Александр Кашанский - Антихрист

Боль стала стихать. «Насколько все же я слаб и беспомощен и как мне мало дано, — думал Аллеин, — я даже не могу ответить на вопрос: случайно ли, то есть только лишь По воле Сергея прилетел вертолет в последний момент за Иваном или Бог направил его? Этот извечный для меня вопрос: где в мире граница случайного, и почему Он так часто действует через людей, напрямую вмешиваясь в события, не привлекая для этого нас — ангелов? — Аллеин вздохнул. — Жаль, что мне не дано читать его Книгу».

— Ему, конечно же, видней, как поступать, но ведь я так стараюсь. Неужели я что-то делаю не так? — сказал Аллеин и увидел, что из подпространства вынырнула ликующая физиономия Риикроя.

— Привет, ангел! Как самочувствие? — Аллеин промолчал. — Наш подопечный решил, наконец, исправить замысел Творца. Что он стоит теперь, весь этот замысел!

— Все предопределено. Все! — воскликнул Аллеин.

— Нет, не все, Аллеин, и ты это знаешь. Если бы все было предопределено, мне бы было нечего делать на Земле. Искушать людей, имеющих души, — себе дороже, зато как приятно работать с людьми, их не имеющими!

— И все равно всегда и везде побеждал замысел Бога! Ни один из призванных не отступил, и замысел Бога выполняется!

— Не спорю, всегда и везде, и ни один не отступил, но, как видишь, дело движется к развязке. Человеческая свобода оказалась сильнее Божественного предопределения. Недаром, нет, недаром люди так много сейчас говорят о свободе! Это признак конца, дружище. Свобода! О, что бы я делал, если бы не было свободы! Аллеин, ответь-ка мне, почему Бог не отнял ее у всех? Я, например, никак не могу этого понять.

— Лицемерный лжец, ты прекрасно знаешь, что несвобода от Бога для человека значит бессмертие и следование путем, определенным Богом, но вовсе не означает личную зависимость. Призванные — не марионетки. Не ваши ли вдолбили в головы многим людям то, что Бога выбирают? Хочу — буду верить, а хочу — не буду, мне нравится быть свободным от Него. Они и выбирали…

— Ты не ответил на мой вопрос. Почему Он не призвал всех? И зачем, например, Бог создал человека и дал ему разум, а следовательно, и потребность судить о добре и зле, не отняв при этом свободы? Что, Он не понимал, к чему это приведет? А, Аллеин? Ты знаешь ответ?

— Знаю. И ты его знаешь. Есть два мира — мир Книги, в нем тебя нет, только он реален для Бога, и мир, отраженный от нее, или, как вы говорите, материальный. Ты — болезнь отражения, а не творение Бога, тебя в ней нет, так же как нет и твоего Господина, так же как нет и свободных людей, они живут во времени, в Книге же только то, что вечно. Это твой Господин уже тысячелетия морочит всем голову, нашептывая пророкам, что он создан Творцом, так же, как и зло.

— Зачем же Он, всемогущий, допустил кривое отражение?!

— Он пожалел людей, которые превозносили свободу как высшую ценность и просили ее. Люди вымолили свободу у Бога, потому что он добр! А без человеческой свободы ты — больше, чем пустота. Уничтожь ее, не будет и тебя.

— Что? — с искренним удивлением воскликнул Риикрой.

— Вот и все. Бог дал свободу людям, а через некоторых своих призванных дал им религии, чтобы ее сдерживать. И ты не хуже меня знаешь, что из этого вышло…

— Иван Свиридов — собственной персоной.

— Но это, действительно, — выбор людей. Свободных людей, тех, которым не досталось душ. Да уж. Результат налицо… Призванные религию не выбирают, она выбирает их.

— Как хорошо для нас, что Бог столь сильно любил людей, что бросил их по их же просьбе. Ладно, Аллеин, до скорого, — махнул рукой Риикрой. — Встретимся у церкви. Представление должно продолжаться!

Вертолет тем временем летел над тайгой. Сергей смотрел в окно на припорошенные снегом кроны сосен, которые сверху казались бурунами волн застывшего вмиг океана. Иван спал. Его лицо было спокойным, дыхание ровным. За все время, пока вертолет летел, Иван ни разу даже не шелохнулся. Он сильно похудел, у него выросла густая черная борода, но сказать, что он плохо выглядел, — нет, Сергей так бы не сказал. «Что же он делал здесь и зачем? — думал Сергей. — Не верю в то, что Иван мог сойти с ума. Да, он странный. А кто из нас, бедолаг, добивающихся чего-то сверх обычного, не странный? Но не может такой человек сойти с ума. Куда его везти — домой или к Наташе? Нет, повезу домой. Расспрошу, что к чему. Мало ли что».

Иван спал без снов. Когда он увидел Сергея, единственная мысль была: «Я спасен, я буду жить». Он еще почувствовал жжение разведенного спирта, от которого перехватило дыхание, и все, после этого он уснул, скорее даже не уснул, а потерял сознание.

Аллеин, догнав вертолет, смотрел на Ивана и думал: «Вот он, вершитель судеб человеческих, — спит безмятежно. А что будет, когда он проснется? И все же откуда эта жуткая боль в груди и смертная тоска? Неужели это ощущение конца? Да, да! Я скоро исчезну, я чувствую это. Но почему? Может быть, потому, что с концом этого мира наступит и мой конец».

Вертолет приземлился на маленьком аэродроме таежного поселка. Здесь заканчивалась автомобильная дорога. Дальше была тайга.

Сергей принялся будить Ивана. Он тряс Ивана за плечи, тер ему уши, но Иван спал как убитый. Пилот смеялся:

— Возьми у меня пистолет, выстрели у него над ухом, тогда, может быть, проснется.

Наконец Иван тряхнул головой и открыл глаза. Он несколько секунд смотрел на Сергея, как бы вспоминая — кто это, и, наконец, видимо окончательно проснувшись, улыбнулся и сказал:

— Как ты меня нашел, Сергей?

— Ты же оставил на подоконнике карту со своими координатами. Мне оставалось только догадаться, что место, указанное на карте, — это именно то, куда ты направился.

— И как же ты догадался?

— Когда в комнате кроме этой карты есть один матрас и один стул, нетрудно догадаться, что эта карта для хозяина комнаты имеет большое значение.

— Мы сейчас поедем в наш город?

— Да, нас здесь ждет машина.

И действительно, у взлетной полосы маленького аэродрома стоял новенький черный БМВ. Сергей взглянул на Ивана, видимо ожидая вопроса: «Откуда такой автомобиль?» Но вопроса не последовало. Иван сел на заднее сиденье и сказал:

— Сережа, я посплю еще. Спать сильно хочется, — и закрыл глаза.

Но Иван не уснул, ему больше почему-то не спалось. Он стал смотреть окно. Дорога шла через заснеженное поле. Кое-где на краю поля паутинкой чернели облетевшие кроны берез. Иван долго, не отводя глаз, смотрел вдаль. Встречных машин не было. Пошел снег. Автомобиль будто бы летел куда-то в белую, пустую бесконечность. Ивану на миг показалось, что в мире кроме троих, ехавших в автомобиле, больше никого нет.

— Иван, как себя чувствуешь? — спросил Сергей.

— Спасибо, хорошо. Давно себя так хорошо не чувствовал, — ответил Иван.