась. – Если бы это было так, я бы давно уже была мертва.

Вдали коротко пропел горн, выплетая мелодию погони. Светлейшая вздрогнула, стиснула задрожавшие пальцы. Воительницы Радол! Они идут сюда. Идут, чтобы убедиться в ее смерти. Святые, как обидно. Не убежать, не спрятаться. Даже пытаться не стоит, от воительниц не уйти.

– Почему? – запрокинула она к нему голову, вгляделась в измученное лицо. – Почему ты так добр ко мне? Я отняла у тебя все. Почему, Сенги?

– Разве может быть иначе, госпожа? Я сильнее, я не могу причинить вам боль.

– Святые, какой же ты глупый.

И вдруг осела на траву, горько расплакалась, уткнувшись в ладони.

– Госпожа, что с вами? – испуганно прошептал он. – Что я сделал не так?

– Я не хочу умирать! Не хочу! – стиснула злые кулаки она. – Воительницы Радол идут сюда, Сенги. И нет спасения.

Он тревожно огляделся.

– Соседний удел рядом, госпожа. Там, за озером. Идемте.

– Ты не понимаешь, от них не уйти.

– Ваши воительницы ждут вас там. Мы успеем. – Он протянул руку. – Идемте, я помогу.

Испуганно уставилась на его ладонь.