Станислав Гагарин - Вечный Жид

Два ряда, может быть? Современность и библейские времена?

Нет, это уподобление Булгакову — роман в романе. Вставная история будет выбиваться из ряда, ее надо тактично конвергировать, вплести в текст.

Имя! Как будут звать героя? Семен Ячменев. Симеон… Нет, имя не годится. А Ячменев был во «Вторжении» Кто же?

Романов? Иванов? Имя дать славянское — Ярослав. Энергично! Святополк — претенциозно. Ярополк — фамилия! Голицын? Нужен Рюрикович… Кто? Кто? Лучшая фамилия, разумеется, Гагарин, но Гагарин уже был.

Конечно, Вечный Жид — это писатель Станислав Гагарин, в нем всегда жил Вечный Странник. Но сие треба замаскировать.

Итак, Имя Рек — писатель, моряк, юрист, издатель, журналист, предприниматель. Кто еще. Депутат? А что? Воткнуть его и в политику. Надо подумать. И странно, что идут вторые сутки, как родилась идея романа, а первой фразы все еще нет.

Уже полночь близится, а Германа все нет. Вообще никого и ничего нет, кроме идеи. Владимир Шереметьев. Шаховской?

Георгий Победоносцев — в лоб! Идея странничества перекликается со странствующими рыцарями. Бродяжничество. Паломники. Богомольцы. Калики перехожие.

Силы Добра — силы Зла. Процесс превращения земного человека в космическое существо.

Начать — захватывающе!

Уже 23–55, а с места не двинулся. Потом его будут звать Агасфером, но до того так звали человека, в оболочке которого Агасфер находился. Ладно… Буду думать. Имя и фамилия.

29 сентября, воскресенье.

Идет дождь, а сочинитель Земли Русской Станислав Гагарин идет обедать.

Провел бессонную ночь с пятницы на субботу. Поначалу читал «Чемодан» Давлатова, затем вроде задремал, вспомнил договор о киномонтаже, который подсунула мне на подпись Макарова — и будто отрубило сон. Не спал часов до пяти… Утром в 10.00 уехал в Голицыно, днем выспался, но чувствовал себя хреново.

Сегодня вроде отошел, хорошо работал с утра. Сделал договор со спортивной школой ДОСААФ, разные необходимые мелочи.

На очереди вычитка первых тридцати страниц романа «Убийство в долг». Жид, который Вечный, себя не проявляет.

2 октября, среда.

11–50. Теперь каждую среду беру творческий день. А фули? Вчера, правда, остался дома — день рождения у Веры. С утра — в Голицыне. Продолжил «Убийство», задумал новый «Дневник», для Третьей книги «Ратников России», называться он будет «Смутное Время». Думаю о «Жиде».

21 октября, понедельник.

19–00. На Власихе. Это Вера перевезла сюда дневник из Голицына.

Сегодня Воротников вылетел в Красноярск, чтобы начать операцию по распространению системы «Переброс». Это я придумал — торговать издательской технологией по всей стране.

Кажется, продаем «Скорпиона» чуть ли не за два миллиона. Или около того. Тоже помог Воротников.

Теперь о событиях 17 октября. В половине второго я ехал по городку в направлении Лапинской проходной. Вдруг ощутил, зримо, вполне достоверно, наглядно, реально и еще как — наша машина переворачивается… Иллюзия была полной. Я даже схватился за верхнюю ручку. Затем понял: это со мною происходит нечто, и тут меня положило на левый бок. Я закрыл глаза: видеть сей переворот было нестерпимо.

Сознание не терял. Машина подошла к проходной. Возник часовой. И тогда я сказал Сергею Фомину — он был в тот день за рулем:

— Мне плохо. Отъезжай в сторону.

Фомин повиновался.

Я с трудом выбрался из «Волги», меня замутило и вырвало.

Вызвали с к о р у ю. Хотел чтобы отправили домой, но отвезли на станцию «Скорой помощи» и срочно сделали электрокардиограмму. Боялись — не инфаркт ли? Бог миловал… Явился начальник невропатологического отделения полковник Бирюков, по имени Виктор Павлович. Обстукал меня и изрек: срочная госпитализация. Пока судили и рядили, куда меня положить, приехала вызванная мною Вера. Я потихоньку собрался и смылся домой.

Вечером нагрянули врачи, уговаривали в госпиталь.

Уговаривали и на следующий день, в пятницу. Вечером уговорили и повезли на «Скорой помощи», а там молодой невропатолог — Ланговой Михаил Михайлович, 32-летний майор говорит:

— Нет оснований.

Сопровождавший меня подполковник Басенко Александр Михайлович завез нас в аптеку и выписал ноотропил, трентал. Вот я их и принимал два дня.

Сегодня исследовали сосуды мозга и нервные клетки в 7-й Центральной поликлинике. Выяснилось: не подал питание сосудик на участке мозга, ведающем вестибуляцией. Вот меня и перевернуло.

Надо подлечиться. Напрочь исключаю курение. Спокойнее надо быть в делах. Не раздражаться. Вообще изменить характер. Иначе всего задуманного не напишешь. И еще. 18 октября сего года Октябрьский исполком Москвы зарегистрировал Российское товарищество «Отечество». Теперь необходимо перевести РТО на новую форму собственности.

26 октября, суббота.

05–30. Проснулся в четыре, понял: не усну больше, решил поработать и убрался на кухню, ибо в моем кабинете спит Вера.

Примечание из 5 апреля 1993 года.

Как выяснилось позднее, в эти дни полным ходом шла подготовка к захвату имущества РТО, о чем я узнал лишь в понедельник.

Видимо, как-то сие передавалось мне, непостижимым, сверхчувственным образом, потому и проснулся в четыре часа утра.

До сего времени писал протокол общего собрания, которое провел 23 октября, в среду. Надо было объяснить людям про создание Товарищества. В четверг собрал заявления об увольнении из РТО и приеме на работу в Товарищество. А вчера началось брожение, оно вылилось в коллективное письмо, которое направила ко мне группа из тринадцати человек. Там вся бухгалтерия во главе с Рыжиковой, которую я все-таки вроде размял к вечеру. Коммерческий отдел во главе с Федотовой, ее, вроде, тоже размял, но, кажется, вообще сей сыр-бор затеяла именно она, Федотова. Удивили меня Литинский и Павленко. Тоже мне — подписанты фуевы!

Итак, выяснилось, что не такой уж у меня и монолитный коллектив, готовый в огонь и в воду за родного председателя.

А ведь, как я выяснил вечером, они и к другим ходили за подписями. Позвонил Людмиле Лысовой: чего же ты не подписала? А я вам верю, отвечает. Именно — в а м. Вот и разница между нею и Федотовой…

Разумеется, все это мы будем оченно учитывать. РТО я пока сохраняю, там и останутся подписанты. Но поговорю с каждым в понедельник же. Поскольку в коллективном письме они пишут, что отказываются от подписей, уже проставленных в заявлениях, то сие заявление я на их глазах уничтожу. Идите, скажу, продолжайте работать в РТО. Пока…

И еще акт инвентаризации срочно изготовить и передать имущество РТО на баланс Товариществу.

Остальное — без проблем. Откроем счет в банке и начнем собирать на нем средства, заработанные нами. Действовать начнем двумя фирмами сразу, так надежнее. Словом, разберемся. Сегодня надо поехать в Голицыно. Там сейчас Поволяев. Надо поговорить о делах. А сейчас пойду погуляю. Но поначалу посещу гальюн.